Манная каша на троих - Лина Городецкая

Лина Городецкая

Манная каша на троих

Серия «Люди, которые всегда со мной»

Иллюстрация на обложке: Юлия Межова

© Городецкая Лина, текст, 2025

© Межова Юлия, иллюстрация, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

От автора

Иногда мы помним то, что было не с нами…

Живем днем сегодняшним, но храним в памяти чужое прошлое.

И оно становится нашим, текущим по нашим венам, стучащим в наше сердце…

Так родилась эта книга.

Неотправленное письмо

Сорок лет спустя

Повесть

Посвящается Мирьям Шмуэль,

чья история легла в основу

сюжета повести

Пролог

Хайфа, 1982 год

Рука дрожала, а в ней – сложенный пополам листок бумаги. Пожелтевший листок в клеточку, впопыхах вырванный из школьной тетрадки. Мирьям представила, как отец, всегда спокойный и уравновешенный, писал эти строки. Думал о ней, Марише… И плакал. И как дрожала его рука…

Прошло сорок лет. Она держит это письмо, смотрит в окно на туманное небо Хайфы и видит себя шестилетней малышкой, любимой единственной дочкой. Сейчас мама выйдет из спальни, улыбнется ей и скажет: «Ну, маленькая пани, куда мы пойдем сегодня гулять? Какой сюрприз хочет получить наша девочка?»

И Мариша захлопает в ладоши в ожидании светлого, безоблачного дня. Да, у нее было счастливое детство, полное маленьких радостей жизни. Только оно внезапно оборвалось. Словно голубь, прилетевший с напоминанием о трагических событиях прошлого,– это письмо, так удивительно и неожиданно нашедшее ее. Спустя сорок лет…

«Мистеру Оскару Шенкарю

Нью-Йорк, шоколадная фабрика

Дорогой кузен,

Я пишу в трагический момент нашей депортации.

Нашу дочь Маришу мы оставили у знакомых.

Да сохранит ее Господь!

Возьми ее под свою опеку и береги ее.

Желаю мира, и помни о ней!

Хеника и Смилек (Самуэль) Бергер

25/8/1942…»

Часть первая

Краков, 1981 год

Приглашение на свадьбу из Бостона пришло удивительно кстати. Наверное, Ядвига не рассчитывала, что Веслава соберется в такой дальний путь, но все же выслала ей приглашение. Джессика выходит замуж! Кажется, только недавно Веслава стала ее крестной матерью, а вскоре Джессика сама станет мамой. Ядвига намекнула на какие-то непредвиденные обстоятельства, ускорившие решение с замужеством. Написала, что будет рада приезду Веславы, но поймет, если та в силу уважительных причин не сможет присутствовать на свадьбе крестницы. Какое-то слишком американское письмо. И улыбки жениха и невесты на приглашении – тоже сияющие, словно начищенные до блеска белые лакированные туфли.

Веслава отнеслась к этому приглашению как к спасательному кругу. Кароль становился все более и более несносным. После гибели Збишека она ушла в работу, а он – в пиво. От пива нельзя спиться, говорили ее подруги, но если за вечер выпивать четыре литра, то можно.

«Пан учитель не выйдет сегодня на работу, он плохо себя чувствует,– звонит она в школу,– наверное, отравление». В следующий раз ей приходится рассказывать про мигрень, затем – про колики в животе, боли в спине и резь в глазах. В конце учебного года директриса предложила ему написать заявление об уходе по состоянию здоровья. Теперь Кароль зарабатывает редкими частными уроками, Веслава крутится, берет побольше дежурств. Там, рядом с больными, которые нуждаются в ней, почти не остается времени думать о Збишеке, о той проклятой аварии, о раскуроченном мотоцикле и о бесполезном шлеме, не защитившем голову ее мальчика. Измученная бессонной ночью после дежурства, Веслава возвращается домой и видит баррикаду бутылок из-под пива и храпящего мужа. Ей уже не уснуть, даже если она прочитает все детективы любимой Агаты Кристи. Значит, нужно принять снотворное и забыться… До следующего дежурства. И так уже четыре года. Во сне Збишек – живой, смеется, гримасничает. Что поделаешь – пресловутый переходный возраст. Творятся глупости, потом исправляются. Только Збишек уже ничего не исправит.

Веславе месяц назад исполнилось сорок семь. Кароль забыл ее поздравить. В свой день рождения она поехала в Величку к матери. Мама так обрадовалась, даже расплакалась. Они вместе поели бигуса с квашеной капустой, просто объедение, а потом пошли к папе на кладбище. Принесли цветы, прибрали памятник. Папа умер рано, еще совсем не старым, сильным человеком. А Веслава назвала сына его именем. Наверное, не стоило этого делать…Кароль возражал, но она настояла. Теперь ходит на два кладбища. В Величке – к отцу, в Кракове – к сыну… И чувствует себя случайно ожившей древней мумией.

А это приглашение на свадьбу Джессики может открыть новую страницу, вывести ее из состояния ступора, ставшего хроническим, помочь увидеть новых людей, а не только больных в инвалидных колясках, просто вернуть ее к жизни. Деньги на поездку придется где-то раздобыть, но с этим она справится.

И, отбросив последние сомнения, Веслава написала подруге: «Приеду с удовольствием. До встречи».

Бостон, 1981 год

Бостон встретил ее тюльпанами во всей притягательности их зрелой красоты. Еще чуть-чуть, и цветы склонят свои головки, поникнут крепкие стебли. Но пока они буйствовали, и Веславе показалось, что это хороший признак. Что поездка будет полезной, интересной, насыщенной. Что с долгами она рассчитается. А может, и начнет новую жизнь. Тюльпаны Веслава любила с детства.

Ядвига подъехала к аэропорту и эффектно припарковала свой маленький автомобильчик. На фото, полученном недавно Веславой, он вообще казался яркой лакированной игрушкой. Бросилась в объятия подруги, зарылась в ее волосах. Никаких американских улыбок. Слава Богу! Веславе стало легче на душе.

Они ехали переполненными транспортом улицами. Ядвига непринужденно держала руль и вполне элегантно вписывалась в пробки. Голубой костюм ей был к лицу, и выглядела она явно моложе своих сорока восьми лет. Красивая женщина…

– Слава, ты замечательно выглядишь, даже после этого сумасшедшего перелета! – Лучезарная улыбка осветила лицо Ядвиги. Ей всегда легко давались добрые слова.– Ну, не томи, рассказывай, как ты, как Кароль?

С детства… Все, в общем-то, начинается тогда… Например, ее дружбе с Ядвигой уже больше сорока лет. Их мамы не были дружны, но девчонки познакомились сразу, как только поселились в соседних домах. Сегодня сказали бы, что они из разных социальных слоев: мама Веславы – портниха, а отец – рабочий на соляных копях. Немалых сил и средств им стоило переехать в этот