Валентина Немова - Любить всю жизнь лишь одного

Это письмо я не отправила Антонине, зная наперед, что оно не понравится ей. Решила: отвечу позднее, когда перестану на нее сердиться. А может, и вовсе писать не стану. По-моему, переписку со старыми друзьями она считает бесполезной тратой времени и вообще дружбой не дорожит. Зачем же я буду набиваться ей в подруги?

Чувствовала я: Тоня что-то скрывает от меня. Когда я жила в Свердловске, у тети Симы, в гости ко мне она пришла лишь один раз и о себе практически ничего не рассказала, кроме того, что влюбилась в парня, который учится с нею на одном курсе, на 5 лет ее старше и очень красив. К себе вообще не позвала, как будто опасалась, что если я приду к ней в общежитие, то узнаю от соседок по комнате что-то порочащее ее.

Когда она приезжала домой на каникулы, мы общались с ней. Но я никаких вопросов ей не задавала, знала: от нее ничего не добьешься — она же умеет "тайнами дорожить". Я ждала, что ее "ларчик" сам собой раскроется. И он раскрылся, но не сам собой, правда, а благодаря вмешательству Розы в наши с Мудрецовой отношения.

Дело было так. Тоня училась уже на третьем курсе. Сдав экзамены за первый семестр, она приехала в родной город на каникулы. Мы договорились с ней о встрече и встретились. Я пришла к Мудрецовой, но не одна, а с тремя студентами из горно-металлургического института: Димой Подсолнуховым, который, поступив в этот ВУЗ, стал жить в общежитии, и двумя его соседями по комнате. О них нужно сказать несколько слов. Одного звали Ильей, другого Константином. Илья был старше нас с Димой на пять лет, имел первую категорию по шахматам. Усиленно ухаживал за мной. Но я не собиралась выходить за него замуж. Костя был мой ровесник. Мне нравилась его внешность. Ему — то, что я играю в шахматы и, как утверждали ребята, совсем неплохо для девушки.

В тот день парни пришли ко мне домой, чтобы позвать меня в свое общежитие на танцы. Узнав, что я ухожу, увязались за мной.

Тоня с благосклонностью встретила своего бывшего одноклассника и его новых друзей. Чем-то угостила нас, включила радиолу. Мы потанцевали, поболтали, посмеялись. Развлекал нас Димочка. Он не забывал исполнять избранную им в жизни роль весельчака и балагура. Потом, вспомнив вдруг, что Тоня, как и я, в школьные годы увлекалась шахматами, предложил нам "тряхнуть стариной". Товарищи присоединились к его просьбе. Я не стала отказываться, так как чувствовала в этот день себя "в форме". Тоня тоже, не придав значения тому, что в последнее время шахматы, можно сказать, вообще забросила. Что ее и подвело.

Мы устроились за шахматным столиком, расставили высокие, тяжелые, приятно пахнущие лаком, слегка липкие фигуры, и соревнование началось. Первую партию противница "продула" мне очень быстро. Решив, что произошло это случайно и желая взять реванш, получила еще один мат. Убедившись, что подруга совсем разучилась играть и дальше будет то же самое, я шепнула ей на ухо:

— Давай прекратим?

— Не-е-ет! — затрясла она головой и посмотрела на меня умоляюще. Я догадалась, конечно, что выражает этот ее красноречивый взгляд: она просит проиграть ей партию нарочно.

Не знаю, как поступила бы я, если бы наши отношения с Мудрецовой были хорошими. Но поскольку они безнадежно испортились, мне ничего не оставалось, кроме как поставить ей еще один мат. Что тут произошло! Она разрыдалась, как будто проиграла миллион. Желающих утешать ее не нашлось. Быстренько одевшись парни ушли, я вслед за ними…

Об этом случае узнала Роза? сперва от Тони, затем от меня. Выслушав Антонину, заняла ее сторону, выслушав меня — перешла на мою и, разоткровенничавшись, выдала мне тайну Мудрецовой.

Что же я узнала о Мудрецовой от Кулининой? Оказывается Антонина поступая в Уральский политех, где. как и в университете. был очень большой конкурс, срезалась на собеседовании по профилирующему предмету — по физике, которую в школе нам преподавал халтурщик-пьяница Коробов, уговоривший Тоню добиваться медали любой ценой и так настроивший претендентку против меня, что она и после окончания школы не может перестроиться.

— Разговор с Розой

Я. Почему Антонина тебе свой секрет открыла, а мне нет?

Роза. Боялась, как бы ты не подняла ее на смех. Ты же любишь подтрунивать.

Я. Но это действительно смешно: никто из ребят нашего выпуска, поступая в технические ВУЗы, ни на одном экзамене не провалился. Даже самые слабые. А она, золотая медалистка, "схватила" двойку!

