Амундсен. Точка невозврата - Моника Кристенсен
Отдав все необходимые приказы, Нобиле остался стоять в центре гондолы. Хватит ли принятых мер? Поднимется ли дирижабль? Приборы показывали обратное. Чечони, стоявший у руля высоты, заставил себя говорить спокойно: «Дирижабль отяжелел!» Самые страшные для аэронавтов слова. «Италия» больше не могла удерживать надо льдом необходимую высоту. Времени, чтобы воспользоваться машинным телеграфом, уже не оставалось. Нобиле высунулся в заднее окно гондолы и крикнул мотористам, чтобы глушили моторы. При столкновении со льдом, которого явно было не миновать, самую большую опасность представлял пожар.
Чтобы предотвратить аварию, оставалось еще одно, последнее средство. В передней части гондолы стоял ящик с цепью-гайдропом, весившей почти 200 кг. Чечони бросился к ящику и попытался отвязать гайдроп от троса, который удерживал его на месте, но узел не поддавался. К нему на помощь поспешил Бегоунек, но все было напрасно: трос обледенел.
Пока экипаж боролся с дирижаблем, радист Бьяджи не покидал своего поста. В пятницу, 25 мая в 10.27 он передал на «Читта ди Милано» последнее сообщение с борта «Италии».
Катастрофа неотвратимо надвигалась. Столкновения со льдом было не избежать. Все, кто находился в гондоле, напрягали мышцы в ожидании удара. Однако последовавший резкий толчок все равно застал их врасплох. Людей повалило с ног. Гондолу проволокло по льду. Она с ужасной силой наскочила на торос и развернулась. Натяжение тросов, которыми она крепилась к баллону, рвало ее на части. И все это время стоял невыносимый, адский шум: трещало дерево, металл скрежетал об лед, все рвалось и гремело. Людей крутило до головокружения, швыряло и било. Маленький мирок, который всего несколько мгновений назад казался им надежным убежищем, рушился на глазах.
По полу гондолы побежали трещины. Страх заставил одного или двоих выпрыгнуть наружу. Люди уже не узнавали друг друга, не знали, кто спрыгнул, не считали товарищей, черными фасолинами высыпавшихся на лед. Гондола наконец оторвалась от килевой фермы и разбилась {9}.
И вдруг наступила тишина. Баллон дирижабля, освободившийся от веса гондолы с людьми, медленно поднимался в небо. Бегоунека наполовину засыпало снегом, и он изо всех сил старался выбраться. Как в бреду, он смотрел на проплывающий в метре над ним баллон. Огромные матерчатые буквы «ИТАЛИЯ» пронеслись до невозможности близко. На металлической лестнице, что вела в левую моторную гондолу, Бегоунек увидел фигуру старшего моториста Этторе Адруино. Последним, что чех успел разглядеть, были его перекошенное лицо и расширившиеся от ужаса глаза {10}.
Потерявший управление баллон поднялся в небо и исчез из виду. На борту оставалось еще шесть человек, обреченных продолжать полет в неизвестность.
Глава 3
Послеполуденный герой
Утро четверга, 24 мая 1928 года Руал Амундсен провел дома в пригороде Осло Свартскуг, в своем прекрасном особняке в швейцарском стиле со звучным названием «Ураниенборг». Амундсен наводил порядок после праздничного завтрака, только что данного в честь английских пилотов Губерта Уилкинса[15] и Карла Эйельсона[16], которые всего несколько дней назад окончили более чем 20-часовой перелет над Северным Ледовитым океаном от мыса Барроу на Аляске до Шпицбергена. Расстояние в 3600 км летчики преодолели на прототипе «Локхид Вега», что стало событием для всего западного мира. Пилотов чествовали приемами и медалями, прославляли везде, где бы они ни появились.
Сорокалетний Губерт Уилкинс родился в Австралии и в юности выучился на фотографа. Когда он переехал в Англию и в конце концов выбрал карьеру полярного исследователя, его образование оказалось весьма ценным подспорьем. Попутчик Уилкинса Карл Бен Эйельсон тоже не был стопроцентным англичанином — его предки были родом из норвежского Халлингдала.
Кого-то, возможно, удивит, что перелет Уилкинса и Эйельсона вызвал такое внимание общественности. По меркам полярной экспедиции его результаты были весьма скромными — несколько географических наблюдений и фотографий в основном уже исследованных районов. Вероятно, ажиотаж был следствием чуть ли не истерического почитания осуществивших рекордные дальние перелеты пилотов, вспыхнувшего после одиночного трансатлантического 33-часового перелета Чарльза Линдберга на расстояние 5800 км 20 мая 1927 года. Двадцатипятилетний Линдберг спроектировал и построил самолет «Дух Сент-Луиса» по модели небольших почтовых самолетов «Райан», распространенных в Соединенных Штатах в конце двадцатых годов XX века. Самолет Линдберга был одноместным, с одним двигателем и получил официальное название Ryan NYP (Нью-Йорк — Париж).
После этого чудо-перелета начался настоящий бум: все как один стремились пролететь многие километры над океаном, поставить рекорд или предпринять экспедицию в неизведанные районы земного шара. План полета над Северным Ледовитым океаном зародился не только у Уилкинса и Эйельсона, но осуществили они его первыми. В пятницу, 18 мая 1928 года пилотов чествовала газета «Афтенпостен»: фотографии заняли почти всю первую полосу. В последующие дни газета тоже публиковала много иллюстративного материала, очевидно, и потому, что фотографии хорошего качества, сделанные Уилкинсом во время полета и пребывания на Шпицбергене, позволяли укрупнить изображение. Кроме того, Одд Арнесен, корреспондент «Афтенпостен», был единственным журналистом, сумевшим добраться до Гринхарбора на полярном судне «Минна» уже 15 мая. Таким образом «Афтенпостен» обеспечила себе эксклюзивное право на первые интервью с пилотами.
Руал Амундсен тоже обеспечил себе своего рода эксклюзивное право — он чествовал новых героев-полярников первым. Членам правления только что учрежденного Норвежского аэроклуба, первым президентом которого он стал, удалось устроить так, что поезд из Тронхейма, на котором следовали Уилкинс и Эйельсон, сделал остановку на станции Хакадал, не доезжая до Осло. Там члены правления прошествовали в вагон и пригласили пилотов на завтрак к самому Руалу Амундсену, в его собственный дом.
Гостей о приглашении на завтрак известили чуть ли не накануне, но, несмотря на это, список принявших его в высшей степени впечатляет. Его возглавлял недавно назначенный министр обороны Тургейр Андерссен-Рюсст. За ним следовал влиятельный американский посол Лауриц Селмер Свенсон. Ниже числились редакторы и владельцы норвежских газет, высокопоставленные военные, несколько послов, крупные торговцы и прочие богатеи — и не в последнюю очередь ближайшие родственники и друзья Руала Амундсена. Оскар Вистинг, участник экспедиции на Южный полюс, как всегда, занял место рядом со своим старым другом. Фриц Цапффе с супругой предприняли долгое путешествие — аж из Тромсё. Приехали полярник и пилот Трюггве Гран[17], Ялмар Рисер-Ларсен, Лейф Дитриксон, Эмиль Хорген и Кристиан Доксруд. Всего более 30 гостей.
По случаю прекрасной погоды, а главное, чтобы разместить всех гостей, накрыли длинный
