Волжские плесы - Николай Петрович Зарембо
— Товарищ Ботылев познакомит нас с подробностями морского десанта, в котором он участвовал. Слушайте внимательно. Я уверен, что очень скоро многим из нас предстоят такие же дела. Где? На западе. Может быть, на Днепре, может, на Дунае, а может, и в самом Берлине!
Мы тогда улыбались: далеко хватил Тихон Андреевич. Но, как увидим, он оказался прав.
Пора была для нас горячая, и все же политотдел флотилии добивался, чтобы на кораблях и в подразделениях регулярно проводились партийные собрания. Никто не будет отрицать, что индивидуальная работа с людьми — основа воспитания. Но она вовсе не зачеркивает значения партийных собраний. Коммунисты обязательно должны собираться вместе, сообща обсуждать свои дела. Без этого не укрепить коллектив, не добиться дружной, боевой работы партийной организации.
Когда обстановка не позволяла созвать всех коммунистов дивизиона, мы практиковали делегатские собрания. Каждый корабль присылал на него своего представителя. Собрание обсуждало самые животрепещущие вопросы дня, принимало решение. Коммунисты делегаты возвращались на корабли, разъясняли своим товарищам принятое партийное решение и поднимали коллектив на его осуществление.
Меньше всего забот нам было с бронекатерами, канлодками и сторожевиками. Моряки там на подбор, служба отлажена. Командиры бригад Николай Дмитриевич Сергеев и Александр Иосифович Цибульский, начальники политотделов Георгий Иванович Спицкий и Иван Иванович Величко — отличные организаторы. Результат их работы был налицо: даже в пору ожесточенных вражеских налетов ни одно судно не пострадало — корабли надежно прикрывали караваны.
Труднее было в бригадах траления и на участках СНиС, где люди были разбросаны и командиры подразделений не успели еще приобрести достаточного опыта. Но и там крепли, набирали силы партийные и комсомольские организации. Выдвинулся вперед дивизион тральщиков под командованием В. Т. Гайко-Белана. Политработник М. И. Скворцов, человек с большим жизненным и партийным опытом, умело опирался на многочисленный актив, хорошо организовал работу агитаторов. Партийная организация дивизиона неутомимо боролась за передовую роль каждого коммуниста и комсомольца. Не случайно дивизион добился больших успехов. Его моряки раньше всех очистили порученный им район от мин. За лето они ликвидировали 25 минных банок и ни разу не допустили простоя караванов.
Начальник политотдела флотилии Петр Тихонович Бондаренко особое внимание уделял бригадам траления и участкам СНиС. Именно сюда он чаще всего направлял работников политотдела и сам приезжал то и дело. Прежде всего он добивался, чтобы политработники были на высоте своего положения, непрестанно овладевали не только политическими, но и специальными знаниями, хорошо знали людей. Бондаренко считал долгом проверять, как политработник следит за событиями, хорошо ли знает задачи, стоящие перед подразделениями, осведомлен ли о положении дел на каждом корабле, каждом боевом посту, умеет ли доходчиво и просто говорить с людьми. Бывало, от него крепко доставалось отдельным товарищам.
— Как же вы учите агитаторов, когда сами так скучно говорите с людьми, — отчитывал он при мне одного из политработников. — Одни общие призывы. На них далеко не уедешь. Агитация тогда доходит до сердца, когда она конкретна. А вы говорите о победах наших войск и даже не упоминаете, что вчера освобожден Харьков, между тем многие из ваших моряков — уроженцы этого города. А о ненависти к фашистам? Снова ведь не привели ни одного факта. А у вас на дивизионе командует кораблем главный старшина Василий Перепелица. Он получил письмо из дому: гитлеровцы замучили его сестру, сожгли все село. Ах, вы не знаете об этом письме? Тем хуже. Значит, подчиненные не делятся с вами своими радостями и горестями. Учиться надо — набираться и знаний и умения разбираться в душах людей. Вы же воспитатель, поймите это!
Из всех политработников Бондаренко, пожалуй, наиболее тепло относился к своему помощнику по комсомолу старшему лейтенанту Ивану Ивановичу Сафонову — самому молодому и деятельному. Сафонов всюду был своим человеком, его знали все, и он всех знал. Терпеливо и неутомимо он выращивал комсоргов. И скоро в его активе оказались чудесные ребята, такие, как Василий Костиков — комсорг подразделения тральщиков, где к концу лета четырнадцать комсомольцев за успехи в выполнении боевых заданий были награждены орденами и медалями, как комсомольские агитаторы минер Василий Тихов, пулеметчик Нарсуда Алеханов, наблюдатели Шариф Латыпов, Борис Хрутков, Иван Шипов и многие другие.
Помню, как он мне рассказывал:
— Знаете, какого агитатора я отыскал! Вот уж кого матросы слушают...
Это был Владимир Цуркан, старшина мотористов. Парень скромный, неразговорчивый, старался держаться в тени. А оказывался на виду. Отделение его — лучшее на дивизионе, матросы блещут выправкой и дисциплиной, моторы в их руках работают как часы. Цуркан для подчиненных — непререкаемый авторитет. Сам Владимир не любит говорить о себе. Но о его делах все знают. Он отважно дрался за Севастополь. А прошлой осенью показал себя героем здесь, под Сталинградом. Бронекатер шел на левый берег. В кубрики его втиснулись двести бойцов — свыше всяких норм. А на корме верхней палубы еще и штабель ящиков с противотанковыми минами. Гитлеровцы заметили катер еще на середине реки. Командир искусно маневрировал, уклоняясь от снарядов. Во время очередной перемены хода, когда моторы на миг замолкли, Цуркан услышал наверху легкое шипение. «Мины горят», — пронеслось в голове. Старшина выскочил на палубу. Один ящик пылал. Цуркан, не задумываясь, подбежал к нему, выхватил из штабеля и швырнул за борт. Грохнул взрыв. Прояви Владимир нерешительность, опоздай на секунду к штабелю — корабль с двумя сотнями людей взлетел бы на воздух.
— Теперь вы понимаете, почему этот тихоня имеет такую власть над людьми? — говорит Сафонов. — Вот я и посоветовал комсоргу почаще поручать ему беседы с матросами не только своей, но и других боевых частей. Вначале неважно получалось. А теперь... Умеет Володя Цуркан делать так, чтобы не дремала совесть у людей. На всем корабле дела пошли лучше.
Сафонов поспевал повсюду. Бывал на кораблях и на постах СНиС. Крепко он был связан и с местными комсомольцами, с горкомами и райкомами, с комсомольскими организациями прибрежных заводов и колхозов. По его инициативе создавались общественные посты наблюдения за рекой, моряки учили молодых колхозников и рабочих засекать места падения мин и точно докладывать об этом, пользоваться средствами связи, читать и передавать флажной семафор.
Хороший комсомольский вожак был у нас на флотилии!
Еще раз хочу добрым словом помянуть флотильскую газету «За родную Волгу». Чем труднее было морякам, тем дороже становились для них ее небольшие листки. Типография у нас бедная, газета набирается вручную, печатается на допотопном
