Прощальный поклон ковбоя - Стив Хокенсмит
До меня-то дошло. В конце концов.
Я видел светлые кудрявые волосы на маленькой накладке на макушку, и я видел светлые кудрявые волосы на головах близнецов Форманов. Я видел бирку на парике, где значилось, что он из Сан-Хосе, и видел бирку на гробе, где было написано, что тот направляется в Сан-Хосе.
Я видел улику, улику, улику и еще улику. Но не видел, что они стыкуются, словно рельсы, по которым мы едем, и образуют след, ведущий к конечной станции: к гробу, который мне предстояло открыть.
Однако Густав этот след увидел. И внезапно, словно мне дали хорошего пинка под зад, я вспомнил еще одну причину, по которой таскался за братцем, пока он гонялся за своей мечтой стать сыщиком.
Ей-богу, Старый действительно был силен в дедукции.
Я засунул лапу гвоздодера под край крышки, поднажал – и в вагоне сразу же потянуло смрадом разложения.
– О боже… стойте! – застонал Кип. – Воняет точно не золотом!
– Могло быть и хуже, – заметил Старый, и я, поняв, к чему он гнет, продолжил ковырять крышку.
Учитывая, что стояло лето, а покойный мистер Форман упокоился не меньше четырех дней назад – двое суток ушли только на доставку тела из Чикаго в Огден, – вонь должна была сшибать с ног, а по факту она лишь била в нос.
Вскоре стало ясно, почему трупный запах не такой сильный. В отличие от простого соснового ящика Чаня, миссис Форман раскошелилась на гроб красного дерева с крышкой на петлях. Поэтому особых усилий не потребовалось, – поддев крышку, я поднял ее и заглянул внутрь… где лежало еще штук двадцать золотых слитков.
Я не успел сосчитать точное количество, потому что Густав велел поскорее закрыть гроб.
– Мы увидели вполне достаточно, – сказал он. – Тело Формана исчезло, хотя пролежало в гробу довольно долго, чтобы остался душок.
Я опустил крышку, затем развернулся и сел на нее, поставив локти на колени и упершись подбородком в ладони. Прямо перед глазами у меня мелькали какие-то мутные образы – окончательные ответы, – и оставалось лишь правильно прищуриться, чтобы картинка прояснилась.
– Может, кто-то из вас наконец объяснит, что за хрень здесь происходит? – взмолился Кип.
Старый видел, что я напрягаю мозги, пытаясь решить задачу, и слегка кивнул, вытянув руки ладонями вверх в мою сторону.
Он давал мне шанс попробовать объяснить все самому. И я им воспользовался.
– Ну… думаю, суть в том, что вчера банда Лютых вовсе не грабила поезд, – начал я неторопливо, чтобы язык не забегал вперед мыслей. – А наоборот, загружала. Я сижу на том самом золоте, что украли с «Тихоокеанского экспресса» два месяца назад.
Густав кивнул, и я заговорил быстре.
– Когда бандиты остановили поезд в мае, то вовсе не ожидали найти столько золота в почтовом вагоне… и, судя по всему, не знали, что делать с добычей. Слитки тяжелые, на лошадях никак не увезешь. Всадники должны передвигаться быстро, налегке. Вот они и закопали золото прямо на месте, недалеко от Карлина. В стране каждый знает, как выглядят Барсон и Уэлш, – спасибо газетам. Попытайся они перевезти груз на фургоне, и мили бы не проехали, как их бы засекли. И они придумали, как перевезти золото по-другому. Напихали в ящик кирпичей… для веса?
Брат снова кивнул.
– Потом погрузили ящик на экспресс, – продолжал я. – Наверное, с помощью работника ЮТ или пассажира, который сдал его в багаж. Бандиты собирались, подъехав к месту, где спрятано золото, остановить поезд, выбросить кирпичи, загрузить золото, а потом… черт, брат. Думаешь, они и правда собирались попытаться? Это ж какие яйца нужно иметь!
Густав снова кивнул, явно довольный, что я догадался обо всем сам, хотя последний шаг и оказался довольно трудным.
– Какие яйца, что попытаться? – вмешался Кип, утомленный частыми остановками в рассказе.
– Тот ящик… в нем были отдушины, – пояснил я. – Мы решили, что кто-то залез в поезд в Огдене. Но план-то был совсем другой: кто-то собирался прокатиться без билета уже после ограбления. Уэлш и Барсон хотели приставить к золотишку охрану!
