Крушение шхуны "Графтон" - Ф. Е. Райналь
Мы возвратились на берег и пошли по нему до устья ручья, и нигде не нашли ни малейшего следа тюленей, но вот поднялась небольшая стая птиц. Они походили на черных уток, исключая носа, который был такой же, как у бакланов. Одним выстрелом я убил четырех; это будет нашим завтраком.
Алик пошел за горящей головней в лодку, чтобы развести огонь на берегу и зажарить наших птиц; Джорж в это время общипал и вычистил дичь, а я и Мусграв поднялись вверх по ручью.
Не успели мы сделать нескольких шагов вдоль речки, как Мусграв споткнулся и чуть было не упал. Мы взглянули на землю: вещь, о которую оступился Мусграв, была беловатая, почти до половины ушедшая в торф; мы рассмотрели ее пристальнее и увидели, что это кирпичи. Немного дальше, под деревом, лежала целая куча такого кирпича; но она таки была закопана в торф и закрыта листьями, что еже ли бы Мусграв не споткнулся, то мы и не заметили бы ее. Этот кирпич, должно быть, оставили китоловы или путешественники, останавливавшиеся в соседней просеке; здесь они, вероятно, складывали печь для вытапливания тюленьего жира. Так как кирпич мог пригодиться нам когда-нибудь, то мы и взяли его с собой.
Залив мы назвали Camp-Cove, что значит, "лагерная бухта."
Мы позавтракали черными утками, которые показались нам очень вкусными, подняли парус и поехали по восточному проливу. До сих пор мы не встречали ни одного тюленя, но вот, немного не доезжая до острова Монумента, мы наконец увидели одного; он плыл вдоль берега острова Адама в нескольких стах метрах от пролива.
Это был старый тюлень, почти такой же почтенный, как царь-Том. По его эволюциям мы заключили, что он ищет удобного места выйти на берег. Мы тотчас же спустили парус, чтобы не испугать его и остановили веслами ход лодки.
Тюлень вылез из воды, прополз между двумя скалами и направился к высокой траве, которая растет подле леса и показывает границы больших болот. Берег неровный, скалистый: тюлень скоро устал и остановился для отдыха. Вдруг он поднял голову, взглянул через большой камень и увидел нас; он попятился. Неужели он бросится в море и уйдет от нас?
Я осторожно зарядил ружье и прицелился. Ожидание и беспокойство выразились на лицах товарищей. Тюлень был в нерешимости; он то поворачивал голову к берегу, куда по чувству осторожности ему следовало уйти, то смотрел на высокую траву, в которой мог спокойно отдохнуть.
"Не торопитесь, цельтесь хорошенько!" — шептал мне на ухо Мусграв.
Стрелять мне, или нет? Расстояние так велико! Но ежели я буду медлить, то тюлень может уйти. Я выстрелил. Пуля попала в тюленя, только не убила его, но раздробила ему челюсть и ошеломила его; это дало нам время высадиться на берег.
В несколько ударов весел мы подъехали к берегу подле того места, где бился тюлень. Мы выскочили на берег, бросились на него и прежде, чем он успел опомниться, убили его дубинами.
Мы вчетвером потащили его к лодке и положили на ее дно. Я уверен, что он весил около восьми сот кило.
Мы не могли расстаться с этими заливом без того, чтобы не полюбоваться на него со скал; о чудесной картине, нам представившейся отсюда, я говорили прежде. Сходя на берег, мы встретили водяную курочку, которую Джорж убили ударом камня. На берегу опять новая находка; мы нашли кусок реи и пушечный борт из соснового дерева. Откуда взялись эти обломки? Их должно быть недавно принесло сюда морское течение, потому что в последний раз, как мы здесь были, их не было.
Может быть тут, подле этих берегов, случилось несчастье. Вследствие этого предположения мы разложили большой костер, и темный дым его высоким столбом поднимался к небу; ежели тут в соседстве есть несчастные, потерпевшие кораблекрушение, то они увидят дым. Стрелять из ружья было бы напрасно; морской шум и постоянные сухие удары волн в скалистые пещеры заглушили бы выстрелы. Мы осмотрели внимательно все окрестности, но никого не нашли.
День клонился к вечеру, нам небезопасно было оставаться дольше. Мы отправились домой, и не смотря на все наши усилия, возвратились в Эпигуайт через четыре часа после заката солнца.
Откуда взялись обломки, которые мы видели на берегу? Отломало ли их бурей от корабля, или весь корабль погиб от кораблекрушения? Мы никогда не узнали этого. Достоверно только одно, в этих местах часто бывают кораблекрушения; Аукландские острова лежат почти на пути кораблей, которые идут из Австралии в Европу.
Я не могу не заметить по этому поводу, что было бы хорошо, если бы эти острова, расположенные в поясе земного шара, больше всего подверженного бурям, не были вполне заброшены, и чтобы на них устроили маяк или станцию, в которую хоть изредка заезжали бы корабли, и в которых несчастные находили бы первую необходимую помощь. Я бы хотел обратить на это внимание английского правительства, которое так заботится о выгодах торговли и безопасности своих подданных.
Дай Бог, чтобы наше несчастье пробудило сострадание и заставило придумать что-нибудь, тем более, что крушение кораблей "Инверкольда" (Invercold) и "Генерала-Гранта" произошло так же как и "Графтона", у берегов этих пустынных островов.
Какое счастье для тех, которые страдали и страдают еще, ежели они могут сказать, что их несчастье не напрасно, и что оно предохранит других от подобной участи! Ежели б это могло быть так, то я думаю было бы легко переносить всевозможные страдания.
ГЛАВА XV
Бедствие. — На дне пропасти. — Возвращение довольства. — Минута счастья.
Через несколько времени нам пришлось опять глодать последний кусок соленой и прогорклой тюленины, и мы не знали, что будем есть завтра.
В продолжении трех дней мы напрасно обходили все кустарники подле Эпигуайта, отыскивая себе какой-нибудь птицы. Я пошел на мыс Райналь, чтобы наловить рыбы, но моя ловля была несчастна; я вернулся домой почти с пустым мешком; в нем было очень мало: две или три небольшие трески. Что же касается до ракушек, то мы их не могли собирать; время больших отливов еще не пришло, и море у берегов стояло довольно высоко.
Ах, как долго тянулись вечера после таких дней! Уроки шли вяло; мы упали духом и слишком были озабочены, чтобы быть внимательными. Играть мы не могли. Можно ли играть, когда грозит голодная смерть? Мы
