Сочувствую, что вы так чувствуете - Ребекка Уэйт
Сама Селия купила для матери красивый шарф цвета морской волны. За несколько месяцев до дня рождения Селия ходила с матерью и Кэти в торговый центр, где мать заметила этот шарф и похвалила его. Селия сохранила этот день в воспоминаниях и принялась копить деньги. Однако, открыв ее подарок, мать едва улыбается.
– Спасибо, родная, замечательный шарф – правда, цвет не совсем мой.
Селия понимает: мать забыла, как восхищалась этим шарфом. Лучше бы ей поступить, как Кэти, и подарить что-нибудь, что ей самой нравится. И что, пообрывай она головки у цветов, ей бы этого не простили. Подаренная Кэти чашка такого цвета, который мать тоже не особо любит, и все же чашка красуется на столике в гостиной, неуместным пятном разбавляя оранжево-коричневые тона. Она обосновалась там на много лет, и каждый брошенный на миску взгляд оборачивается для Селии уколом зависти. А потом однажды Кэти воображает, будто внутри чашки прослушивающее устройство, и сама разбивает ее.
Как-то за завтраком, вскоре после случая с платьем, Кэти вдруг вскакивает и яростно выплескивает молоко с хлопьями на Селию, а миску нахлобучивает ей на голову. Селия вопит, но тут стекающее по лицу молоко попадает ей в рот, и она захлебывается. Мать кричит:
– Кэти!
А отец восклицает:
– О господи!
Кэти с довольным видом откидывается на спинку стула.
– Подавись, стерва тупая, – говорит она.
Селия так и сидит с миской на голове. Оцепенев от ужаса, она утратила способность защищаться.
Подобные случаи, как и изрезанное платье, вызывают тревогу, но бывают нечасто, поэтому родители успевают убедить себя, что Кэти переутомилась или перенервничала, что у нее месячные или что, заявляя, будто хочет отравить Селию, Кэти выражается фигурально.
– Она с ума сходит, – говорит Селия, – это все ненормально.
– А ты ее не накручивай, – отвечает отец.
– Да я и не накручиваю! – только и остается ответить Селии. Что, интересно, по их мнению, она, Селия, вытворяет у них за спиной?
Всего за несколько месяцев до экзаменов Кэти перестает ходить в школу. На уговоры она не поддается, даже когда ей обещают подержанную машину за то, чтобы она пошла и отсидела на экзаменах, – отсидела, а не сдала, родители умерили запросы.
Речь Кэти делается бессвязной и часто непонятной. Порой она принимается тараторить и перескакивать с одной темы на другую. Затем, посреди словесного потока, она будто теряет нить и внезапно умолкает. Иногда начало и конец фразы кажутся несвязанными друг с другом.
– Мне надо на море, – говорит она однажды вечером, – песок винтовой и грунтовой.
Что это означает, никто не понимает, но родители вывозят дочерей на день в Скегнесс. На пляж Кэти выходить отказывается – что-то там опять про песок, – но мороженое берет. Ест она неаккуратно и с явным удовольствием. Глядя на сестру, Селия с удивлением ощущает, что от тоски у нее перехватывает горло. Кэти с перепачканным лицом, жадно поедающая лакомство, напоминает ей ребенка. Селия вспоминает, какой Кэти была в детстве, – совсем другой. Сестра утратила и свою привлекательность. Волосы у нее жирные, немытые, под глазами темные круги, а на лбу и подбородке прыщи.
Кэти вдруг отрывается от мороженого и перехватывает взгляд Селии.
– Я знаю, что ты делаешь. Мы знаем. Они знают. Нет-нет. Без толку. Свободных комнат нету.
По возвращении домой, когда Кэти запирается у себя в комнате, Селия говорит матери:
– По-моему, Кэти надо врачу показать.
Она ждет, что ее опять обвинят в зависти, но мать лишь сокрушенно кивает и произносит:
– Да. Знаю.
Семейный врач прописывает Кэти транквилизаторы и направляет к психиатру. Что именно сказал психиатр, Селия не знает, – все, чего она добилась от матери, это что врач прописал Кэти еще таблетки. Селия проверяет шкафчик в ванной, но таблеток не находит.
Похоже, этих таблеток Кэти не принимает. Да и с чего бы? К этому моменту она воображает, что не одна Селия хочет ее отравить. Кэти почти целыми днями сидит у себя в комнате, зато ночью выходит – бродит по дому и что-то бормочет себе под нос. По ночам Селия боится выходить в туалет и, когда приспичит по малой нужде, справляет ее в баночку, содержимое которой каждое утро выливает в унитаз. Родители выглядят уставшими и рассеянными. Однажды утром, собравшись опорожнить баночку, Селия сталкивается возле туалета с матерью.
– Это что? – Мать кивает на баночку.
– Моя моча, – отвечает Селия.
– Ясно, – безучастно бросает мать и проходит мимо.
Врач рекомендует Кэти покой, но Кэти с ним явно не согласна. Вообще большой вопрос, спит ли она. Судя по виду, нет. Днем они слышат, как она тихо разговаривает у себя в комнате, – вот только с кем?
– Кажется, она наизусть какую-то пьесу декламирует, – с надеждой предполагает отец, – она в школе вроде Шекспира играла? Там еще сумасшедший король и какие-то очень сложные погодные условия.
– Это не Шекспир, – возражает Селия, – она Шекспира не понимает.
– Хватит язвить, Селия, – осаживает ее мать.
Однажды в субботу в дверь звонят. Это соседка, миссис Кларк, пришла вернуть форму для запекания. Селия в этот момент как раз идет из гостиной в кухню и поэтому становится свидетельницей того, как Кэти стремительно слетает с лестницы и бросается к двери. Она с силой отпихивает миссис Кларк и выскакивает на улицу. Селия, ее мать и миссис Кларк оторопело провожают взглядом ее щуплую фигурку, скрывшуюся за углом. Кэти убежала босиком, в одной ночной рубашке.
Мать Селии быстро приходит в себя и зовет мужа. Они садятся в машину и отправляются на поиски. Селия, сидя на заднем сиденье, пристально всматривается в окно, а отец так сжимает руль, что костяшки пальцев белеют. Время от времени мать делает неутешительные прогнозы, и тогда Селия старается переубедить ее: они в Питерборо, вероятность, что на Кэти нападет шайка бандитов или что ее сожрут дикие животные, ничтожно мала.
Три часа спустя, когда Кэти они так и не нашли, отец отчаивается и вызывает полицию. Кэти, как выясняется, уже поймали. Похоже, она пробежала милю-другую, после чего вошла в супермаркет и попробовала залезть в холодильник. К вечеру ее перевозят в психиатрическую лечебницу, где она проведет следующие три месяца. На первой неделе ее пребывания там Кэти исполнится девятнадцать.
Когда Кэти наконец возвращается, Селия приходит