– Да только Пецулло заметил отдушины и открыл ящик, что стоило ему жизни, – наконец подключился Густав. – А потом ящик нашли мы, и он стоял открытый, когда Лютые остановили поезд. Налетчики поняли, что незаметно протащить кого-нибудь на экспресс не удастся и нужно искать для золота новое место.
– Здесь, – сказал я, хлопнув по крышке дорогого гроба, на котором сидел.
– Формана они выбросили в пустыне, – продолжил Старый.
– А когда тащили тело, потеряли парик, – вставил я.
– Также они выбросили часть сокровищ Чаня.
– Но уронили чашку.
– Конечно, нельзя было допустить, чтобы план бандитов разгадали. Вот поэтому один из них заговаривал зубы Милфорду Моррисону с левой стороны поезда, пока остальные возились с грузом с правой.
– Но бедняге Эль Нумеро Уно деваться было некуда, верно? – добавил я. – Он, должно быть, все видел.
– И стал засечкой у кого-то на стволе, – закончил за меня Густав.
Пока мы говорили, Кип изумленно переводил взгляд с брата на меня и обратно, а теперь покачал головой и рассмеялся.
– А вы прямо сладкая парочка, если не грызетесь.
Мы со Старым смущенно переглянулись.
– Однако вы перескочили через один адски важный вопрос, – продолжил парнишка уже серьезным тоном. – Кто убил Джо?
– А ты сам подумай, – предложил Густав. – Кому первому Пецулло рассказал бы про ящик? У кого есть ключ, с которым можно ходить в багажный вагон и обратно, сколько пожелаешь? Кто знал, что китаец пытался пробраться к добыче? И чья полка находится у мужского туалета и прохода в багажный вагон, откуда можно тихонько улизнуть и напустить на нас змею?
Кип некоторое время моргал, непонимающе уставившись на брата, но в конце концов понял, о ком идет речь. А поняв, кажется, сам не знал, радоваться или возмущаться.
– Ну да, конечно… ведь все сходится? – восхитился разносчик. – Уилтраут. Теперь и правда сходится.
– Почти. Объясни-ка мне вот что, – повернулся я к брату. – Кто украл у Кипа мастер-ключ? У кондуктора уже есть свой, да еще и запасные имеются. Зачем тащить у Кипа? И как он провернул кражу?
– Этого я пока не вычислил, – признал Старый. – Может, Уилтраут хотел сбить нас со следа, чтобы мы подозревали пассажиров, а не работников. Или ему помогает кто-то еще. Или это просто случайность. – Последнее слово Густав выдавил с отвращением, будто выплевывал попавший в рот кусок гнилого мяса, и, судя по лицу Старого, привкус так и остался на языке.
– А знаешь, у нас так до сих пор и нет твердых доказательств, – заметил я. – И мы до сих пор толком не знаем, что замыслила банда Лютых. Зачем отправлять золото на запад? Как им забрать его, если с багажом не едет никто из разбойников? Кажется, мы еще не со всем разобрались.
Брат подошел ко мне и тяжело опустился рядом: пузырь возбуждения, поддерживавший его, лопнул.
– Ты прав… но, по крайней мере, мы напали на след. – Он постучал по гробу, на котором мы сидели, каблуком левого сапога. – Золото. Уилтраут рано или поздно должен отдать добычу бандитам, иначе ему перережут глотку. Вот так мы его и расколем. Не такой уж он крутой, каким хочет казаться. Может, сдаст банду, чтобы спасти свою шкуру.
– А может, лучше телеграфировать в штаб-квартиру ЮТ, – предложил я. – Они пошлют своих людей следить за гробами, когда поезд придет в Окленд. А когда ребята из банды сунутся, чтобы забрать золотишко… бам! Тут мы их и повяжем. – Я осторожно погладил кончиками пальцев все еще опухший нос. – Авось еще доведется поговорить по-свойски с Барсоном и Уэлшем.
– Было бы неплохо, – задумчиво кивнул Старый. – Очень даже неплохо.
Пока мы с братом трепались, Кип обошел вокруг нас и присел на корточки рядом с гробом доктора Чаня.
– Что, хочешь забрать себе немного золотишка? – спросил я. – Или чайный сервиз приглянулся?
– А вы, ребята, все же кое-что
