Союз рыжих - Стив Хокенсмит
– Вот дерьмо! – воскликнул я, настолько пораженный, что даже забыл придержать язык в присутствии дамы. – Так тот мертвец, которого мы закопали после бури… то был Голодный Боб?
– Его так расплющило, что, будь это сама королева Виктория, мы бы и ее не узнали. – Густав со значением посмотрел на герцога, крайне довольный собой. – Хотя я все же заметил парочку странностей. Ты же помнишь, брат. Осталась единственная нерастоптанная часть, левая рука, и она была загорелой, хотя Перкинс из дома и носа не высовывал. Кроме того, управляющий носил на пальце золотое кольцо. – Густав поднял вверх безымянный палец левой руки. – Но когда мы нашли тело, кольца не было.
– Перкинс носил обручальное кольцо? – уточнил герцог.
– Выглядело как обручальное.
– Вздор! – триумфально провозгласил старик. – Перкинс холостяк! Никогда не был женат! Именно поэтому он идеально подходил на эту должность: у него не оставалось родных в Англии.
Старый нахмурился, потом мрачно улыбнулся, снова нахмурился – и все это за одну секунду.
– Что ж, в таком случае он и правда идеально подходил.
– То есть, – вмешалась леди Клара, – если я правильно понимаю, вы утверждаете, что Перкинс жив?
– Нет, мэм. Не вполне.
– Жив, но не вполне? – В голосе аристократки зазвенел лед. Она все еще держала Эдвардса за руку, но казалось, пальцы леди Клары постепенно разжимаются. – Как вас прикажете понимать?
– Я сейчас покажу, – пообещал Густав. Он повернулся к Мартину и указал на окно: – Джек, сделай одолжение, открой окно и свистни погромче.
Помощник пристава на мгновение смешался, но потом выполнил просьбу моего брата. Причина, по которой Старый не хотел сам возиться с окном, была очевидна: он старался держаться подальше от Макферсонов, пальцы которых медленно подбирались к рукояткам пистолетов.
– В ту ночь, когда Перкинс якобы погиб, он ехал на коне по имени Пудинг. – Густав медленно заходил по кругу. – Конь безобидный, как котенок. Прекрасно подходит для того, кто мало смыслит в верховой езде.
Я заметил какое-то движение снаружи. К дому приближался всадник, за которым шла еще одна лошадь с большим свертком на спине.
– Пудинг так и не вернулся после той ночи. Но сегодня утром, – продолжал Густав, – я заметил его в линейном лагере в двадцати милях отсюда. Сами понимаете, мне захотелось подъехать поближе и осмотреть лагерь как следует. К счастью, я был с другом, потому что там оказались трое, и мне они не обрадовались.
Теперь я узнал всадника. Это и был упомянутый Старым друг: Джим Веллер. А лошадью, которая шла за ним, оказался Пудинг.
Теперь стало видно лучше и поклажу у него на спине. Это был вовсе не сверток. Это было тело.
– Те трое теперь покойники. – Густав перестал расхаживать и остановился справа от меня, у стены, под таким углом, чтобы можно было наблюдать за всеми присутствующими. – Двоих я никогда прежде не видел. А вот третьего знал. Или думал, что знал.
Ули и Паук сжались, как гремучие змеи перед прыжком, и, учитывая сказанное Густавом, казалось странным, что они еще не выпустили клыки. Но потом я заметил, что Ули оторвал взгляд от моего брата и быстро глянул куда-то вбок. Я не смог определить, куда именно он смотрел, но получил ответ на главный вопрос: Макферсон ждал сигнала от кого-то еще, находящегося в кабинете, и Старый встал так, чтобы увидеть, от кого именно.
– Мистер Эдвардс, леди Клара, мистер Брэквелл, ваша милость, – сказал Густав. – Будьте так любезны, посмотрите в окно.
Господа повиновались, хотя герцог и начал ворчать о «наглых выходках» моего брата, однако, увидев тело, мгновенно проглотил язык.
Снаружи Веллер спешился всего в нескольких ярдах от дома. Потом подошел к Пудингу, ухватил золотистые с проседью волосы мертвеца и потянул, подняв ему голову и открыв лицо.
Эдвардс отвернулся.
– Боже милостивый! Что это значит?
Но трое его спутников реагировали совсем по-другому.
– Невозможно, – выдохнул Брэквелл.
У герцога подкосились ноги, и он тяжело рухнул в кресло, а красное лицо сделалось белым как мел.
А леди Клара – та издала столь громкий и долгий вопль, что, казалось, у Эдвардса вот-вот треснут стекла в очках. Вопль перешел во всхлипы, и леди упала на оттоманку, закрыв лицо руками. Вместо того чтобы утешать ее, Эдвардс снова повернулся к окну и уставился на тело.
