Кнут Гамсун - Бенони (пер. Ганзен)

Кнутъ Гамсунъ

Бенони

Романъ

Отъ автора

Какъ мнѣ извѣстно, сочиненія мои выходятъ въ Россіи въ различныхъ переводахъ, а въ послѣднее время меня именуютъ также сотрудникомъ изданій, съ редакціями которыхъ у меня соглашенія не состоялось. Въ виду этого, считаю долгомъ заявить, что 15 ноября 1907 года я заключилъ договоръ съ товариществомъ «Знаніе», предоставивъ названной издательской фирмѣ исключительное право переводить и издавать въ Россіи мои новыя сочиненія.

Я знаю, что между Россіей и Норвегіей литературной конвенціи еще не существуетъ, но все-таки надѣюсь, что соглашеніе между издательской фирмой «Знаніе» и мною будетъ признано и уважено такъ-же, какъ если бы конвенція была уже въ силѣ,- тѣмъ болѣе, что, насколько мнѣ извѣстно, заключеніе литературной конвенціи со стороны Россіи лишь вопросъ времени.

Кнутъ Гамсунъ.

Конгсбергъ

2 марта/8 апрѣля 1908 г.

Отъ товарищества «Знаніе».

Еще 15 ноября 1907 года Кнутъ Гамсунъ заключилъ съ т-вомъ «Знаніе» договоръ, по которому обязался: высылать «Знанію» свои новыя произведенія въ рукописи — съ такимъ разсчетомъ, чтобы «Знаніе» могло перевести и напечатать каждое изъ нихъ до обнародованія его внѣ Россіи. Кнутъ Гамсунъ предоставилъ товариществу «Знаніе» исключительное право переводить и издавать его новыя произведенія въ предѣлахъ Россіи. Товарищество будетъ помѣщать ихъ въ своихъ сборникахъ. Такимъ образомъ, Кнутъ Гамсунъ дѣлается постояннымъ сотрудникомъ сборниковъ «Знанія». Романъ «Бенони» — первое изъ произведеній, доставленныхъ въ рукописи на основаніи упомянутаго договора.

I

Между моремъ и домомъ Бенони идетъ лѣсъ. Не самого Бенони, а общественный; большой лѣсъ, смѣсь хвойнаго, березняка и осинника.

Лѣтомъ, въ извѣстную пору, туда стекается народъ изъ двухъ приходовъ и рубитъ сколько душѣ угодно. A когда нарубятъ и развезутъ дрова по дворамъ, въ лѣсу опять стихаетъ на цѣлый годъ; ни звѣрей, ни птицъ никто не тревожитъ. Развѣ когда пробѣжитъ черезъ лѣсъ лопарь, пробираясь изъ одного прихода въ другой. Постоянно же ходитъ лѣсомъ — и лѣтомъ, и зимою — одинъ Бенони; ходитъ и въ вёдро, и въ дождь, какъ придется. Бенони крѣпышъ, молодчина, ему все нипочемъ.

Бенони рыбачитъ, какъ и всѣ тутъ на берегу. Но у него есть еще побочное занятіе: онъ носитъ почту въ приходъ по ту сторону скалистаго кряжа и обратно — разъ въ двѣ недѣли — и получаетъ за свой трудъ извѣстную небольшую плату. Не всѣ состоятъ на казенной службѣ и получаютъ жалованье каждые три мѣсяца, поэтому Бенони слыветъ среди своихъ товарищей ловкачомъ и докой. Бываетъ, правда, иной воротится съ удачнаго улова сельдей и свищетъ себѣ всю дорогу отъ пущей важности, — богачъ идетъ! Только не надолго хватаетъ этого богатства. Добрые люди всегда по-уши въ долгу у торговца Макка Сирилундскаго; расплатятся съ нимъ, глядь — и осталось одно воспоминаніе о томъ, какъ они свистали. А Бенони знай себѣ носитъ да носитъ королевскую почту изъ года въ годъ, — настоящій ловкачъ, а вдобавокъ должностное лицо со львомъ на сумкѣ.

Разъ утромъ онъ шелъ съ почтой по лѣсу. Время было лѣтное, и въ лѣсу тамъ и сямъ попадался народъ, рубившій дрова. Попалась и дочка сосѣдняго пастора; нарядная такая, въ шляпѣ съ перьями.

— Вотъ и Бенони! Теперь у меня есть провожатый до дому, — сказала она. А звали ее Розой.

Бенони поклонился и сказалъ, что коли она не побрезгуетъ…

Роза была дѣвица особенная. Бенони ее хорошо зналъ; на его глазахъ выросла; но теперь онъ но видалъ ея съ годъ, — Богъ вѣсть, гдѣ она его провела. У кистера Аренцена былъ сынъ, большая умница, который вотъ ужъ сколько лѣтъ обучался тамъ на югѣ всякимъ законамъ; не у него ли Роза и гостила это время? Никто ничего не зналъ навѣрно, а сама Роза помалчивала.

Н-да, у Розы, пожалуй, были свои секретцы; она не такая, какъ другія, сама по себѣ. Вотъ и сегодня, небось, ей понадобилось встать часа въ четыре утра, чтобы поспѣть въ общественный лѣсъ къ восьми. Проворная дѣвица и не трусливаго десятка. Да и отецъ у нея тоже былъ гордый, важный; все свободное время проводилъ на охотѣ да ловилъ звѣрей всякими способами. Но славился и даромъ слова.

