На острие меча - Вадим Николаевич Поситко
– Это как? – прищурился Марциал.
Хозяин напустил на себя важный, даже чуточку таинственный вид.
– Секрет заведения, господа! – И развел руками. – Конкуренты, знаете ли.
Лукан обвел взглядом товарищей.
– Закажем баранину? – Никто не возражал, и он кивнул. – Неси свое блюдо, а к нему кувшин лучшего вина.
– Два кувшина! – поправил его Флакк.
Спустя совсем немного времени их старая знакомая, пышногрудая красавица-служанка, выставила на стол большое глиняное блюдо с источающими пар и аппетитно пахнущими кусками мяса. А две небольшие амфоры с вином хозяин принес лично. Сосуды были простые – обычная керамика без рисунка, лишь скромный узор по центру, – но он поклялся, что вино в них наилучшее из того, что имеется в его запасах. Поверив греку на слово, Марциал взял на себя обязанности виночерпия и, не затягивая процесс, сломал восковую печать на горлышке одной из амфор.
Первая была почти опорожнена, когда Лукан поинтересовался у Плавта:
– Не знаешь, Котис в лагерь прибыл давно?
– Вчера на рассвете, – ответил тот, придвигаясь к нему поближе и откладывая в сторону баранью кость. – Заканчивалась последняя стража. Я как раз был в карауле, проверял посты.
– Ну и? Он сам, что ли, к лагерю прискакал?
– Нет, конечно. Не меньше турмы конного сопровождения.
– Даже так! – Лукан вскинул брови. – Солидный эскорт, ничего не скажешь! Вот только весьма приметный.
– Не знаю, как этот тип к нам добрался… – Плавт перешел на шепот. – Но до сегодня я его больше не видел. Наверное, отсыпался с дороги. Во всяком случае, о его присутствии в лагере знают только высшие чины и ближайшие к Аттиану люди. – Он пожал плечами. – Сам не пойму, к чему столько тумана?
– Тумана, как и огня, без причин не бывает, – расплывчато отметил Лукан, уже начиная догадываться о возможных обстоятельствах появления здесь боспорского царевича. – Вероятно, так решили в Риме. И так решил наш легат.
Услышав его последнее слово, Флакк вскинул руку с чашей.
– За легата Авла Дидия Галла! С таким командиром не страшно отправиться и в сам Аид!
Его охотно поддержали. Наместник, как и предсказывал Марциал, сумел произвести впечатление. А учитывая его безупречную боевую репутацию, не оставалось сомнений, что и легионеры будут почитать его, как родного отца.
– Дался тебе этот Котис! – Плавт подмигнул товарищу. – Лучше смотри, какие тут женщины!
– Не пришлась по душе его физиономия, – отшутился Лукан, между делом прослеживая загоревшийся взгляд трибуна.
Внимание Плавта притягивал дальний стол у стены. Его занимали три молодые женщины, не сильно напомаженные и довольно симпатичные. Правда, компания у них уже была – два изрядно накачавшихся моряка, по всей видимости, с прибывшего недавно судна. В последние дни их в Томах стало заметно больше: близилось открытие навигации, и с юга уже начали прибывать корабли. Капитаны и хозяева товаров, безусловно, шли на риск, но желание снять с торговли первые сливки перевешивало осторожность и здравый рассудок.
Рассуждая об этом и продолжая наблюдать за хихикающими девицами, Лукан мысленно поблагодарил Галла за то, что тот отложил его миссию до конца месяца. Наместник посылал его в Херсонес проследить, как идет подготовка к встрече римской эскадры. Поставлена была еще одна задача – ускорить и по возможности проконтролировать процесс формирования вспомогательных отрядов, которые обещал выставить город. Вначале трибун удивился поручению командира, но Галл объяснил, что выбор на него пал неслучайно. Лукан в совершенстве владел греческим языком, был коммуникабелен и сметлив и, наконец, являлся офицером его штаба. Ну а теперь еще и доверенным лицом. Пугало ли его такое ответственное задание? Однозначно ответить он не мог. Возможно, предпочел бы переправиться в Таврику вместе со всеми. Но одновременно Гай понимал, что тем самым командующий оказал ему огромное доверие, а это нельзя было не оценить.
Друзьям он пока ничего не говорил (это была рекомендация Галла), но дни до своего отплытия считать начал. Нет, само путешествие по морю его не пугало. Тревожила вероятность того, что по каким-то не зависящим от него причинам справиться с заданием не удастся. И хотя ничего особенно сложного в нем не было, хитрость и прижимистость греков известна всем и каждому. На этот счет Лукан иллюзий не питал. Поэтому – и он постоянно напоминал себе об этом – с херсонесцами нужно будет держать ухо востро. Иначе где-нибудь да облапошат, схитрят. Уж такой народец, что поделаешь! Ему же обмануть ожидания Галла – значит подвести армию, чего никак нельзя допустить. После такого позора останется разве что прыгнуть с обрыва в море. Но он обязательно справится. Тем более что это первое по-настоящему важное поручение наместника, которое он просто не вправе провалить.
«Надо будет попросить Марциала присмотреть за Аяксом», – вспомнил вдруг о своем жеребце Лукан и улыбнулся.
– Да ты никак запал на одну из них?! – хохотнул Плавт, кивая в сторону девиц. – Но я бы на твоем месте, – поведал он слегка заплетающимся языком, – не торопился знакомиться. От них одно зло. Вспомни Трою: целый город спалили из-за какой-то царевны. Да и вообще, на кой нам бабы? Мы и без них хорошо сидим!
Сидели они и впрямь недурно. Заказали еще две амфоры такого же вина (оно пришлось по вкусу, хозяин не обманул) и жареных перепелов. Трибуны легиона охотно делились впечатлениями о службе в Паннонии. Вот только рассказывать особо было и нечего: оба поступили в легион около полугода назад, и участвовать в серьезных столкновениях с местными племенами им не довелось. Было одно незначительное сражение, но Серторий из скромности обозначил его как «случайную стычку с варварами». Тем не менее какой-никакой, а опыт боевых действий у парней имелся, и уже одно это вызывало уважение. А вот когда они узнали, что Марциал, их ровесник, успел повоевать в Британии, причем под началом их легата, у обоих отвисли челюсти.
– Ну и как он как военачальник? – сглотнув, спросил Плавт.
Марциал опустил на стол чашу и с самым серьезным видом заявил:
– Я бы не хотел биться под командой кого-либо другого. Поверьте, ребята, с Галлом мы железно разобьем Митридата. Можете не сомневаться.
Воспрянувший духом Плавт тут же предложил за это выпить, а Флакк, воодушевленный словами друга не меньше него, добавил от себя:
– И пусть победа будет быстрой!
То ли расслышав их тосты, то ли проявив инициативу, хозяин таверны сам принес им свежий хлеб и, склонившись над столом, сообщил:
– Моряки рассказывают, гавань Византия забита римскими кораблями. Из Вифинии чуть ли не каждый день прибывают суда. – Он понизил голос. – По всему видно, готовится что-то грандиозное. – И заговорщически улыбнулся, комично прищурив один глаз.
Лукана его осведомленность не удивила: в таверну захаживали как моряки,
