Или — или - Серен Кьеркегор
Да, мой милый мудрец, женщина — природный виртуоз и разрешает проблемы, над которыми сходила с ума добрая сотня философов, самым простым и в то же время донельзя грациозным образом. Одна из таких проблем относится к зависимости человека от времени, и что же? Женщина справляется со временем не задумываясь. Я далеко еще не старый семьянин, но мог бы написать об упомянутом искусстве женщины разрешать всевозможные проблемы хоть целую книгу. Ограничусь, впрочем, тем, что расскажу тебе небольшую историйку, которая кажется мне особенно характерной.
…Где-то в Голландии жил ученый-ориенталист, человек женатый. Раз как-то он не явился к столу, хотя уже было время обедать и его звали несколько раз. Жена ждала, ждала, и все напрасно; она знала, что он дома и что у него никого нет, и потому ничем не могла объяснить себе его отсутствия. Наконец она не вытерпела и пошла в кабинет сама. Что же она видит? — Муж сидит у письменного стола один-одинешенек, углубленный в свои вокабулы. Я живо рисую себе эту сцену. Она подходит к нему, наклоняется, кладет свою руку на его плечо, заглядывает в книгу, затем переводит свой взор на него и говорит: «Что же ты не идешь обедать, дружок?» Ученый, может быть, и не расслышал хорошенько, что она сказала, но, увидав ее лицо перед собою, торопливо отвечает: «Ах, душа моя, мне не до обеда! Никогда еще не встречал я такого странного слова! А между тем это моя собственная книга, прекрасное голландское издание! Эта проклятая точка над этой гласной изменяет весь смысл и способна свести меня с ума!» Жена смотрит на него с полуласковой, полуукоризненной улыбкой, недоумевая, как может какая-нибудь ничтожная точка нарушить домашний порядок, и говорит: «Есть из-за чего волноваться! Дунь на эту точку, и дело с концом!» И предание утверждает, что дело у этой женщины не расходилось со словом: она как сказала, так и сделала, дунула на точку и… точка исчезла! Необъяснимая точка оказалась соринкой табаку. Ученый поспешил к столу, радуясь исчезновению точки, а еще более догадливости своей жены.
Нужно ли выводить тебе мораль этой истории? Если бы упомянутый ученый не был женат, он бы, пожалуй, не только сошел с ума сам, но свел бы за собой и многих других ориенталистов, — я не сомневаюсь, что он поднял бы страшный переполох в литературе… Да, стоит только представить себе, что вышло бы, не будь он женат и будь он тем эстетиком, который, обладая всеми условиями для наслаждения жизнью, явился бы вдобавок счастливым обладателем любви лесной нимфы, чуда создания. Он не женился бы, потому что считал бы и свои и ее чувства слишком аристократическими для такого плебейского установления, как брак. Он построил бы для своей возлюбленной целый дворец, обставил бы его со всей утонченностью роскоши, обуславливающей наслаждение, и посещал бы ее лишь в известные дни и часы, по ее желанию… Отправляясь на свидание, он из эротического кокетства шел бы по знакомой дорожке пешком, а его камердинер ехал бы за ним в коляске, нагруженной драгоценными дарами для красавицы. И вот однажды он натолкнулся бы в своих ученых изысканиях на такую точку. Он смотрел бы на нее, смотрел, смотрел, но объяснить себе ее появления не мог. Между тем настала бы минута свидания с возлюбленной, и он бросил бы свою работу в сторону, стараясь отогнать и самую мысль о ней, — как же явиться перед возлюбленной с наморщенным челом, с мыслью о чем-либо ином, кроме ее красоты и их любви? Он облекся бы своей обычной любезностью, был бы даже любезнее и увлекательнее, чем когда-либо, так как в голосе его звучала бы сила скрытой страсти, так как он должен бы был бороться с неприятным воспоминанием и силою вызывать на свое чело сияние радости. Но вот блестит луч рассвета, он целует ее в последний раз, садится в карету и — чело его мгновенно омрачается. Опять эта точка! Вот он является домой. Ставни в кабинет закрыты, свечи зажжены, и он как был, даже не раздеваясь, садится к письменному столу и опять смотрит на необъяснимую точку с тем же результатом. Да, у него была бы возлюбленная, которую он любил бы, быть может, даже боготворил бы, которую он мог бы посещать в те минуты, когда его душа полна силы и страсти, но у него не было бы жены, которая пришла бы к нему в кабинет и позвала его обедать, у него не было бы супруги, которая уничтожила бы досадную точку одним дуновением своих уст.
Вообще женщина обладает природным талантом и удивительным даром объяснять все земные, конечные явления и загадки с неподражаемой виртуозностью. Когда был создан мужчина, он очутился господином и царем природы, все неисчислимые богатства и сокровища которой ждали одного мановения его руки, но он не знал, что делать с ними и на что ему все это. Он видел все земное своим
