Фауст - Иоганн Вольфганг Гёте
Порядок строгий, быстрый труд
Награду дивную найдут.
В великом деле дух преобладает,
На тысячи он рук один хватает.
Большой двор дворца
Факелы.
Мефистофель
(в качестве смотрителя)
Сюда, сюда, скорей, скорей!
Вы, дряблые лемуры[333],
Из жил, тесемок и костей
Сплетенные натуры!
Лемуры
(хором)
Мы у тебя тут под рукой,
И словно нам сдается,
Что преогромною страной
Нам обладать придется.
Жердей зачищенных запас
И цепь для меры с нами,
Но почему позвали нас, —
Мы позабыли сами.
Мефистофель
Тут нет искусства; дело просто —
Держитесь собственного роста,
Кто подлинней — ложись-ка наземь вдоль,
А прочие — кругом вы дерн обрежьте,
Приемом незамысловатым
Врезайтесь длинным вы квадратом!
Так из дворца да в тесный дом,
Все глупость та ж, с одним концом.
Лемуры
(роют с насмешливыми ужимками)
Как молод был я и любил,
Мне жизнь была в усладу,
Где чаш веселый звон стоял —
Плясал я до упаду.
Но злая старость костылем
Своим меня хватила,
И я на гробовую дверь
Споткнулся — и в могилу!
Фауст
(выходя из дворца, ощупывает притолку)
Как звон лопат отраден мне!
Он о толпе рабочих извещает,
Что землю с ней самой же примиряет,
Границу указав волне,
И море затеснив кругом.
Мефистофель
Для нас же занят ты трудом,
Твои плотины да причалы —
Нептуну праздник небывалый.
Черт водяной им будет рад!
Как вы ни бейтесь — вы пропали,
Стихии к нам в союз пристали,
И истреблением грозят.
Фауст
Смотритель!
Мефистофель
Здесь!
Фауст
Рабочих разыщи,
Сгоняй громаду за громадой,
Бери ты строгостью, наградой —
Плати им, увлекай, тащи!
И каждый день мне узнавать придется,
Насколько вдаль канава подается.
Мефистофель
(вполголоса)
Не о канаве, знать, народ,
А о могиле речь ведет.
Фауст
Болото тянется к горам,
И заражает все, что мы добыли;
Спустить бы грязь гнилую только нам,
Вот этим бы мы подвиг завершили.
Мы б дали место многим миллионам
Зажить трудом, хоть плохо огражденным!
Стадам и людям по зеленым нивам
На целине придется жить счастливым,
Сейчас пойдут селиться по холмам,
Что трудовой народ насыплет сам.
Среди страны здесь будет светлый рай,
А там волна бушуй хоть в самый край,
И где буруны только вход прогложут,
Там сообща сейчас изъян заложут.
Да, этот смысл мной подлинно усвоен,
Вся мудрость в том, чтобы познать,
Что тот свободы с жизнью лишь достоин,
Кто ежедневно должен их стяжать.
Так проживет здесь, побеждая страх,
Ребенок, муж и старец век в трудах.
При виде этой суеты
Сбылись бы все мои мечты,
Тогда б я мог сказать мгновенью:
Остановись! Прекрасно ты!
И не исчезнут без значенья
Земные здесь мои следы.
В предчувствии такого счастья я
Достиг теперь вершины бытия.
(Фауст падает навзничь. Лемуры подымают его и кладут на землю.)
Мефистофель
Все жаждет счастья он и благ иных,
И похоти одна другой сменяет;
Пустой, дрянной, последний жизни миг
Несчастный задержать желает.
Со мной так мощно бился он,
Но время — царь, старик лежит сражен.
Часы стоят.
Хор
Стоят! Молчат как ночь,
И спала[334] стрелка.
Мефистофель
Спала; не помочь!
Хор
И все прошло!
Мефистофель
Прошло! Преглупый звук.
Зачем прошло?
Прошло и чистое — ничто, вполне равно?
К чему нам вечно созиданье?
И вслед затем в ничто срыванье!
«Вот и прошло». Чтоб это означало?
Да что его как бы и не бывало,
А кружится, как словно бы и было.
Затем-то мне пустое — вечно мило.
Положение во гроб[335]
Лемур
(соло)
Кто плохо так состроил дом
Железною лопатой?
Лемуры
(хором)
Ты, гость в покрове холщевом,
Тебе он — пребогатый.
Лемур
(соло)
Кто залу плохо так убрал?
Где стулья? Как убого!
Лемуры
(хором)
И то на краткий срок он брал;
Заимодавцев много.
Мефистофель[336]
Плоть здесь лежит; захочет дух бежать,
Лист предъявлю, что кровью мы писали. —
К несчастью, средств так много отыскали
У черта души отнимать.
Старинный путь для нас запал[337],
Нас не манят и новые дороги;
Что я один, бывало, совершал,
К тому ступай искать подмоги.
Во всех делах мы стеснены!
Обычай, право старины —
Все зашаталось под ногами.
Бывало, вздох последний сторожишь;
И, как проворнейшую мышь,
Ее ты цап! — и ухватил когтями.
Теперь она все медлит покидать
Обитель трупа гадкого, гнилую,
Пока стихии, наконец, враждуя,
Ее с позором станут изгонять.
Хоть истомись я целый день, несчастный,
Когда? И как? И где? Вопрос напрасный.
Смерть потеряла силу быстроты.
И точно ль? Даже не узнаешь ты.
Смотреть на труп мне жадно приходилось;
То был обман, глядишь — зашевелилось.
(Фантастические флигельманские[338]телодвижения.)
Скорей сюда! Удвойте шаг большой,
Чины прямого и кривого рога!
Прислужники бесовского чертога.
Несите пасть геенны вы с собою.
Хотя
