На острие меча - Вадим Николаевич Поситко
– Надеюсь, именно с небольшого. – С ними поравнялся Флакк, придержал лошадь. – Из меня и так плохой охотник, – вздохнул он, – а после вина я уж точно опозорюсь.
– Не переживай, в этом деле главное – участие, – подбодрил его Лукан.
– Э-э! Не скажи! – не согласился с ним Марциал. – Наличие трофея, пусть даже одного, – обязательное условие охоты. Иначе какой в ней смысл?
После этих слов Флакк окончательно сник и ушел в себя. Правда, ненадолго. Каждому спешившемуся всаднику слуги подносили чашу с подогретым вином: утро выдалось промозглое настолько, что приходилось запахиваться в плащи. Среди офицеров сразу же возникли оживленные разговоры, послышался негромкий смех.
Собравшихся на охоту было не так много. Галл решил ограничиться узким кругом командного состава, поскольку попутно намеревался обсудить вопросы, не предназначенные для широкой публики. Варена он оставил в резиденции, на хозяйстве, а из личной охраны взял только восьмерых проверенных ветеранов. Из лагеря легиона в сопровождении десятка кавалеристов прибыли все шесть трибунов и главный центурион, соединившиеся с группой наместника уже за Томами, на подъезде к лощине: всего тринадцать офицеров, для которых, собственно, и была организована эта охотничья забава.
– Как обстоят дела? – поинтересовался Галл у подъехавшего к нему Главка, которого он назначил распорядителем охоты.
Единственный глаз центуриона сверкнул бодрым огоньком.
– Все готово, легат. Загонщики на местах, ждут отмашки. – После того как его командир принял командование легионом, он, как и прочие офицеры штаба, стал обращаться к нему согласно военной должности.
– Замечательно! – Галл вытянулся в седле, оглядел топтавшихся у стола офицеров. – Присоединяйся к остальным, начнем чуть позже.
Он довольно легко для своего роста и возраста спешился, передал поводья подбежавшему слуге. Главк без промедления последовал за ним; на его лице, обычно угрюмом и сосредоточенном, играла благодушная улыбка.
Заняв место во главе стола, Галл взял простой медный кубок.
– Господа! – Голос его в прозрачном утреннем воздухе звучал подчеркнуто торжественно. Собравшиеся умолкли. – Предлагаю для начала немного подкрепиться, чтобы никто потом не сказал, что в нужный момент его покинули силы. – Офицеры отреагировали легким смехом. Галл поднял кубок. – Выпьем за славу Восьмого легиона!
– За славу Восьмого! За легион Августа! – эхом прокатилось над столом; зазвенели, ударяясь друг о друга, чаши и кубки.
Лукан заметил, что Флакк лишь помочил вином губы, и шепнул ему:
– Ты хоть первый-то выпей до дна, а потом можешь делать видимость.
Марк моргнул и опрокинул в себя чашу, отер тыльной стороной ладони рот.
– Вот теперь я согрелся, а большего и не надо.
– Ну-ну, посмотрим на тебя после охоты, – усмехнулся Марциал.
Слуги подливали вино не особо рьяно. Видимо, получили на этот счет четкие указания наместника. Сам он осушил только один кубок, но офицерам дал время и выпить, и разделаться с закусками. При этом его цепкие глаза не обошли вниманием ни одного. Он повернулся к Аттиану, шепнул что-то на ухо. Тот коротко кивнул и вскинул руку, призывая всех к тишине.
– Я уже имел честь представить нашему командующему трибунов и главного центуриона, – заговорил он. – Понимаю, что сегодня вы все в любом случае перезнакомитесь, но я облегчу вам задачу и представлю офицеров легиона согласно протоколу.
Пока он перечислял имена и должности, а его подчиненные обозначали себя кивком головы, Лукан попытался определить степень значимости каждого из них, проще говоря – их внутреннюю иерархию. Двое трибунов, Серторий и Плавт, были примерно одного с ним возраста и, скорее всего, прибыли в войска не так давно; остальные трое выглядели старше, солиднее и, пожалуй, суровее. Главный центурион, Ульпий Бар, как и положено, производил впечатление опытного ветерана, все еще крепкого телом и, без сомнения, уважаемого своими легионерами; его широкий лоб пересекал белый горизонтальный рубец старого шрама.
Закончив, Аттиан обратился к Галлу:
– Легат…
– Благодарю, старший трибун. Считаю уместным, не откладывая, представить и своих офицеров.
Галл, как обычно, был предельно краток, что, впрочем, не помешало Лукану внимательнее присмотреться к Аттиану. Среднего роста, уже начинающий полнеть, он выглядел, тем не менее, весьма представительно и явно был из категории тех людей, для которых служба в легионе позволяла обрести в будущем политический вес.
Между тем наместник задержал взгляд на Главке, и тот, поняв его без слов, вернулся к своей лошади, а через минуту уже исчез в роще. Галл поправил плащ, улыбнулся.
– Что ж, удачной всем охоты!
Офицеры стали расходиться, и Лукан отметил, что трибуны легиона не торопятся сблизиться со своими новыми товарищами. Он еще плохо запомнил их по именам, но по сдержанно-уверенной манере держаться уже мог выделить тех, кто прослужил достаточно, чтобы не считать себя в армии новичком. Впрочем, намеченное после охоты застолье, когда у мужчин развязываются языки и находится масса общих тем для беседы, должно было либо подтвердить его выводы, либо их опровергнуть.
Они едва успели вскочить в седла и принять у обслуги короткие метательные копья, как из чащи леса донеслись звуки охотничьих рожков. Над кронами деревьев взметнулись стайки потревоженных птиц; лес словно встрепенулся, просыпаясь окончательно. А вслед за этим склоны и низина лощины буквально взорвались человеческими голосами. Невидимые загонщики, растянувшись широкой цепью, медленно продвигались вперед, навстречу застывшим в ожидании охотникам; они ударяли палками о щиты, кричали и продолжали трубить.
– Вперед, господа! – Галл первым выдвинулся к роще, пустив рысью своего белоснежного красавца-жеребца.
Не медля больше ни мгновения, остальные последовали за ним – не пытаясь обогнать, но и не отставая от него. Копыта лошадей глухо соприкасались с землей, отдаваясь четкими ударами в пульсирующих висках, тонкими иглами впивался в лицо прохладный воздух. Непередаваемое, волнующее чувство начала охоты!
– Даруй нам удачу, Диана!
В груди начинал разгораться охотничий азарт, и Лукан подстегнул Аякса. Мимо него промчались Сибиус и Одриск – они старались держаться ближе к своему командиру и в случае необходимости прийти на помощь. Так же как и Аттиан, отстававший от Галла всего на половину лошадиного корпуса, чем явно хотел подчеркнуть свой высокий статус.
В лесу пришлось рассредоточиться. Узкая звериная тропа позволяла проехать по ней только одному всаднику, и за Галлом цепочкой пристроились Аттиан, Сибиус и Одриск. Остальные разбились на небольшие, по два-три человека, группы, двинувшиеся параллельно наместнику и его сопровождению. Среди оголенных ветвей, слева и справа от тропы, замелькали коричневые плащи охотников и всхрапывающие, но послушно бегущие лошади. Пока еще неспешно, легкой рысью.
Петляя между деревьями, Лукан невольно вслушивался в окружающий его лес. Шум, производимый загонщиками, нарастал: все более отчетливо слышались выкрики мужчин и размеренные удары о щиты, все ближе и ближе звучали рожки – ровно, протяжно и чуть надрывно. Совсем не так,
