37 французских философов, которых обязательно надо знать - Ирина Анатольевна Мудрова
Молчание – величайшее из человеческих страданий; святые никогда не молчали.
Мы бываем счастливы, только чувствуя, что нас уважают.
Мы должны благодарить тех, которые указывают нам наши недостатки.
Мы никогда не живём настоящим, все только предвкушаем будущее и торопим его, словно оно опаздывает, или призываем прошлое и стараемся его вернуть, словно оно ушло слишком рано.
Мы познаем правду не только умом, но и сердцем.
Мы по опыту знаем, как велика разница между благочестием и добротой.
Мысль меняется в зависимости от слов, которые её выражают.
Мы стойки в добродетели не потому, что сильны духом, а потому, что нас с двух сторон поддерживает напор противоположных пороков.
Мы часто утешаемся пустяками, ибо пустяки нас и огорчают.
Насколько справедливее кажется защитнику дело, за которое ему щедро заплатили!
Нашему уму свойственно верить, а воле – хотеть; и, если у них нет достойных предметов для веры и желания, они устремляются к недостойным.
Наше своеволие таково, что, добейся оно всего на свете, ему и этого будет мало. Но стоит от него отказаться – и мы полны довольства.
Непостижимо, что Бог есть, непостижимо, что его нет, что у нас есть душа, что её нет; что мир сотворён, что он нерукотворен…
Несомненно, что худо быть полным недостатков; но ещё хуже быть полным их и не желать сознавать в себе, потому что это значит прибавлять к ним ещё недостаток самообмана.
Нет ничего постыднее, как быть бесполезным для общества и для самого себя и обладать умом для того, чтобы ничего не делать.
Нет беды страшнее, чем гражданская смута. Она неизбежна, если попытаться всем воздать по заслугам, потому что каждый тогда скажет, что он-то и заслужил награду.
Нет несчастья хуже того, когда человек начинает бояться истины, чтобы она не обличила его.
Ничто не одобряет так порока, как излишняя снисходительность.
Ничто так не согласно с разумом, как его недоверие к себе.
Общественное мнение правит людьми.
О нравственных качествах человека нужно судить не по отдельным его усилиям, а по его повседневной жизни.
Познаем самих себя: пусть при этом мы не постигнем истины, зато наведём порядок в собственной жизни, а это для нас самое насущное дело.
Отчего это – хромой человек нас не раздражает, а умственно хромающий раздражает? Оттого, что хромой сознает, что мы ходим прямо, а умственно хромающий утверждает, что не он, а мы хромаем.
Показывающий истину внушает веру в неё.
Понятие справедливости так же подвержено моде, как женские украшения.
Привычка – наша вторая натура, и она-то меняет натуру первоначальную. Но что такое человеческая натура? И разве привычка не натуральна в человеке? Боюсь, что эта натура – наша самая первая привычка, меж тем как привычка – наша вторая натура.
Прошлое и настоящее – наши средства, только будущее – наша цель.
Пусть человеку нет никакой выгоды лгать – это ещё не значит, что он будет говорить правду: лгут просто во имя лжи.
Предвидеть – значит управлять.
Разумный человек любит не потому, что это выгодно, а потому, что он в самой любви находит счастье.
Своевольному всегда всего мало.
Сердце имеет доводы, которых не знает разум.
Сила правит миром, а не мысль, но мысль пользуется силой.
С какой лёгкостью и самодовольством злодействует человек, когда он верит, что творит благое дело!
Сколько держав даже не подозревают о моем существовании!
Слишком большие благодеяния досадны: нам хочется отплатить за них с лихвой.
Случайные открытия делают только подготовленные умы.
Суть несчастья в том, чтобы хотеть и не мочь.
Суть человеческого естества – в движении. Полный покой означает смерть.
Существует достаточно света для тех, кто хочет видеть, и достаточно мрака для тех, кто не хочет.
Существуют люди, которые лгут просто, чтобы лгать.
Только кончая задуманное сочинение, мы уясняем себе, с чего нам следовало его начать.
Ухо наше для лести – широко раскрытая дверь, для правды же – игольное ушко.
Хороший острослов – дурной человек.
Хотите, чтобы люди поверили в ваши добродетели? Не хвалитесь ими.
Хотите, чтобы о вас хорошо говорили, не говорите о себе хорошего.
Человека иногда больше исправляет вид зла, чем пример добра, и вообще хорошо приучиться извлекать пользу из зла, потому что оно так обыкновенно, тогда как добро так редко.
Человек не ангел и не животное, и несчастье его в том, что, чем больше он стремится уподобиться ангелу, тем больше превращается в животное.
Человек сотворён, чтобы думать.
Человек страдает невыносимо, если он принуждён жить только с самим собою и думать только о себе.
Вот картина человеческого существования.
Человек чувствует, как тщетны доступные ему удовольствия, но не понимает, как суетны чаемые; в этом причина людского непостоянства.
Человек – это сплошное притворство, ложь, лицемерие не только перед другими, но и перед собой. Он не желает слышать правду о себе, избегает говорить её другим. И эти наклонности, противные разуму и справедливости, глубоко укоренились в его сердце.
Человек – это тростинка, самое слабое в природе существо, но это тростинка мыслящая.
Чем умнее человек, тем более он находит оригинальных людей. Заурядные личности не находят разницы между людьми.
Чем человек умнее и добрее, тем больше он замечает добра в людях.
Чувствительность человека к пустякам и бесчувственность к существенному – какая страшная извращённость!
Всего невыносимей для человека покой, не нарушаемый ни страстями, ни делами, ни развлечениями, ни занятиями. Тогда он чувствует свою ничтожность, заброшенность, несовершенство, зависимость, бессилие, пустоту. Из глубины его души сразу выползают беспросветная тоска, печаль, горечь, озлобление, отчаяние.
Так протекает вся жизнь: ищут покоя, боясь бороться против нескольких препятствий, а когда эти препятствия устранены, покой становится невыносимым.
Мы так тщеславны, что хотели бы прославиться среди всех людей, населяющих землю, даже среди тех, кто появится, когда мы уже исчезнем; мы так суетны, что тешимся и довольствуемся доброй славой среди пяти-шести близких людей.
Вообразите, что перед вами множество людей в оковах, и все они приговорены к смерти, и каждый день кого-нибудь убивают на глазах у остальных, и
