Волжские плесы - Николай Петрович Зарембо
— Вот разгильдяи! — воскликнул Струк. — А еще комсомольцы...
Снова звоню в политотдел. Бондаренко говорит, что статью обсудили почти все комсомольские организации. Требуют строжайшего наказания провинившихся.
— А как они сами?
— Раскаиваются, признают свою вину. Обещают, что больше никогда подобного не допустят. Комсомольская организация исключила их, требует суда.
— Как ты думаешь?
— Жалко парней. Мой помощник по комсомолу Сафонов ручается за них, говорит, ребята хорошие и свой промах переживают страшно.
— Ладно, скажи командующему: я тоже за то, чтобы с судом не спешить. Но разобрать это дело как следует. Урок пусть извлекут все.
— Хорошо, — ответил начальник политотдела.
Струк нахмурился.
— Напрасно,— проговорил он.— Не я вам судья, но за такие художества отдавал бы под трибунал.
Один за другим объезжаем посты. Рянни безошибочно угадывает тропинки. Чувствуется, что Карл Густавович бывает здесь часто. И людей своих хорошо знает.
Разговариваем со старшиной Петуховым. О работе поста он говорит скупо.
— Ты не скромничай,— прерывает его Рянни.— Лучше познакомь нас со своими помощниками.
А помощниками старшины оказались чуть ли не все жители прибрежного села.
Недавно ненастной ночью с поста заметили огонек. Он медленно двигался вверх по реке. Кто-то изо всех сил греб против ветра и течения. Моряки на всякий случай подготовили шлюпку, чтобы пойти навстречу усталому гребцу. Но он сам добрался. Это был старый рыбак Василий Иванович Константинов. Приходу его никто не удивился. Сыновья Василия Ивановича были на войне, старик тосковал и нередко заходил на пост узнать новости, поговорить о делах на фронте и просто покурить в компании неунывающих ребят. Но сейчас его привела сюда важная причина. Вечером старик хотел порыбачить на разбушевавшейся реке, когда, по утверждению бывалых волгарей, хорошо ловится стерлядка,— кинул сеть, а стал выбирать ее, она зацепилась за что-то. Никогда такого не бывало на этом месте, здесь всегда чисто. И Василий Иванович поспешил на пост поделиться своим подозрением.
— Уж не мина ли? Надо бы проверить. А уж если зря я тревогу поднял, прошу простить старика.
Утром пришел тральщик. На нем прибыл командир отряда лейтенант Г. Н. Симонов. Герман Николаевич часто выходил на траление с молодыми командирами кораблей, чтобы помочь, а если нужно, то и поучить показом.
Рыбак попросил офицера взять его на корабль, чтобы показать подозрительное место.
— Нет, отец,— возразил лейтенант,— мы пойдем с вами туда на шлюпке. Возьмите-ка вот полушубок, оденьтесь теплее.
Лейтенант сел за весла, старик за руль. Василий Иванович указал место, где зацепилась сеть. Симонов осмотрел плес, выбрал приметные ориентиры на берегу и сильными гребками погнал шлюпку к тральщику.
— Ну, а вот теперь, Василий Иванович, смотрите с берега, что будет.
Лейтенант проверил готовность экипажа, поставил трал и вывел тральщик на фарватер.
Мина была подорвана с первого захода.
На этом же участке СНиС мне рассказали о пожилой колхознице Антонине Тихоновне Половниковой. Она стирала на берегу белье, когда заметила самолет. Он зашел с восточного берега, с выключенными двигателями спланировал к реке и что-то сбросил в воду. Старая женщина забыла про белье и все смотрела на то место, боясь потерять его. На старушку обратил внимание матрос с тральщика «Ижорец» Николай Ладыгин, случайно проходивший по берегу. Увидев у ног женщины тяжелую корзину, он спросил:
— Помочь, мамаша?
— Слава богу,— обрадовалась старушка.— Нет, шут с ним, с бельем. Иди, сынок, сюда. Вон видишь то дерево? Неподалеку от него немец что-то в воду бросил.
Матрос встревожился.
— Вы побудьте тут, мамаша. А я сбегаю на пост, позвоню в штаб.
На посту Ладыгину сказали, что самолет наблюдатели видели, но что он сбросил мину, им неизвестно. Матрос позвонил оперативному дежурному и побежал к реке. До прибытия тральщика он решил осмотреть место. Может, там мелко и кораблю не пройти.
Старушка терпеливо дожидалась его. Еще раз показала, где упала мина. Матрос разделся и поплыл. Старушка, взвалив на плечо корзину, поплелась по тропинке.
Течение было сильным, но Ладыгин, отличный пловец, упорно плыл на запомнившийся ориентир.
— Правее, правее держи! — услышал он с берега. Оказывается, Антонина Тихоновна вернулась и внимательно следит за пловцом.
Николай нырнул. Ничего нет. Нырял, нырял — ничего. Не померещилось ли старой? А с берега доносится:
— Я же тебе говорю, правее бери — тебя же сносит.
Ладыгин начал уставать. Хотел уже бросить эту затею, пусть тральщик сам ищет.
Но старушка на берегу махнула рукой:
— Вот теперь ныряй.
Набрав воздуха в легкие, матрос ушел под воду. Место было глубокое, но он все же разглядел мину. От радости чуть не захлебнулся. Выскочив на поверхность, закричал:
— Есть, есть мина! Мамаша, не отходите, я пеленг возьму точнее. Корзину поставьте чуть левее. Еще, еще — в створ крайнему дому.
Старая колхозница не разбиралась в пеленгах и створах, но все сделала, как сказал матрос.
Пришел тральщик. К полудню над перекатом ахнул взрыв. Фашистский самолет и на этот раз напрасно тащил тяжелую мину несколько сот километров.
— А у вас, гляжу, главная опора на стариков,— пошутил я.
— Нет, — возразил Рянни, — и молодежь не спит по ночам. Вот девушки колхозницы Таня Юдина и Аня Напиденина обнаружили несколько мин. Я их представил к правительственной награде. Прошу вас замолвить за них словечко командующему.
Меня взволновал случай, свидетелем которого я сам оказался. Мичман Карасев пригласил меня на свой тральщик. Экипаж занимался очень нужным делом — минной разведкой. Наблюдатели доложили, что видели, как самолет сбросил мину, а куда она упала, проследить в темноте не удалось. Карасеву было приказано разыскать ее. Мы несколько часов на малом ходу утюжили плес, временами приближаясь к отмелям — предполагалось, что фашистский «подарок» упал в стороне от фарватера.
Стоял жаркий день. На отмели полуголые ребятишки забрасывали тонкие удочки. Рулевой доложил:
— Нам подают сигнал!
Мы увидели на песчаной косе девочку. Держа в руках две косынки, она семафорила кораблю. Ребята поменьше, стоявшие рядом, старательно повторяли каждое ее движение.
«Мина», «Мина», «Мина» — сигналила девочка.
Я приказал подойти к ребятам.
Несколько матросов высадились на отмель, спросили