Бенони съ Розой шли часа два, болтая между собой; она разспрашивала его о томъ, о семъ. Потомъ присѣли отдохнуть, и Бенони угостилъ барышню изъ своей котомки съ припасами; Роза оказала ему честь — поѣла хорошо. Потомъ они опять шли съ часъ; вдругъ припустилъ дождь, и Роза предложила спрятаться куда-нибудь. Но Бенони несъ королевскую почту, и ему недосугъ было валандаться. Прошли еще сколько-то времени; идти было скользко, и Роза съ трудомъ передвигала ноги.

Бенони жаль стало барышню. Онъ взглянулъ на небо и увидалъ, что дождь скоро перестанетъ. Тогда онъ сказалъ Розѣ, что готовъ услужить ей, если она не побрезгуетъ посидѣть попросту подъ горой.

Они подошли подъ гребень кряжа, и тамъ оказалась настоящая пещера.

— Да тутъ можно устроиться по-барски, — сказала Роза и пролѣзла поглубже въ пещеру. — Только бы еще твою «львиную» сумку, Бенони, вмѣсто сидѣнья…

— Никакъ не осмѣлюсь, — испуганно отвѣтилъ Бенони. — Но если не побрезгуете старой курткой… — И онъ стащилъ съ себя куртку, чтобы Розѣ было на чемъ сѣсть.

«Вотъ молодецъ», небось, подумала она, и, пожалуй, онъ ей понравился. Недаромъ она шутила съ нимъ и спрашивала, какъ зовутъ его суженую.

Минутъ черезъ десять Бенони вылѣзъ на свѣтъ Божій взглянуть на небо. Какъ разъ въ ту минуту мимо проходилъ бродячій лопарь и увидалъ Бенони. А былъ это лопарь Гильбертъ.

— Что, дождь все еще идетъ? — спросилъ Бенони, чтобы сказать что-нибудь. Ему было немножко не по себѣ.

— Нѣтъ, пересталъ, — отвѣтилъ лопарь.

Бенони досталъ изъ пещеры почтовую сумку и свою куртку, а затѣмъ вылѣзла и пасторская дочка.

Лопарь все это видѣлъ…

И явился въ селенье съ новостью, а потомъ разнесъ ее по всему берегу до самой сирилундской лавки.

— Эге, Бенони, — начали съ того дня поддразнивать его люди, — ты что это дѣлалъ въ пещерѣ съ пасторской дочкой? Вылѣзъ оттуда весь красный, безъ куртки! Какъ это понимать?

— А такъ и понимай, что ты старая баба-сплетница! — отвѣчалъ Бенони, какъ настоящее должностное лицо. — Доведись мнѣ только повстрѣчаться съ этимъ лопаремъ!

Но время шло да шло, и лопарь Гильбертъ осмѣлился-таки повстрѣчаться съ Бенони.

— А что ты подѣлывалъ въ пещерѣ, зачѣмъ туда забрался? — осторожно спросилъ онъ и лукаво прищурился, словно смотрѣлъ своими маленькими глазками на солнце.

— Не твоя печаль, — хитро отвѣтилъ Бенони и тоже усмѣхнулся. Тѣмъ лопарь и отдѣлался.

Бенони началъ гордиться славой, которая прошла о немъ и пасторской Розѣ. Дѣло подошло къ Рождеству и, сидя со своими бѣдняками товарищами за рождественской чаркой, Бенони чувствовалъ себя впрямь головой выше ихъ всѣхъ. Ленеманъ выбралъ его понятымъ, и теперь ни одинъ аукціонъ, ни одна опись имущества не обходились безъ Бенони. А такъ какъ онъ былъ также мастеръ и читать, и писать, то ленеманъ вдобавокъ сталъ поручать ему, когда самому было некогда, прочитывать народу съ церковнаго холма всякія оповѣщенія и распоряженія начальства. Да, жизнь была услужлива, жизнь баловала Бенони, почтаря Бенони! За что онъ ни возьмись — во всемъ ему везетъ! Скоро сама пасторская Роза перестала казаться ему такой недосягаемой.

— Въ тотъ разъ въ пещерѣ…- сказалъ онъ и причмокнулъ.

— Не скажешь же ты, что взаправду взялъ ее? — спросили товарищи.

А Бенони отвѣтилъ:- Да ужъ, видно, не безъ того.

— Чудеса! Теперь, значитъ, ты на ней женишься?

Бенони отвѣтилъ:- Не твоя печаль. Это единственно, какъ вздумается Бенони и… мнѣ!

— А что, по-твоему, скажетъ кистерскій Николай?

— Что скажетъ Николай? Его и не спросятъ.

Вотъ что было сказано. И это повторялось такъ часто и столькими людьми, что нельзя было не повѣрить этому. Пожалуй, сталъ понемножку вѣрить этому и самъ Бенони.

II

Если досточтимому пастору сосѣдняго прихода, господину Якову Барфоду, случалось вызвать кого-нибудь къ себѣ по дѣлу, — оставалось только идти. Въ контору пастора надо было проходить черезъ двѣ двери, такъ народъ снималъ шапки еще въ промежуткѣ между первою и второю.

Пасторъ вызвалъ Бонони.

«Вотъ тебѣ за твой длинный языкъ!» испугался Бенони. «Пасторъ услыхалъ, чѣмъ я тутъ похваляюсь, и теперь хочетъ разорить, погубить меня». Но дѣлать нечего, — коли вызываетъ, надо идти. Бенони снялъ шапку передъ второй дверью и вошелъ.

Но пасторъ не былъ на этотъ разъ грозенъ. Напротивъ, онъ попросилъ Бенони объ одной услугѣ.

— Видишь эти песцовыя шкурки? — сказалъ онъ. — Онѣ лежатъ у меня съ начала зимы. Никакъ не удается сбыть ихъ здѣсь. Отнеси-ка ихъ къ Макку въ Сирилундъ.