Повесть о Предславе - Олег Игоревич Яковлев
Она закрыла рукой лицо и покачала головой.
Позвизд склонился к ней.
– Мы будем вместе, – шепнул он тихо, взяв её за ладони. – Ты люба мне, – добавил он внезапно по-славянски, сказал так нежно и с такой улыбкой на устах, что Астрида, хоть и не разумела славянской речи, всё поняла. Они долго сидели на лавке, обнявшись, и шептали друг другу ласкающие слух слова. Королева вдруг расплакалась, уронив голову Позвизду на грудь.
Наутро в Луцке весело звонили колокола. Простой народ, собравшийся на площади, славил своего князя и его дружину. В тот же день в соборе Святого Иоанна Богослова волынский епископ Стефан окрестил Свена и ещё троих нурманов.
А вечером, когда отгремели торжества и на княжеском дворе привычно суетились слуги, Позвизда внезапно окликнула возле ворот некая худая согбенная женщина в монашеском одеянии. Ходила она с трудом, опираясь на тяжёлый посох. На голову женщины был низко надвинут куколь.
– Здравствуй, князь! Верно, не упомнишь меня. Ну да и ладно. Гляжу, спроворилось дело твоё. Счастья тебе. С нурманкою твоею!
«Кто ты? Откуда про нурманку ведаешь? Никому ить не сказывал», – хотел спросить Позвизд, но не успел.
Чем-то давно забытым обожгли его ясные светлые очи женщины, хорошо знакомой и близкой показалась её мимолётная улыбка.
Нахмурился Позвизд, стал припоминать, где же раньше он её видел, но тем часом убогая скрылась так быстро, словно растаяла в вечерних сумерках.
Вспомнил Позвизд только на следующее утро, когда сидел с Астридой за трапезой.
– Господи, Майя! Майя Златогорка! Как же не узнал я?! – воскликнул он, стукнув себя по лбу.
Велел искать её, нурманы во главе со Свеном обшарили весь город. Но от Майи не было ни слуху ни духу. Как в воду канула хромая монашенка с посохом в руке.
Глава 35
За долгую историю свою, корнями уходящую в глубокую древность, город этот оброс легендами и преданиями. Неизвестно точно, откуда произошло само его имя – Прага. То ли от слова «порог», то есть город у речных порогов, то ли от глагола «пражити», что означает «выжигать, вырубать лес». А может, название будущему огромному городу дало первое большое славянское поселение в этих местах, которое располагалось на высоком холме над берегом Влтавы и называлось «выпраглем копцем» – «выжженным холмом».
Одной из первых книг, которую прочла Предслава с тех пор, как очутилась в Праге, была повесть о вещей княгине Либуше. Однажды ранней осенью на закате дня стояла княгиня Либуше с мужем своим, князем Пржемыслом, на вершине скалистого Вышеградского утёса. Внизу, под скалами, бурлила Влтава. Длинные тени падали на широкие луга, по которым, извиваясь змейкой, бежал Ботич-поток. Вокруг густели заросли ольхи, шумела листва в ветвях яворов и высоких верб. Окрестности утёса залиты были прощальным закатным светом. На западе, за рекой заходило, угасало дневное светило, в синеватый сумрак погружались далёкие дремучие леса. Прощальные лучи проливали золотистый свет на нивы, на которых колосились тучные хлеба.
Рядом с княгиней и князем стояли старейшины и знатные дружинники. Радовались они обильному урожаю, дивились несказанной благодати.
Смотрела Либуше, как из-за вершин деревьев у окоёма поднимается белый дымок. Верно, это какой охотник зажёг костёр в лесной пуще.
Вдруг запылали, засветились трепетным восторгом глаза княгини, простёрла она вперёд руки, указывая в сторону синеющих вдали холмов, и промолвила, возвестила мужу и дружине:
– Вижу город великий. До звёзд вознесётся слава его. Вижу место, недалече, в тридцати гонах отсюда. С севера ограждает его поток Брусница, что течёт в глубоком ущелье меж холмами, с юга – скалистая гора, что возле Страговского леса. В том лесу отыщете вы человека. Человек этот отёсывает порог дома своего. И наречёте вы город, который на том месте построите, Прагою. И как князья и владыки склоняют головы, переступая порог дома, так будут они кланяться и городу моему. Воздадут ему честь и хвалу, и разнесётся слава его великая по всему миру.
Смолкла вещая пророчица. Погас в очах её свет вдохновения, отошёл от неё дух вещий.
Отправились князь со дружиною за реку, на гору, в старый дремучий лес, и отыскали там за работой того человека, о коем сказывала Либуше. И начали на месте том строить новую крепость.
С той поры минуло около трёхсот лет. В большой город с широкими улицами, вымощенными рядами плоских досок, положенных на длинных лагах, выросла Прага. Строения в Пражском Граде – крепости на берегу Влтавы – почти все были из камня или известняка. В центре города располагалась огромная торговая площадь, ещё несколько площадей находились в разных местах в торгово-ремесленных посадах, широко раскинувшихся вокруг Града. Торговали всем, чем только можно, – изделиями из серебра, восточными тканями и благовониями, узорчатыми сосудами и блюдами старинной работы, скотом и невольниками-рабами. Из Руси везли мех и воск, из Венгрии – породистых коней, из страны ятвягов[180] и Поморья – жёлтые шарики драгоценного янтаря. Богаты, обильны самым разноличным товаром были рынки главного города страны чехов.
О первых князьях из дома Пржемысловичей сохранились одни песни и легенды. От них остались только имена – Незамысл, Мната, Воен, Унислав, Кресамысл, Неклань, Гостевид. Доподлинно известно лишь, что поклонялись они старым славянским богам, а в центре Праги в те давние времена находилось капище – огромный храм грозного бога войны Свентовида. Свет христианства в земли чехов и соседних моравов принесли равноапостольные святые Кирилл и Мефодий. До сей поры в Чехии стояли основанные ими храмы и монастыри, в коих переписывались на славянский язык богослужебные книги.
Впрочем, с годами осилило-таки в земле чехов латинство. При помощи где уговоров и подкупов, где прибегая к силе немецкого оружия, но водворились в Богемской стороне латинские патеры и аббаты. По соседству с княжеским дворцом располагалась каменная резиденция епископа, присланного из Рима. Неподалёку от неё высился округлый в плане костёл Девы Марии – первая христианская церковь Праги, которая насчитывала более сотни лет.
Предславе больше по вкусу пришлась церковь Святого Йиржи с красивыми, хрупкими на вид белоснежными башнями. Поставил её князь Вратислав – прадед её супруга.
А вот собор Святого Вита, сложенный из добротного кирпича, казался величественным и суровым, под стать времени, когда яростно боролись между собой язычники и христиане.
