Крушение шхуны "Графтон" - Ф. Е. Райналь
Как только он нас увидел, тотчас подошел и спросил о нашем здоровье. Я ему признался откровенно, что я здоров, но ужасно голоден, и что, несмотря на все мое любопытство, я хотел бы удовлетворить сначала голод, а потом уже узнать, куда мы идем.
"Я это предвидел, — отвечал он мне, улыбаясь, — пойдемте." Он провел нас в каюту и поставил на стол большой запас провизии, приготовленный его женой для нас.
Мы на этот раз ели уже гораздо больше, и когда окончили, то вернулись к хозяину на палубу.
"Теперь, — сказал он, — я вам расскажу, каким образом вы здесь, что, думаю я, вас очень удивило. Я считал своей обязанностью отвезти вас в Инверкаргиль, где вы можете найти всевозможные медицинские пособия, которых решительно невозможно достать в Порте-Адвентюре. Там же вы можете найти средства для освобождения двух ваших товарищей, оставшихся на Аукланде. К тому же я сам должен был отправиться в этот город, где меня дела задержат несколько дней; если б не это, то я не торопился бы выйти в море. Я сначала хотел дождаться, когда вы проснетесь и посоветоваться с вами, но нам нужно было очень рано выбраться из дома, чтобы прибыть в устье Нью-Ривера во время прилива, иначе мы сядем на песчаную мель, которую нам необходимо перейти. Я вас сонных, с помощью нескольких туземцев перенес на мой куттер, и как видите, это вовсе не потревожило вашего сна, который делает вам вполне честь. Надеюсь, что вы мне простите мою бесцеремонность, но поверьте, это я сделал из желания показать вам свое внимание.
Мы от души благодарили этого чудесного человека; он нас принял слишком радушно, чтоб нам могла придти мысль, что он хочет от нас поскорее отделаться. К тому же это как раз соответствовало нашим желаниям.
Куттер уже прошел пролив Фаво и готовился войти в Нью-Ривер. При входе в него была видна сильная рябь, как от прибоя, что означает подводную мель или рифы. Несмотря на то, что время прилива уже давно прошло, Кросс предпочел лучше пройти это место, чем ожидать следующего дня. Он сам взялся за руль, чтобы лучше управлять движениями куттера. Вдруг Flying Scud сильно толкнулся: он дном тронул песчаную мель. Как нарочно, с силой набежала на нас волна, и куттер, накренившись на бок, готовился опрокинуться. К счастью, он стоял на хорошей дороге, и раньше, чем набежала другая волна, он перешел через препятствие.
Не то случилось с нашей Несокрушимой. От первого сильного толчка канат, который ее привязывал к куттеру, порвался; ее понесло течением и волнами, кидая из стороны в сторону, и разбило в щепы о подводные камни. Так в наших глазах, в несколько минут погибла лодка, стоившая нам стольких трудов, стольких страданий, и вместе с тем, которой мы обязаны были своим спасением. Никто не удивится, если я скажу, что я не мог удержаться от слез, когда она погибла.
Мы продолжали подыматься по реке, и час спустя вышли на дебаркадер Инверкаргиля.
ГЛАВА XXII
Мусграв возвращается на Аукланд и привозит наших двух товарищей. — Рассказ о его путешествии. — Труп в Порт Россе.
Наше приключение быстро разнеслось по всему городу; как только о нем узнали, жители пришли взглянуть на нас и выразить нам свое сочувствие. Одни перед другими предлагали нам свои услуги. Один знатный и важный житель города, Колерс, предложил нам остановиться у него, и мы охотно согласились. Он отдал в наше распоряжение три больших, хороших комнаты. Доктор Инн сейчас приехал к нам, лечил нас и не хотел брать с нас никакой платы, кроме благодарности; нужно сказать, он во все время моей болезни был необыкновенно внимателен.
После болезни, которую я перенес в начале путешествия, от которой на острове Кампбелле я чуть не умер, во мне остались очень неприятные последствия, у меня еще тогда опухли ноги. С тех пор они не поправлялись; последнее время на Аукланде, особенно от разных работ в кузнице, где я должен был все стоять, они еще хуже разболелись. Последние же пять дней и пять ночей, проведенные в лодке без всякого движения, в холоде, в сырости еще ухудшили их состояние. Я только с трудом мог сделать нескольо шагов, и то сильно опираясь на палку.
Мусграв и Алик оба были сложены очень крепко; они пострадали меньше меня; несколько дней тихой, спокойной жизни совсем возвратили им прежнюю силу и прежнюю энергию.
На другой день после нашего приезда в Инверкаргиль Мусграв пошел к правительству этой местности. Он дал правильный отчет о погибели шхуны "Графтон" и просил у них помощи, которую бы тотчас послать за несчастными товарищами, оставленными на Аукланде.
Мы ни минуты не сомневались в готовности помочь нам. Как же мы ошиблись! Мусграву отказали в просьбе. Ему отвечали, что правительство не было теперь в состоянии посылать корабль, но что об этом подумают и пошлют, когда будет возможность. Когда можно! А в это время наши несчастные друзья может быть страдают от голода: они будут считать дни, часы, и наконец отчаяние овладеет ими. После будет уже поздно!
Тогда один богатый и знатный житель города Макферсон, родом шотландец, придумал обратиться к обществу. Многие горячо приняли благородное намерение, собрали народный совет, и сейчас же составилась подписка. На другой же день собрали такую большую сумму, что она могла заплатить за все издержки экспедиции на Аукланд.
К несчастью, на всей реке в эту минуту, кроме Flying-Scud и еще нескольких плохих рыбачьих лодок, не было никакого другого корабля. Ожидали много хороших больших шхун, но когда они придут? И если это и скоро случится, то они, прежде чем пустится в новый путь, будут долго разгружать товары. А как решиться на такую долгую отсрочку? Собрание после всех рассуждений на митинге, на который пригласили и нас, решило, что выбор должен пасть на Flying-Scud. Хотя куттер этот и не поднимал много тонн, и казался недостаточно велик для сильных бурь, которые ему придется вынести; зато, если взять во внимание прочность постройки, отличную оснастку и паруса, то он все таки годился для этой экспедиции. Тотчас его снабдили не только съестными припасами на два месяца, но, кроме того одеждой, теплыми одеялами, лекарствами и всем вообще, что предполагали, может понадобиться.
Сам Кросс был моряк; он отлично умел управлять своим куттером и не терялся во время
