Босиком по Нью-Йорку - Петр Немировский
Математик понимающе качает головой и посматривает на часы. Уже прошло пятьдесят минут, как должен был начаться суд. Жалобщицы все нет. Если через десять минут она не появится, кэбби будет признан невиновным и отпущен без штрафа.
Злодейка иммигрантская судьба! Не по ее ли воле этот 54-летний математик сегодня очутился в когорте нью-йоркских таксистов, да еще в зале суда? Он не жалуется. Что жаловаться, если нужно зарабатывать деньги, чтобы кормить семью? «Ничего, со временем узнаю город, выучу язык, жена окончит бухгалтерские курсы. А там...» Он не может скрыть волнения. Остается три минуты, две, одна...
О-о, это священное, наполненное музыкой слово «отпущен»! Кэбби получает «отпускной» документ. Он светится радостью, как выигравший крупную сумму в «Лото-миллион». Воистину королевским жестом протягивает старику Менделю два доллара за моральную поддержку. Он даже не обращает внимания на предупреждение, что если жалобщица объявится и предъявит уважительные доказательства причины своей неявки, то дело будет возобновлено. Стоящий рядом с ним кэбби-пакистанец похлопывает математика по плечу: «Счастливчик!»
А из комнаты номер три выходит другой «король» — Володя. Сжимая в руке квитанцию штрафа, достает из своего бумажника деньги. Становится в очередь к стеклянному окошку кассы.
Очередь продвигается быстро. Штрафы — двести долларов, триста, четыреста. Из грубых рук шоферюг купюры переходят по ту сторону стекла, восстанавливая законность, но очень часто нарушая справедливость.
2015 г.
КОШМАР НА УЛИЦЕ СВЯТОГО МАРКА
Дьяволиада. Не иначе как происками нечистой силы можно объяснить, почему ЭТО возникло именно на улице Saint Mark’s. Евангелисту Марку, в честь которого названа эта улица, наверняка стало бы дурно, пройдись он сегодня по ее раскаленному, заплеванному асфальту. Порою кажется, что именно здесь материализовались вурдалаки Гоголя, здесь родился киносимпатяга Фредди Крюгер, здесь подтвердились все пансексуальные теории Зигмунда Фрейда.
Старожилы рассказывают, что лет эдак тридцать-сорок назад этот район Манхэттена отдаленно напоминал венгерский или западно-украинский городок. Здесь жили выходцы из стран послевоенной Восточной Европы. (Потому и район называется East Village — Восточное местечко.) Это было не самое престижное место Нью-Йорка, хотя тут располагались и галереи художников, и театральные сцены. Время шло, поколение родителей старело, а дети, став на ноги, переезжали в более престижные районы Нью-Йорка или в другие штаты. Жизнь здесь хирела и гасла...
Вам нужен металлический лифчик? Цветная татуировка на макушке или под мышкой? Полиэтиленовые плавки? Пять сережек в ободе одного уха и три на кончике языка? Или в более пикантном месте? Никаких проблем, правда, будет немножко больно. Только не нервничайте. Лучше зайдите в парикмахерскую «Небесные существа» и через полчаса, после вылитых вам на голову двух банок красной и одной зеленой краски, вы станете красавцем, мать родная не узнает, что, кстати сказать, будет лучше для нее же самой.
***
Улица Святого Марка сегодня считается самой сумасшедшей в Нью-Йорке. Столь любимое американцами слово «крейзи» (crazy — псих) наиболее точно отражает дух и идею этой улицы.
Собственно, идея андеграунда, контркультуры и протеста не нова. Корнями эта идея уходит в свою национальную традицию и имеет свою национальную физиономию. В крупных городах местом тусовки юных бунтарей чаще всего становится определенная улица. В Нью-Йорке это улица Святого Марка. Здесь бунтуют панки.
Против кого бунтуют? Как ни парадоксально, в большинстве своем они — дети обеспеченных родителей. Окончив школу, из чувства юношеского протеста или просто за компанию не пожелали дальше ни учиться, ни работать. Сбежали из дома, не забыв, кстати, прихватить родительские деньги. Пробили на лице пару-тройку дырок для сережек, перекрасили волосы, напялили на себя тряпье — и улица Святого Марка приняла их как родных. Они не хотят быть такими, как все. Они всем недовольны, поэтому желают выглядеть отбросами общества.
Живут «коммунами», снимая одну квартирку, а то и комнату на несколько человек. Иногда, когда еще тепло, ночуют на скамейках в Томпкинс-парке, хлебают суп из передвижных бесплатных кухонь для бездомных, курят марихуану, дуреют в ночных клубах — короче, «тусуются». На лицо ужасные, но незлые внутри, они живут в своем собственном мире и не любят, когда их трогают посторонние.
***
Здесь в магазинах оригинальная бижутерия сережек-черепов, кулонов-скелетов и свечей в виде вампиров. Здесь Амур по сходной цене продает для извращенцев наручники, плетки и нижнее белье из проволоки. Жизнь превратилась в театр, синтезировав психологию первобытных племен и броскую эстетику американского шоу-бизнеса. Здесь богиня — Мадонна.
На вопрос «Почему ваш магазин назван “Религиозный секс”?» Давид Игвин, бывший гитарист панк-рок-группы и нынешний владелец магазина, пояснил, что долго кряхтел над названием, пока не решил соединить две несоединимые вещи: секс и религию. «Смысла в названии, в принципе, нет, зато, согласитесь, звучит».
Последний писк моды — облегающий пластиковый комбинезон с капроновыми вставками на боках. Всё из пластика: корсеты, брюки, лифчики. По словам Давида, пластик сейчас — самый модный материал, и первой эту моду выразила Мадонна, выступив на концерте в пластиковом корсете и нижнем белье. До этого ну какой, извините, псих в тридцатиградусную жару запакует себя в полиэтиленовый кулек? Теперь же, хотя в нем, как в бане, зато — как Мадонна.
Свою необычную продукцию владелец «Религиозного секса» заказывает у дизайнеров: шьется она небольшими партиями в ателье Нью-Йорка и Калифорнии. Что сейчас в моде? Все очень длинное или очень короткое. Главное — чтобы ОЧЕНЬ, ведь основная задача — поразить, ошарашить любой ценой. И потому сегодня — пластик, завтра, допустим, стекло, послезавтра — листовое железо...
Владелец соседнего магазина под названием «Шваль» Луи Феррара в прошлом — модельер одежды. Он обожает кожу. Черные кожаные ремни, куртки, сапоги-чулки до бедер, несмотря на лето, в большом ходу. А самый шик — это кожаный ремень на шею и кожаный с заклепками корсет. Законодатель этих нарядов — тоже Мадонна. «Конечно, мой магазин не для бабушек, — говорит Луи. — Но ведь Нью-Йорк — это сумасшедший поезд, здесь особый крэйзи-стиль. А что, извините, неужели в России нет крэйзи-молодежи, которая хочет самовыразиться?»
Потребность самовыражения, очевидно, завершила процесс превращения человекоподобной обезьяны в питекантропа. Перестав быть пассивным объектом природы, человек сам превратился в творца. Восторженного дикаря переполняло творчество, и, еще не зная иных средств самовыражения, дикарь начал размалевывать свое тело, зашифровывая в изображениях свою агрессивность, страхи, сексуальные наклонности. Ученые давно доказали, что наколки и серьги на теле современного homo sapiens — это архаичные пережитки еще тех, первобытных времен.
