Табал - Андрей Евгеньевич Корбут
— Нет, нет, — не принял моего отказа Мар-Априм. — Ты обязательно должен поохотиться со мной на львов. К тому же принцесса Хава хочет встретиться с тобой. У нее все еще не было возможности поблагодарить тебя за мое спасение.
Я искренне удивился:
— Принцесса едет с тобой на охоту?
— Тебе стоит посмотреть, как она управляется с колесницей или стреляет из лука. Может, и ты научишься у нее чему-нибудь. Я слышал от Мардук-нацира, что царь завтра собирается отдохнуть от государственных дел, значит, ни ты, ни я ему не понадобимся.
— Да, это так, — подтвердил я.
— Тогда встречаемся завтра через два часа после восхода солнца у дворца Арад-бел-ита.
До дома я шел пешком. Широкая мощеная улица с двухэтажными домами, пылающие светильники, встающая за ними беспроглядная ночь и гулкое эхо моих шагов.
Я думал о Марганите. Накануне я осмелился ее поцеловать, нечаянно, в порыве страсти, с которой не смог справиться. Она растерялась, но ее губы чуть шевельнулись в ответ, и я почувствовал их сладкий вкус. Потом наступило неловкое для нас обоих молчание.
Я коснулся ее волос и понял, что едва владею собой.
Только ее голос отрезвил меня:
— Мне почему-то кажется, что ты всегда был ко мне очень добр…
И тут я признался, что давно и безнадежно в нее влюблен.
— Почему безнадежно? — не поняла она.
— Ты принадлежишь другому — моему и твоему господину, царю Син-аххе-рибу, — мне пришлось это сказать… Пришлось… Как бы ни корил я себя за это.
— Как это странно. Я не помню его.
В человеке иногда просыпается звериное чутье. Я шел по пустынной улице, строил мысленно крепости из песка — когда вдруг понял, что за мной наблюдают, идут по пятам, выжидают удобного момента, чтобы лишить жизни.
Черное небо над головой и длинные тени за спиной.
Мой шаг не стал ни шире, ни короче. Мне понадобилась вся выдержка.
«Кто знает, сколько их? — размышлял я. — Когда они собираются напасть? И почему?»
Я шел по Садовой улице, одной из самых безопасных в Ниневии, где в любой момент могла показаться внутренняя стража. Будь мои преследователи обыкновенными ворами, разве они стали бы так рисковать?
Для того чтобы спутать чужие планы, я свернул раньше, в узкий проулок, — это был самый короткий путь к дому. Два локтя в ширину, справа и слева высокий забор, двадцать шагов по прямой — и сразу развилка. Одна улочка поворачивает назад к Садовой улице и идет по кругу, другая поворачивает к моему дому, третья уходит к рыночной площади.
У развилки я и остался, спрятавшись в столетнем тополе, возвышающемся над жилым кварталом: немного подтянуться на руках, залезть в дупло и затаиться. Отсюда при полной луне перекресток был как на ладони.
Мне понадобилось терпение.
Было слышно, как поют цикады, неподалеку пьяный мужской голос срывался на крик, что-то загремело, разбилось, заплакала женщина, стала причитать, молить о пощаде, потом в соседнем дворе залаяли собаки, словно почуяли кого-то около ворот…
И тут появились они — двое рослых убийц в темных одеждах.
Они быстро свернули к моему дому и скоро растворились в ночи.
Я подождал еще немного, и еще… пока не увидел, что они возвращаются. Только теперь их стало трое.
— Ты уверен, что он не подходил к воротам?
— Да.
— И куда он мог деться?
— Может, повернул в сторону рынка?
— Это ночью-то? Зачем?
— Не знаю. Там всегда можно разжиться шлюхами. Может, поэтому.
— Нет, нет. Думаю, он нас заметил.
— Значит, станет еще осторожней. Возвращаемся.
У меня не было ни малейших сомнений, что их кто-то подослал.
Выбравшись из своего укрытия, я пошел следом за соглядатаями. Они остановились на постоялом дворе почти на окраине города, заплатили за комнату. Я же снял соседнюю — в надежде, что появится их хозяин.
Не повезло.
Утром мне пришлось уйти ни с чем. По дороге домой я решил обратиться за помощью к дяде Ариэ; долго упрашивать его не пришлось.
— Не волнуйся, если они с кем-то встретятся, ты об этом узнаешь, — убедил меня дядя Ариэ. — Кого ты подозреваешь?
Увы, с учетом тех тайн, что мне были известны, моим врагом мог быть кто угодно.
Хава и Мар-Априм появились намного позже, чем обещали. Только в полдень из ворот дворца Арад-бел-ита выехали две колесницы с влюбленной парой в сопровождении небольшого отряда конников — личной охраны принцессы.
Внучка Син-аххе-риба встретила меня радушно, без умолку щебетала, смеялась. Мар-Априм рассказывал о своих приключениях, когда он скрывался от внутренней стражи, о том, как ему пришлось на время покинуть Ниневию, путешествовать на корабле и спать под открытым небом…
— И даже прятаться на женской половине дворца моего отца, — выдала секрет Хава.
За три часа мы преодолели путь от Ниневии до предгорий. Опытные следопыты выдвинулись вперед, чтобы выйти на свежий след львиного прайда, который охотился поблизости. Мы остановили колесницы в небольшой рощице у обрывистых скал, сошли на землю и расположились лагерем.
— Охотники выслеживали их десять дней. Лев и пять львиц, — рассказывал Мар-Априм, принимая кубок с вином из рук своего слуги. — Лев старый, весь в шрамах, а львицы — как на подбор молодые, и как он только с ними справляется? Ладно с ними… Как от молодых львов отбивается, вот что непонятно! Нет ничего хуже, чем немощная старость.
Мар-Априм смеялся не надо львом, он намекал на Син-аххе-риба, когда, рассказывая, стал точно так же, как царь, выкатывать глаза, что случалось с ним в минуты гнева.
Хаве это сравнение понравилось: она упала на спину на толстое одеяло из овчины, брошенное на траву, и залилась беззвучным смехом, потом, отдышавшись, сказала:
— Покажи это как-нибудь моему деду…
— Вот тогда он наверняка лишит меня головы, — с пониманием закивал Мар-Априм. — Не получилось в первый раз — ты хочешь, чтобы получилось во второй?
— Нет, нет, твоя голова мне еще самой пригодится, — Хава прильнула к жениху, принялась целовать его в лоб, глаза и губы.
Он нежно отстранил ее и махнул в сторону гор.
— Охотники погонят львов на нас, в долину, стражники подадут сигнал. Нам останется лишь нагнать их и прицелиться из лука.
Однако прежде чем началась охота, мы час или два сидели в тени деревьев. Внимание принцессы льстило моему самолюбию, но было в ее глазах и что-то такое, что заставляло все время быть начеку. Она была умна, находчива, очень весела и не давала нам скучать. Мар-Априм смотрел, как мы сидим рука об руку, прислушивался к нашему разговору и