Роза. В данном случае я забавного ничего не вижу. Все это печально. Девчонка попала в беду.

Я. Может быть, это и называется так. Но она в свою беду сама залезла, добровольно. Почитай ее дневник, и ты убедишься: она прекрасно знала, что учится не лучше других, что не достойна медали, тем более золотой. Вот и не надо было гнаться за ней, как ты, например, не погналась. Не надо было ради этой побрякушки закон нарушать. Один великий человек сказал: "Учитесь честно достигать успеха". Вот и надо прислушиваться к словам великих людей, а не таких ничтожеств, как Василий Евгеньевич… Иначе, когда приходит время отчитываться за свои поступки, можно очень даже сильно пострадать. И победам своим рад не будешь.

Роза. О чем ты говоришь? Что имеешь в виду?

Я. Махинации учителей, в которых она принимала активное участие, стремясь обзавестись медалью. Помнишь, наверное, как подчищались классные журналы у нас на глазах. И еще кое-что.

Роза. Помню, конечно. Считаю, как и ты, что медаль у Мудрецовой не золотая, а липовая. Все равно я ей сочувствую.

Я. Сочувствуешь, а ее тайну решила выдать мне.

Роза. Какая это тайна? О том, что с нею стряслось, я могла узнать и не от Тони, а от наших учителей, которые по-прежнему бывают у нас дома и обсуждают при мне подобные вещи. Школам ведь сообщают, как их выпускники сдают вступительные экзамены в ВУЗах страны. И нашей школе сообщили о Тонином позоре. Кроме того, мне надоело хранить ее тайну. Все время бояться, как бы не проговориться.

Я. Может быть тебе известно, почему ее с двойкой приняли, в то время как другие, имея одну тройку, не прошли по конкурсу?

Роза. Этого я не знаю и ты не старайся это выяснить, когда вы с ней увидитесь. Хотя… Теперь вы с нею встретитесь не скоро. Она же очень обижается на тебя, считая, что ты унизила ее, три раза обыграв при ребятах.

Встретились мы с Тоней два года спустя. Все это время она встречалась с молодым человеком, в которого влюбилась еще тогда, когда была студенткой первого курса. Звали его Кирилл Свистков. Как и Антонина, в институт он поступил, не сдавая экзаменов, но не потому что имел медаль. Не было у него никакой медали, ни золотой, ни серебряной, ни липовой. Он имел льготу: до поступления в ВУЗ отслужил три года в Морфлоте. Знания у него были слабые. Добиваясь взаимности, Тоня вызвалась помогать ему в учебе. Догадываясь, на что претендует его "учительница", Кирилл поставил ее в известность, что у него есть другая девушка, с которой его связывают близкие отношения. Днем он сидел на лекциях, вечером в библиотеке над учебниками — рядом с Тоней, а на ночь глядя, приняв порцию спиртного, мчался к своей сожительнице и ночевал у нее. Когда до защиты диплома оставалось меньше года, Свистков сделал предложение, но не той девушке, с которой проводил ночи, а той, с которой общался днем — Антонине. Не раздумывая, Тоня согласилась стать женой Кирилла. Ее не остановило ни то, что парень фактически был женат, и ни то, что он с каждым годом все больше и больше пил. Родители не советовали Тоне выходить замуж за этого человека. Но она безумно его любила и поступила по-своему. По дороге из ЗАГСа Кирилл признался Антонине, что если бы она уступила ему до свадьбы (чего он настойчиво добивался), он ни за что не женился бы на ней.

Расписавшись, молодые приехали в наш город. Антонина решила избранника своего представить родителям и мне. На торжество, устроенное в честь бракосочетания Кирилла и Антонины, из ее подруг (а было их, правда, не так уж и много: раз, два и обчелся) была приглашена лишь одна я. Как я должна была истолковать этот факт? Как доказательство, что Тоня больше не сердится на меня и по-прежнему считает своей единственной задушевной подругой? Я так и восприняла это приглашение и явилась на свадьбу. Каково же было мое удивление, когда на следующее утро, очень рано, Мудрецова-Свисткова пришла ко мне одна, без мужа, и прямо с порога заявила:

— Мой муж запрещает мне дружить с тобой.

Я удивилась, повторяю, сказанному Тоней, но не обиделась на нее, приняв ее слова за чистую монету. Я рассудила так: супруг вполне мог такое сказать. Многим из мужчин не нравится, когда их жены дружат с незамужними девушками и женщинами. Да и какая может быть теперь дружба между Антониной и мной! Она замужем — у нее одни интересы, я — нет, у меня другие запросы. Она уезжает очень далеко, писем писать не любит… Одним словом, я спокойно отнеслась к тому, что Тоня порвала наши отношения и, вместо нее, дружить стала с ее мамой…