– Что происходит? Кто этот человек?
– Перкинс, управляющий «ВР», – пояснил я.
– Нет, его звали не Перкинс. – Брэквелл смотрел на леди Клару, и на лице его сменяли друг друга удивление, жалость и обида. – Это Натаниэль Хорн.
Леди подняла залитое слезами лицо, взглянула на молодого человека и умоляюще вытянула руку.
– Уильям…
Брэквелл подошел и взял ее ладонь в свои.
– Погодите, – сказал я, – что еще за Натаниэль? – Но не успел вопрос сорваться с языка, как я вспомнил. – Секретарь герцога? Которого тот выпер с волчьим билетом.
– Если не ошибаюсь, Хорн был далеко не только секретарем герцога, – заявил Старый. – Вдобавок он приходился ему зятем. Ведь правда, леди… Эй, постойте!
Мы все повернулись к леди Кларе и были поражены сразу двумя неожиданностями. Первой была ее собранность, пришедшая на смену горю. А второй – револьвер, который она выхватила из кобуры на левом бедре Брэквелла.
– Дорогая, что ты?.. – начал Эдвардс.
– Ох, закрой рот, Джордж, – бросила леди, и голос у нее дрожал, несмотря на маску спокойствия на лице. – Ты поистине чудовищный дурак.
– Что ж, давно пора, – хмыкнул Макферсон-старший и начал вставать с кресла, положив руку на свой 45-й.
Леди Клара мигом наставила ствол револьвера на Ули.
– Сидеть. – Дрожи в ее голосе уже не было.
Приказчик замигал, поперхнулся смехом и закашлялся.
– Что? Да вы совсем ополоумели?..
Леди Клара большим пальцем взвела курок, и Ули быстро сел. Я бы его не винил. «Миротворец» – достаточно большой пистолет для столь деликатных пальчиков. Если бы у леди дрогнула рука, Ули получил бы рваную дыру в животе на том месте, где в данный момент находилась его печень.
– Не двигаться. – Леди Клара повела стволом в сторону Паука. – Оба.
– Давайте спокойнее, мэм, – заговорил Ули, умудряясь источать змеиный елей, хотя очевидно – и вполне оправданно – нервничал. – Ваш муж мертв, и мне очень жаль. Но мы по-прежнему заодно. Нам надо…
– Что надо? – оборвала его леди. – Наши секреты уже не спрячешь. Разве что придется убить всех, кто здесь сейчас находится, но этого я не позволю. – Ее взгляд обратился на отца. – Хотя не каждый из собравшихся заслуживает прощения.
– Но нельзя же просто…
– Макферсон, – проговорила леди Клара не столько гневно, сколько устало, – еще слово – и застрелю, клянусь. Наше партнерство умерло вместе с Натаниэлем… и, пожалуй, я даже немного рада. Мне стыдно, что нам пришлось вести дела с такими тварями, как вы с братом.
– Но вам были нужны союзники здесь, в Монтане, – подсказал Старый.
Леди Клара наставила револьвер на него, и в первую секунду казалось, что она не остановится и спустит курок. Выражение лица аристократки не оставляло сомнений, что она помнит, кто виновен в смерти ее возлюбленного.
Однако в последний момент что-то ее остановило. Я понял, что именно, когда она еще раз взглянула на отца и мрачно улыбнулась, видя горестное оцепенение герцога и пустые глаза. Вот кто был ее настоящим врагом – и ей хотелось еще раз провернуть нож, всаженный старине Дикки в спину.
– Да, – заговорила она, – по пути сюда из Англии мой муж… так сказать, перехватил настоящего Перкинса. Весьма прискорбно, зато перед нами открылась масса возможностей. Натаниэль смог выдать себя за управляющего и прибрать к рукам Кэнтлмир. Он стал распоряжаться ранчо, а когда правление находится в тысячах миль, можно потихоньку откусывать кусочки от прибыли. Он сократил поголовье и начал потихоньку распродавать дальние участки земель Кэнтлмира. А этим – она кивнула на Макферсонов, – позволили прикарманивать небольшую часть прибыли в обмен на содействие.
– Но потом правление отправило вашего отца с ревизией, – подхватил Старый. – И конечно же, нельзя было допустить, чтобы вместо Перкинса его встретил здесь Хорн.
Леди Клара кивнула.
– Я написала мужу, чтобы предупредить его, и Натаниэль инсценировал свою смерть. К нашей удаче, нашлось и подходящее тело – труп беглого сумасшедшего, которого никто
