Всадник Сломанное Копье - Виталий Дмитриевич Гладкий
Теперь уже князя Феодоро они называли мятежником. Чтобы наказать его, Генуя снарядила в пиратский набег галеры под командованием нобиля Негроно ди Негро, который внезапным налетом пытался захватить и разграбить Каламиту. Но этот рейд генуэзцев окончился неудачно.
По дороге во дворец Андреа Гатари неожиданно столкнулся с небольшим отрядом русов. Хорошо вооруженные, рослые воины шли, вежливо отвечая на приветствия феодоритов, которые относились к ним с огромным почтением. Возможно, это были те самые русы, которые обороняли Чембало, а затем исчезли, словно их проглотила бездна. Но почему подданные Алексея де Лотодеро относятся к ним с таким пиететом? Ведь у князя была еще и сильная дружина, однако ее воины были «своими» и их практически не замечали в людском водовороте.
А русы казались чужаками (даже одежда у них была иная), тем не менее на них феодориты едва не молились. Здесь явно была какая-то тайна, но что она собой представляла?
Справившись с делами, Андреа некоторое время пребывал в раздумьях, а затем решительно направился в самую непритязательную харчевню города, где обычно собирался народ простой и говорливый. Там его высокий статус не имел никакого значения, и он с удовольствием окунался в атмосферу непринужденного веселья, внимательно вслушиваясь в болтовню гуляк, изрядно поднагрузившихся дешевым местным вином. Таких бездельников хватало и в Италии, хотя феодориты конечно же народ трудолюбивый и обвинить их в праздности никак нельзя было.
Харчевня находилась на отшибе, неподалеку от городских ворот. Здесь, как и на рынке, можно было встретить и аланов, и готов, и греков, и даже татар, хотя их вера запрещала употреблять горячительные напитки. Тем не менее в городе они чувствовали себя свободными от правил и старались вкусить всех прелестей жизни неверных.
Андреа уселся за дальний стол по соседству с пьяненьким греком, который нес совершеннейшую чушь. Обрадовавшись новому собеседнику, тот начал изливать ему свои горести, на что Андреа сочувственно кивал головой и поддакивал.
Похоже, у грека закончились деньги, и он с надеждой посматривал на кувшин вина, который принес лекарю юный служка.
Его чаяния были вознаграждены. Андреа наполнил еще одну чашу и предложил своему соседу. Тот с благодарностью схватился за нее, как утопающий за соломинку, и припал к краю чаши, как теленок к коровьему вымени.
Сделав несколько глотков, забулдыга представился:
– Андроник… ик! – Он звучно икнул, но при этом прикрыл рот ладонью.
Похоже, из него еще окончательно не выветрилась благовоспитанность, и он старался держать марку даже под изрядным хмельком.
– Андрей, – ответил Гатари, почти не погрешив против истины.
– Будем… знакомы.
– Будем, – согласно кивнул Андреа и приязненно улыбнулся.
Он знал свойство своей белозубой широкой улыбки мигом располагать к себе людей и нередко пользовался этим тайным «оружием». Именно благодаря ей он втерся в доверие к князю Феодоро, который по натуре был человеком весьма подозрительным. Поэтому его шпионы присутствовали везде: и среди феодоритов, и в генуэзских колониях, и даже (что вообще было практически немыслимо) в Кырыме, главном городе татар Готии.
Но Андреа Гатари пользовался благосклонностью Алексея де Лотодеро. Возможно, потому, что его превосходные лекарства уже несколько раз помогали и членам семьи князя, и некоторым придворным.
К тому же Андреа внешне никогда не проявлял никакого интереса к политике и военному делу феодоритов, что чаще всего делали шпионы генуэзцев, оказавшись в столице княжества. Обычно это были солидные купцы или какие-либо мелкие торговцы.
Поначалу за Андреа следили. Притом весьма искусно. Несколько человек топали за ним повсюду, меняя обличья и одежду.
