Колосья под серпом твоим - Владимир Семёнович Короткевич
Кто-то сдавил ладонями виски Алеся, не давая повернуть головы. Загорский все-таки выкрутился.
— Сашка, Сашка, дружок!
Сашка Волгин стоял за его стулом и улыбался в полный рот.
— Ну, брат, ну, утешил!
— Давно это началось? — шепотом спросил Сашка.
— Давно. Сейчас советуются о методах.
— Методы обычны, — заявил Сашка. — Взять этих vieilles ganaches2 за горло да о брусчатку головой. Доуправлялись. Худшие властители, нежели всюду на свете. Паскудят русское имя.
Алесь тихо засмеялся.
— Э, брат, насчет нас с вами у моего деда хорошая присказка-байка.
Они говорили шепотом, боялись помешать другим.
— Бог делил меж народами земли. Одним — то, другим — то. Пришли белорусы... Очень уж Господу Богу понравились. Он и начал нас наделять: «Реки вам даю полные, пущи — немереные, озера — бесчисленные. Зноя у вас никогда не будет, но и холода — тем более. Зажраться на богатой земле не дам, чтобы были проворными, сметливыми, трудолюбивыми, но и голода у вас никогда не будет. Наоборот, в голод люди, намного богаче, будут к вам приходить. Не уродит хлеб, то уродит картошка. А еще звери и дичь в пущах стадами, рыбы в реках косяками, пчелы в бортях миллионами. А травы — как чай. Не будет голода. Женщины у вас будут прелестными, дети — крепкими, сады — богатыми, грибов да ягод — завались. Люди вы будете талантливые, на музыку, песни, стихи способные. На зодчество — тоже. И будете вы жить да жить, ну как...»
Тут его Никола в бок толкает: «Господи Боже, да вы подумайте. Это ведь вы им рай отдаете! Это ведь вы... Бож-же мой!.. Да они при их языкастости туда из настоящего рая всех переманят! Они ведь языком треплют дай бог нам с вами».
Бог подумал, крякнул, но назад отнимать не будешь. Действительно, есть уже она, земля. Лани бегут — лес шевелится. Рыба челны из воды выталкивает. Деревья — к солнцу. «Ладно, — говорит, — земля будет рай. А чтобы не слишком вы перед моим раем гордились — дам я вам наихудшее во всем свете начальство. Оно вам того рая немного убавит, да и спеси немного-немного вам собьет. Это вам для равновесия». Вот оно как!
Сашка Волгин невесело засмеялся.
— Хуже всего, что это правда, Алесь.
— Вот так и живем.
— Ничего, брат, недолго.
— Что ты делаешь?
— У меня, братец, русский сектор. Преимущественно офицеры. Есть и студенты.
— Много?
— Пока что немного. Пятьдесят два человека3. Будет больше.
— Это, брат, еще большая радость... Это уже не мы одни, а союз. Действительно, утешил, брат. Это ведь компанией и в аду хорошо.
— Что в аду? А как компанией войта хорошо колотить!
— Ставится один вопрос, — заявил Кастусь. — Что будем делать дальше? Сколько можно ждать! Вот вы, из Могилевщины, каково у вас положение с крестьянским делом?
Алесь не сразу понял, что это к нему. Встал.
— Положение плохое. По губернии двести восемьдесят семь тысяч крестьян в залоге... Позвольте спросить остальных.
— Спрашивай, — разрешил Кастусь.
Они держались как незнакомые.
— Вы, кажется, витеблянин? спросил Алесь у высокого белокурого парня. — Судя по говору...
— Витеблянин.
— Сколько заложенных на Витебщине?
— У нас двести десять тысяч.
— Я из Минщины, — сказал худощавый беловолосый юноша. — У нас заложенных двести восемьдесят восемь тысяч.
Чернявый, похожий на испанца молодой человек резко блеснул угольными зрачками.
— Я из Городни. У нас сто девяносто семь тысяч душ в залоге.
Алесь обвел глазами всех.
— Вильнянина у нас нет, но и там не лучше. И вы еще спрашиваете, что нам делать?
Кастусь одобрительно склонил голову.
— Около миллиона крестьян предано своими так называемыми «хозяевами», которые должны заботиться о них. Хозяева сами подняли руки, сами взяли от государства деньги за этих людей. Ценою их крови и их страданий приобрели себе возможность роскошествовать. И тем самым потеряли право на человеческое к себе отношение. И если они сами отдают народ во власть палачей, не могут быть хозяевами — мы должны отнять у них это право. — Глаза Алеся были мрачными и решительными. — Я предлагаю: народы освобождать и крестьянам давать землю. Я предлагаю: панов, которые грабили, выселять из страны, лишая имущества, а кровососов — расстреливать. — Сел.
— Правильно, — согласился Кастусь. — Пускай представители московского землячества выскажут свои предположения о сроках и методах восстания. О ходе восстания. Потом мы сведем их в одно с мнениями других землячеств и организаций.
Люди молча думали.
После возвращения в Приднепровье Алесь вплотную взялся за вербовку людей. Дело пошло неожиданно легко. Плохо поддавались агитации, пожалуй, одни крестьяне. Да и среди них, при помощи Когутов, удалось навербовать что-то около трех сотен людей твердого согласия. Молодые дворяне из небогатых легко и охотно шли на агитацию. Уже сейчас, если бы надо было восставать неотложно, Приднепровье, в зоне действия Алеся, могло бы выставить около трехсот кос и шести сотен штыков. А еще в северной части губернии должен был действовать Людвик Звеждовский («белые» пробили на должность своего, не зная, что этот свой за последнее время очень сильно «покраснел»).
Словом, нечего тут было бояться. Разве что измены. Но и она благодаря системе «десяток» не могла затронуть широко.
Алесь знал: до назначенного ими срока восстания оставалось еще три года. Лето шестьдесят третьего. За это время можно было многое сделать. А если реформа разочарует людей — те, которым он дал землю уже сейчас, тоже возьмутся за косы. До июня перевод крестьян в вольное состояние был почти закончен. Тысячи бывших его мужиков были свободны: дополнительный пороховой заряд.
Этот год был светлый год. Казалось, что начинается снова «весна народов». Свежий ветер витал над миром. В Америке северные фермеры с ружьями шли на рабовладельцев, и, хоть приходилось им тяжело, люди надеялись на них и верили их мужеству.
В конце апреля Гарибальди с тысячей отчаянных и смелых людей высадился в Сицилии, так как там ярко полыхало восстание против неаполитанских Бурбонов. Обрастая людьми, непрерывно побеждая, тысяча двигалась, становилась многими тысячами, выбрасывала врагов из городов и деревень. В том же году упорный борец освободил королевство обеих Сицилий. Ожидался поход на Рим. Разделенная еще со времен
