Машина знаний. Как неразумные идеи создали современную науку - Майкл Стревенс
221 Ньютон дал своим преемникам: Внимательно читая предписание Ньютона, вы можете увидеть, помимо прочего, зародыш другого негативного предписания железного правила, его запрета на что-либо субъективное. Ньютон считает, что гипотезы должны устанавливаться путем их дедукции из явлений, – формулировка, которая предполагает обращение только к объективным законам логики. Таким образом, в нескольких словах Ньютон обобщает и передает потомкам всю негативную сторону железного правила.
По той же причине, по которой современные философы науки считают, что научные рассуждения по сути субъективны, они сомневаются, что Ньютон или любой другой ученый когда-либо успешно выводил гипотезу только из наблюдаемых явлений: ранжирование правдоподобия всегда является частью процесса. Таким образом, формулировка Ньютона служит скорее призывом к объективности, чем точным изложением его метода. Однако, как я заключил в главе 7, попытка сделать научную аргументацию объективной – «стерилизовать» субъективность – может быть весьма эффективной, даже если она не совсем успешна.
222 «Это не меньшая проблема»: Бэкон, Новый Органон, § 66.
222 Обоснование поверхностного объяснения Бэкона: Бэкон знаменит тем, что заметил (не совсем употребляя это емкое выражение), что знание – это сила. Приводя доводы в пользу поверхностного объяснения, он, по-видимому, отстаивает более грубую доктрину о том, что знание ценно лишь постольку, поскольку дает власть. Возможно, именно на это намекал Уильям Харви, который открыл кровообращение и некоторое время был врачом Бэкона, когда сказал, что Бэкон «пишет философию, как лорд-канцлер».
223 «Придерживаюсь своего мнения»: Из предисловия к книге Бойля Some Specimens of an Attempt to Make Chymical Experiments Useful, 355. Предисловие, скорее всего, было написано около 1660 года.
223 Современные историки сомневаются: Боас, Robert Boyle and Seventeenth-Century Chemistry, 26–28.
224 Он не нуждался в указаниях: мы знаем, что Ньютон читал Бойля, но, насколько нам известно, он никогда не читал Бэкона. Возможно, он также не читал самую ньютоновскую работу Галилея «Две новые науки» (Уэстфолл, Never at Rest, 89; Коэн «A Guide to Newton’s Principia», в переводе «Принципов» Коэна и Уитмена, 146).
Глава 9. Стратегическая иррациональность науки
231 «Следует отдать должное»: Аристотель, О возникновении животных, III.10, 760b29–30, перевод Артура Платта, Полное собрание сочинений Аристотеля.
232 Это создает увлекательную историю: читателям, желающим узнать больше о причинах научной революции, понравится книга «Rise of Modern Science Explained» Флориса Коэна или «Invention of Science» Дэвида Вуттона. Коэн и Вуттон, как и я, задаются вопросом: «Что именно позволило науке XVII и XVIII веков добиться прогресса, которого не могли достичь предыдущие системы знаний?» (Слова Вуттона, стр. 4); в отличие от меня, они представляют свои ответы в форме историй происхождения современной науки, в которых обсуждается роль широкого спектра исторических факторов. В качестве аргумента в пользу того, что научная революция произошла случайно, прочтите провокационную книгу Дж. Д. Траута «Wondrous Truths».
234 «Их объяснение явлений»: Аристотель, О небе, III.7, 306а, перевод Дж. Л. Стокса, Полное собрание сочинений Аристотеля.
236 Августин, Авиценна, Аверроэс и Аквинский: Августин был римским теологом и философом IV века; Авиценна (980–1071) и Аверроэс (1126–1198) были исламскими философами, работавшими в Персии и Испании соответственно; Аквинский (1225–1274) был итальянским теологом, философом и монахом.
238 Шлюзы неверности: в анонимно опубликованном Candid Examination of Theism, с. 51–52.
238 Возможно, треть американских ученых верят в Бога: эта статистика взята из опроса Pew Research Center for the People & the Press, проведенного в 2009 году (https://www.pewforum.org/2009/11/05/scientists-and-belief/). Согласно тому же опросу, около 40 % ученых заявляют, что не верят в Бога или высшую силу. Эти цифры, по-видимому, не сильно изменились за 100 лет.
238 «Непересекающаяся магистерия»: Гулд пишет об этом понятии в «Rocks of Ages».
238 «Замолчи и посчитай»: по довольно противоречивому труду вдумчивого физика Дэвида Мермина, «What Is Wrong with This Pillow?», 9.
239 «Я никого не знаю»: Вайнберг, Dreams of a Final Theory, 168–9. Действительно ли философия так бесполезна для науки? На самом деле, ей есть что предложить ученым, размышляющим о значении квантовой механики, как это иногда делает сам Вайнберг (https://www.nybooks.com/articles/2017/01/19/trouble-with-quantummechanics/). Но, как я уже говорил в начале этой главы, нет никаких сомнений в том, что философские рассуждения оказались гораздо менее полезными в эмпирическом исследовании, чем когда-то предполагали натурфилософы, такие как Аристотель. Причина, прежде всего, в тихонической природе нашего мира, который предлагает ключи к разгадке, которые должны быть получены не путем глубоких размышлений, а путем безграничного наблюдения.
Глава 10. Война с красотой
243 «Он смотрел на всю вселенную»: Кейнс, «Newton, the Man», 29.
246 Классификация птиц: Схемы на рисунках 10.4 и 10.5 основаны на схемах, приведенных в книге Вигорса «Observations on the Natural Affinities», 468, 509.
247 Группа разделяла «сходство»: Помимо сходства, согласно Маклею, группы были связаны «аналогиями», существующими между группами, занимающими одинаковое положение относительно центра на разных окружностях.
247 Новых таксонов с соответствующим родством: Тут я не могу не упомянуть попытки Аристотеля использовать правило четырех элементов для предсказания существования пока еще ненаблюдаемых существ. Он рассуждает о том, что три широких класса животных соответствуют трем из четырех элементов: «Растения могут быть отнесены к суше [то есть к земле], водные животные – к воде, наземные животные – к воздуху». Таким образом, должен существовать четвертый класс животных, который соответствует четвертой стихии – огню. Почему их нигде не найти? В приступе изысканного биологического безумия Аристотель предполагает, что они живут на Луне. («О возникновении животных», III.11, 761b, перевод Артура Платта, Полное собрание сочинений Аристотеля.)
248 У жизни есть грандиозный замысел: вложенная квинарианская структура не является истинным фракталом, потому что вложение не продолжается вечно, а скорее достигает дна на уровне видов – хотя Маклей был близок к тому, чтобы представить континуум видов, в котором возможно бесконечное вложение, написав: «Если бы мы знали все особенности видов творения, их число было бы бесконечным, или, другими словами….они переходили бы друг в друга посредством бесконечно малых различий» (Illustrations of the Annulosa of South Africa, 8).
248 «Мне показалось, что природа разделилась»: Маклей, Horae Entomologicae, 170.
249 Один из таких последователей: Занятия Дарвина квинарианством описаны в книге Дова Осповата Development of Darwin’s Theory, с. 101–13.
251 «Изучать природу такой, какая она есть»: Стрикленд, «On the True Method of Discovering the Natural System in Zoology and
