Бродяги Севера - Джеймс Оливер Кервуд
Сейчас на его вершине рядом с Молниеносным стояла собака белого мужчины и белой женщины. Каждый изгиб изящного тела шотландской овчарки нес на себе отпечаток красивой и благородной породы, а сама она являла собой живое воплощение мечтаний и странной тоски, которая отличала Молниеносного от волчьих собратьев.
Воспоминания Светлячка о прежней жизни были все такими же яркими. Казалось, только вчера она ощущала ласковое прикосновение нежных рук женщины, живущей за тысячи миль к югу отсюда, женщины, на лице которой читались глубокая печаль и гордость, горе и любовь в тот день, когда хозяин уплыл на большом корабле, забрав с собой Светлячка. К той женщине устремлялись ее заветные мечты. Где-то далеко хозяйка жила, ждала и звала ее!
Стоя бок о бок с Молниеносным, Светлячок тихо заскулила, тоскливо, неуверенно. От звуков ее нежного голоса мускулы Молниеносного напряглись и стали твердыми как сталь. Это был его мир. Он понимал его, он знал, что жизнь в нем означает непрестанную борьбу. Всю свою жизнь он сражался и убивал. И он хотел снова подраться с кем-нибудь прямо сейчас! Это желание бурлило в его крови. Его обуревала жажда геройства, он был подобен юному кавалеру, сопровождающему робкую красивую девушку сквозь толпу грубых мужланов. В эти первые часы медового месяца его переполняли чувства, ему хотелось отличиться, показать себя. А в его мире продемонстрировать свою отвагу означало сразиться с кем-нибудь до победного конца. Драка с Вапуском была не в счет, там Молниеносный только оборонялся. Гордо подняв голову, он пружинистой и решительной походкой прошелся перед Светлячком. Весь вид его говорил: «Посмотри на меня, Светлячок! Я не боюсь никого и ничего на свете. Я превзойду всех прочих волков и в драке, и в беге. Только скажи, и я вернусь и одолею самого Вапуска!»
И Светлячок смотрела на него. Она была очарована этим диким и великолепным зверем, который гордо вышагивал перед ней. Она подбежала к нему, одобрительно тявкнула и тоже уставилась в белую пустоту.
В жилах Молниеносного забурлила кровь. Больше всего ему хотелось, чтобы прямо сейчас подвернулся какой-нибудь удобный случай себя проявить. Он возвратился к лазу, через который они со Светлячком выбрались на поверхность Уссисуйи, и зарычал. Его бы сейчас обрадовало даже появление белого медведя.
Однако Вапуску и так приходилось тяжко. С дальнего конца ледника до Молниеносного и Светлячка доносилась разноголосица звуков – вой собак, крики людей и рев медведя. Какое-то время Молниеносный прислушивался. Потом прижал уши к голове и рысцой побежал на шум. Поскуливая, он призывал Светлячка следовать за ним. Через двести-триста ярдов Ледовый Клин полого уходил к морю. Молниеносный принялся осторожно спускаться по этому склону и наконец достиг крутого обрыва высотой пятьдесят-шестьдесят футов. Светлячок остановилась позади, и вместе они заглянули за край обрыва.
На ледовом плато, залитом светом луны и звезд, развернулась настоящая битва, и сверху хорошо было видно ее участников: огромного белого Вапуска, дюжину собак и юркие фигурки охотников-эскимосов. Позабыв о желании продемонстрировать свою удаль, Молниеносный инстинктивно припал к льдине. Светлячок, завороженная зрелищем, продолжала стоять – ее силуэт отчетливо выделялся на краю обрыва. Трое людей с воплями сновали между нападающими на медведя собаками, в воздухе, словно серебряные стрелы, мелькали железные наконечники копий. Вапуск, припертый к огромной ледяной стене, ожесточенно защищался.
Один из охотников резко подался вперед. В воздухе мелькнуло копье, и Вапуск неожиданно бросился на метнувшего его человека. В это мгновение к первой фигурке охотника подскочила вторая, и второе копье нанесло еще более сокрушительный удар медведю между лопаток.
Вапуск поднялся на задние лапы и кинулся на собак. Он больше не ревел, из его глотки вырывались только сдавленные хрипы. Возмездие наконец настигло этого старого убийцу, кровожадного бродягу и людоеда. Эскимосы с копьями окружили его, и какое-то время он еще пытался обороняться. Но вскоре, будучи уже не в силах отбиваться от собак, он грузно рухнул на лед. Тупыми концами копий охотники отогнали от него собак. Вапуск был мертв.
Все это время Светлячок затаив дыхание следила за битвой. В ее мозгу образы и воспоминания из прежней жизни уступали место суровой реальности. На корабле она всегда была защищена и обласкана, теперь же ей довелось лицезреть смерть под звездами и луной.
Один из охотников поднял голову и увидел вырисовывающийся на фоне неба силуэт Светлячка. Опьяненные схваткой собаки не замечали ее. Охотник замер. Рука его резко взметнулась, и в воздухе, блестя железным наконечником, просвистело копье. Его острие воткнулось в лед, не достав нескольких дюймов до Светлячка. Чуть дальше – и оно проткнуло бы ей лапу. Звон стали, удар копья о лед и суматоха внизу мгновенно напомнили ей об опасности, и она отпрыгнула назад. В это же мгновение Молниеносный подскочил к ней, и вместе они отбежали от края обрыва.
Для него увиденное не стало трагедией, то была всего лишь охота – самая обыденная сцена в его мире. Он не понимал ощущений Светлячка, ибо самого его ничто не напугало и не удивило. Скорее он был разочарован. Внизу произошла столь желанная для него драка, а он не смог в ней поучаствовать. Это было единственное, что расстроило его в смерти Вапуска. Прибрежная сторона Уссисуйи оставалась все дальше и дальше позади, и Молниеносного стало вновь распирать от желания произвести впечатление на свою красавицу-подругу и продемонстрировать ей свое бесстрашие и удаль. Пребывая в этом настроении, он подвел Светлячка к тому краю ледника, который был обращен к суше.
Здесь ледовая гора уходила в Бесплодные Земли длинным гладким склоном высотой триста-четыреста футов. В обычных обстоятельствах Молниеносный проявил бы крайнюю осторожность, однако сегодня он чертовски беспечно относился к возможной опасности, а потому смело прыгнул на край ледника, столь скользкий, будто сам Уссисуйи предупреждал, что шутить с ним не стоит. Светлячку блестящий ледяной скат показался достаточно безобидным. Ничто на нем ее не встревожило, на вид спуститься по нему не составило бы труда.
И тут Молниеносный поскользнулся. Он поехал вперед передними лапами, в течение нескольких секунд безуспешно пытаясь затормозить задними. Затем под удивленным взглядом Светлячка осторожно, дюйм за дюймом начал унизительный спуск на брюхе.
С дюжину ярдов он скользил по льду, словно на санях. Потом ледяной выступ развернул его боком, Молниеносный окончательно