Он же изображал беззаботность и большей частью толкался на рынке среди торговцев-аланов, которые, кроме меда и чистейшего воска, привозили на рынок различные целебные травы и коренья. Андреа и впрямь интересовался лечебными приемами местных знахарей, открывая для себя совершенно неожиданные свойства знакомых и незнакомых горных трав Готии.
Со временем шпионы князя оставили его в покое; правда, не совсем – иногда он чувствовал на своей спине чужой настороженный взгляд. Но сегодня это ощущение исчезло.
Если кто-то и топал за ним, то соваться в харчевню ему было не с руки. Ведь местному люду были известны многие шпионы князя в лицо, их конечно же терпеть не могли, поэтому тот, кто шел за Андреа, вполне мог нарваться на добрый кулак какого-нибудь изрядно подгулявшего феодорита.
Нечаянные «приятели» снова выпили, – за знакомство – и Андроник начал долго и нудно рассказывать Андреа о своих горестях и бедах. Тот с пониманием кивал, поддакивал, чем и вовсе расположил к себе говорливого грека. Все это время у него на языке вертелся один-единственный вопрос, и он, в конце концов, все-таки рискнул его задать.
– Я тут видел на улице отряд воинов-русов, – небрежным тоном сказал Андрея. – Они что, служат в дружине князя? Что-то я не замечал их раньше…
– Ц-с-с! – Андроник приложил палец к губам и испуганно оглянулся. – Ни звука! Это опасно!
– Почему? – удивился Андреа.
– За такие вопросы можно запросто угодить в княжескую тюрьму! – шепотом ответил Андроник, трезвея на глазах.
– Странно… – изобразив недоумение, ответил Андреа и поторопился наполнить чашу Андроника.
Тот мигом ее осушил, словно его замучила жажда, а затем, склонившись к Андреа, прошептал:
– Ты, как я уже понял, человек здесь новый, но наш – грек. Поэтому тебе скажу… – Андроник стал говорить так тихо, что Андреа пришлось изрядно поднапрячься, чтобы расслышать его речь. – Русы не имеют никакого отношения к дружине князя. Они сами по себе и большей частью живут в пещерном монастыре. Русы охраняют главную нашу святыню, которая спрятана где-то в горах.
– И что она собой представляет? – рискнул спросить Андреа.
– Это знает только наш государь, князь Алексей, да продлит Господь его лета… – Тут грек истово перекрестился. – Но смотри! Я тебе ничего не говорил, а ты ничего не слышал!
– Я буду нем, как могила!
– Хорошо сказано, – одобрительно закивал Андроник. – По этому случаю плесни мне винца…
Андреа посидел еще немного, заказав второй кувшин вина, но больше из Андроника он не смог выдавить ничего существенного. Грека сильно развезло, и он понес околесицу. Тогда Гатари тихо удалился, оставив Андроника наедине с почти полным кувшином (чему тот был только рад). Оказавшись на улице, Андреа вздохнул полной грудью и широко, с удовлетворением, улыбнулся. Русы!
Он нащупал след…
Глава 10. Князь Алексей де Лотодеро
Государь Феодоро сидел в глубоком кресле возле окна своих покоев и пребывал в горестных раздумьях. Сколько было сделано за последние два десятилетия и все пошло прахом! Сын Алексей, его надёжа и опора, в плену у генуэзцев, которые не хотят и слышать о выкупе, что было очень странно, Чембало снова во власти Генуи, а немногочисленный и слабый военный флот феодоритов прячется в потайных бухтах, и корабли не смеют высунуть носы из-за скал, чтобы не быть замеченным большими мощными галерами генуэзцев, которые патрулировали прибрежные воды Поморья. Порушена вся морская торговля феодоритов, что сразу же сказалось на благосостоянии подданных князя.
Алексей де Лотодеро вспомнил, в какие непростые времена он занял трон Феодоро. В последние два десятилетия прошлого
