Екатерина Великая. Владычица Тавриды - София Волгина
Проезжая по дороге к Могилеву и князь Григорий, граф Ланской и государыня Екатерина удивлялись добротным дорогам, усаженными вдоль них деревьям. Князь Потемкин помчался к Могилеву, опережая поезд императрицы на два часа, дабы встретить заранее императора и распорядиться всем касательно императорской встречи.
На подъезде к поместью Чернышева, в голове Екатерины паки всплыло, как на заре их юности, влюбленный в нее Захар Григорьевич, ненавидел всех окружавших ее кавалеров. Граф постоянно шлет письмы, докладывая ей, каковые работы он учинял на своем посту, для процветания сей новой области ее империи. Захар Чернышев расширял дороги, строил присутственные места, поощрял переход католического крестьянства в православие. Что и говорить: умел сей государственный человек все обустроить! Пять лет назад она с князем Потемкиным побывала в его прекрасном незабываемом поместье Ярополец и доподлинно убедилась: людская молва права: его поместье можливо было сравнить с французским Версалем.
Поезд императрицы въехал в Могилев 24-го мая. Как оказалось, император Иосиф – граф Фалькенштейн пребывал среди встречающей ее толпы. Встреча была устроена великолепно! В трех верстах от города была воздвигнута триумфальная арка, где встретил её стареющий, весь седой, но весьма представительный граф Захар Григорьевич Чернышев с чинами губернии и дворянством с их предводителями. Однако на второй день пребывания императрицы в Могилёве губернатор повздорил с князем Потёмкиным: на предложение Светлейшего передать местному епископу награду правительства, гордый и самолюбивый граф вдруг вспылил:
– У вас есть на то адъютанты, а я уж стар для рассылок!
Екатерина находилась в соседней комнате с Перекусихиной, и сама слышала сей разговор. Не успел князь в ответ открыть рот, как она, опасаясь непредвиденного продолжения, вышла и позвала Светлейшего. Насупившийся, с побледневшим лицом, князь, догадываясь, что она все слышала, едва сдерживаясь, последовал за ней.
Согнувшись и упершись руками о стол, он молчал. Екатерина подошла, осторожно погладила его руку.
– Не серчай на него, князюшка. Вестимо, граф знает, что он из-за тебя потерял службу в столице.
Князь Григорий Александрович повернулся к ней и, саркастически улыбнувшись, холодно ответил:
– Чего уж там, душа моя! Чай, жена его желает жить в Петербурге, вот и заела графа касательно их проживания в Могилеве.
– То-то и оно! – подхватила Екатерина, намеренно не замечая его холодности. – Забудь, Светлейший князь Григорий! А я дам ему знать, что не по душе мне его поведение. И, стало быть, ордена заготовленного ему не видать. Будет знать, как обращаться с близкими мне людьми!
– Стало быть, останется без ордена? – Потемкин наигранно сделал глубокий выдох. – Ух, бальзам на сердце, государыня, кормилица моя!
* * *
Император Иосиф весьма понравился императрице Екатерине. Выразительнее лица она не видела: на молочно-белоснежном лице яркие серо-голубые глаза, крупный, с горбинкой, нос и яркие, красиво очерченые губы. Все оное обрамлено белым коротким париком. К тому же император велик ростом и широкоплеч. Загляденье! Александр Ланской присутствовал почти на всех встречах с австрийским императором. И видя, что Екатерина, заинтересовано засматривается на внешность графа Филькенштейна, настораживался. Удивительно, но Ланской всякий раз чувствовал, когда Екатерине кто-то нравился. Он краснел в таких случаях, стараясь не выказывать свою ревность, вдруг в середине разговора примолкал и вопросительно поглядывал на императрицу. Так случилось и на сей раз.
– Что с тобой, Сашенька, – вопрошала его Екатерина, возвращаясь с ним после очередных переговоров, – ты слышишь меня?
Ланской, приходя в себя, виновато ответствовал:
– Да, да, слушаю вас, Екатерина Алексеевна…
Но голова его была занята мыслями о вдовце Иосифе, коего он уже воображал своим соперником. Екатерина давно разгадала его страдания и в такие минуты много о чем рассказывала и много смеялась, целовала и всячески тормошила его:
– Милый мой, Сашенька, ну, император хорош, спору нет, но, скажи мне, как возможно полюбить мужчину с безупречной белоснежной кожей?
Токмо после сих слов, Ланской смог улыбнуться.
В цесарском же короле Иосифе, окроме его примерной красоты, Екатерина еще обнаружила и его приятность, как и любезную легкость в беседе. Судя по знанию множества цитат и афоризмов из великих людей, поговорок, пословиц, и знанию закулисных политических интриг в деталях, ведению с ней самого делового и плодотворного разговора, Екатерина увидела пред собой достойного собеседника и политика. Опричь того, австрийский император во многом поддержал ее контр предложения, а некоторым из них просто не перечил. Во всю их многодневную встречу, Екатерина сумела повести так дело, что встретила с его стороны полное взаимопонимание. Ей показалось, что сумела в какой-то степени очаровать оного холодного и скрытно-высокомерного монарха. К концу их встречи он стал мягче и улыбчивее. Иосиф же думал о том, что не напрасно беспокоилась его королева-мать, что легкомысленная императрица Екатерина дурно на него повлияет. Но сам Иосиф явно ни о чем не сожалел. Русская императрица Екатерина ему нравилась. Все складывалось близко с его предварительными планами, и весьма вероятно, что с помощью России, он достигнет своей цели: Австрия приобретет новые земли с прекрасными городами.
* * *
Домой Екатерина возвращалась в прекрасном настроении. Иосиф Второй, гораздый любитель попутешествовать, мечтал повидать древнюю русскую столицу. По пути паки заехали переночевать в Шклов, где их встречал Зорич, устроив пышную встречу с фейерверком, салютом и театральным представлением, вероятно, растратив все свои денежные запасы. Был он сама любезность, кидая тайные вгляды попеременно то на Потемкина, то на Ланского, то на короля Иосифа, и все тщился поближе подойти к императрице, но взгляд ее был направлен чаще всего в сторону своего нового фаворита и токмо иногда отвлекался на короля и Светлейшего князя. Зорича она как будто не замечала вовсе.
В Смоленске их встречал генерал-губернатор князь Николай Репнин, напомнив, конечно, императору, что он – тот самый мало приятный для него человек, который подписал договор, решив вопрос не в пользу Австрии в споре о «Баварском наследстве». Однако Иосиф не выказал никакой досады на сей счет. Император и императрица разъехались: он в Москву, она в Санкт-Петербург с тем, что император, осмотрев Первопрестольную, приедет и в столицу завершить переговоры. Вместе с ней ехал князь Потемкин, пожелавший заехать в родные места, туда, где родился, в село Чижовку, Смоленской губернии. Екатерине такожде захотелось посмотреть на место рождения своего дорогого фаворита, а заодно проверить, на самом ли деле он, на казенные деньги, отстроил себе дворец, как доносили его недоброжелатели. Потемкин показал ей и Ланскому ветхую покосившуюся баньку, где был рожден, и старый пустой дом отца. Вот и верь царедворцам!
Ночевать не стали: Потемкин поскакал нагонять графа Фалькенштейна, а они – в
