Катехон - Сухбат Афлатуни
И днем тоже пила воду. Иногда пиво. Пиво не мешало ей спать, спать с открытыми глазами. Работать, решать проблемы, ездить на велосипеде. И всё это время – спать.
Первую волшебную чашку она выпивала, когда темнело. Умывалась, делала разминку. И варила кофе. Начинала с арабики – с ее кисловатым, ночным вкусом. Арабика означала наступление ночи. То есть жизни, das Leben. От первых глотков в голове распускались горячие цветы.
Поступив в Уни, съехала от матери, Дато и его аккордеона. Если бы еще можно было съехать от самой себя – дневной, заспанной, машинальной… Стала жить вместе с подругой, снимая квартирку на двоих. Сконтактовалась с ней на почве любви к ночной жизни. Ночью готовились к занятиям, мыли наросшую за день посуду, бродили по темно-синему городу. Подруга, Zimmergenossin (как перевести? «товарищка по комнате»?), тоже учила русский, но не как она, Анна, а как чужой и недружелюбный язык. Страдала от возвратных глаголов. «Я так изнасиловалась». Анна уходила на кухню смеяться.
Вторую чашку она выпивала около полуночи.
Это была грубоватая робуста, горькая и честная, как солдатский поцелуй. (С солдатами она не целовалась, она вообще ни с кем тогда еще не целовалась.) Ничего не обещавшая робуста. Как сигареты, к которым она так и не пристрастилась. Ее Zimmergenossin курила жадно и сосредоточенно; а она попробовала пару раз и… Нет, это было не ее зло.
«Coffee, Coffee muss ich haben!»[24]
7
Кофе открыл ей музыку.
Проезжая мимо Альте Опер (пожалуйста, картинку), поглядела на афиши. Спрыгнула со своего байка, подошла поближе.
«Кофейная кантата» Баха.
Села на байк и задвигала ногами дальше. Билеты были дороговаты. До… ро… го… (думала, вращая педали). Да и музыка, несмотря на два класса батумской музыкалки, ее не сильно волновала. Ну музыка… Die Musik, женский род, девочка, женщина, старуха… Проехав несколько метров по Горькиштрассе, завернула назад. Подошла к кассе, постояла. Так и не купила тогда билет.
Купила на следующий день, обсудив это ночью с подругой. Та молча слушала и курила.
И она пришла на эту «кантату». Причесалась, обожглась утюгом и пришла.
В буфете торговали кофе. Она не стала брать, сама не знала почему. Просто посмотрела и пошла в зал. Села куда-то назад (билет был самым дешевым).
Вначале исполняли другие вещи Баха, она не запомнила. Нет, понравилось. Просто еще внутренне спала. Сидела, прижавшись спиной к мягкому сиденью.
На «Кофейной кантате» слегка заерзала. Было как раз время ее первой чашки.
На сцене папаша Шлендриан запрещал, под музыку, своей дочери Лизхен пить кофе. Кофе для женщин вреден, особенно для девушек – им не разрешалось посещать кофейни. Кофе вызывает бесплодие. За спиной отца и дочери сидели музыканты.
«Coffee, Coffee muss ich haben», – пела непослушная Лизхен, покачивая головой.
И музыка: скрипки, альт, виолончель, клавесин.
«Надо было взять кофе в буфете», – думала она, щурясь на сцену.
Доехала под дождем до ближайшей кафешки. Можно было дотерпеть до дома. Но музыка и дождь настроили ее на какой-то такой лад… Чашечку ристретто, пожалуйста.
«Coffee, Coffee muss ich haben…»
Несколько ночей она переслушивала арию Лизхен. Да, включите, пожалуйста.
Ei! wie schmeckt der Coffee süße,
Lieblicher als tausend Küsse,
Milder als Muskatenwein[25].
Нормально или чуть громче? Сейчас… А так?
Coffee, Coffee muss ich haben,
Und wenn jemand mich will laben,
Ach, so schenkt mir Coffee ein! [26]
Она не понимала этой музыки. Просто пила ее маленькими горькими глотками. Напившись, выходила в холодную, теплую, сухую, дождливую, любую эрфуртскую ночь. Сердце билось, пели скрипки и трещал клавесин. Иногда рядом шла ее подруга; они молчали; в этой тишине проезжали машины и шелестела Гера, когда они проходили мост.
8
Ставим на паузу. Вопросы? Да, вот первый вопрос. Вы мало говорите о ее учебе. На каком факультете она училась?
Ответ: на факультете славистики. Она хотела изучать географию, такого факультета в Эрфурте не было. На славистику ее тоже взяли неохотно. «Зачем вам учить то, что вы уже знаете?» (о русском языке). «Я не жила в России, я жила в Грузии». Это была правда; из серии тех правд, которые бывают так нужны, когда ты общаешься с миром бумаг и согласований. И это сработало.
Вопрос второй: почему тогда она не поехала учиться на географа в другой город? Например, в Галле.
Ответ: это нам неизвестно.
Это было неизвестно ей самой. Почему она не поехала? не попробовала? не попыталась? Галле был недалеко; тихий унд милый университетский Галле. Она была там, ей понравилось… или не понравилось. Она молчит. Она была там днем.
Чтобы понять город, надо увидеть его ночью. Как мужчину, хотя город на немецком женского рода. Die Stadt. Но в ней еще догорали остатки русского языка.
Но больше всего ей хотелось бы изучать науку ночи. Даже придумала, пошарив в словарях, имя для нее: никтология. Да. От греческого никс (род. п. никтос) – «ночь». Эта наука должна была охватить всё, что происходит с миром и людьми ночью. Все отличия ночи от дня. А пока она сонно изучала славистику. Днем. А ночью изучала ночь.
Это было время, когда в Эрфурте вдруг возникли ночные люди, Nachtmenschen.
Около восьми город засыпал, улицы наполнялись пустотой. Редкие прохожие пытались скорее исчезнуть: в дома, в телевизор, в душ и пиво. В семью, у кого она была, или просто в четыре стены и окно, у кого ее не было.
Интернет только родился и был беден; просиживание в нем придет позже, когда ночные люди уйдут с улиц во Всемирную сеть. Тогда их интернетом еще был ночной город. Около полуночи он снова наполнялся жизнью. Появлялись шаги, покашливания, негромкие голоса.
Их было немного, этих нахтменшен. В основном молодежь. Но были и старше, и совсем старики. Они шли по улицам, здороваясь друг с другом; они наполняли два-три открытых заведения, но чаще просто бродили без всякого смысла (в этом и был смысл). Она присоединилась к этим ночным передвижениям; ее стали узнавать.
Эрфурт еще сохранял легкую гэдээровскую затрапезность. Трещины и потертость на старых домах, внезапные пустыри с травой и строительным мусором. Всё это будет скоро подремонтировано, выполото, реновировано. В город полезут евросоюзовские деньги; старая застройка превратится в диснейленд, дома раскрасят; церкви отскребут
