Машина знаний. Как неразумные идеи создали современную науку - Майкл Стревенс
252 «Я узнал это при изучении материальных вещей»: Томпсон, On Growth and Form, 326.
253 «Это объясняется одним-единственным интегральным преобразованием»: Томпсон, On Growth and Form, 300.
254 «Всеобъемлющий “закон роста”»: Томпсон, On Growth and Form, 275.
258 Его большое уважение к красоте и форме: расхваливая важность красоты, нарушил ли Томпсон железное правило? Подобно многим наиболее творческим научным мыслителям, он довел ее почти до предела, но затем смягчился и последовал предписаниям правила. Необходимо проводить различие между признанием ученым роли красоты в генерировании своих идей, с одной стороны, и использованием соображений красоты для аргументации своих идей – с другой. Риторика Томпсона близка к последнему, что противоречило бы железному правилу, но внимательное изучение его аргументации показывает, что красота основывается главным образом на способности определенных гипотез объяснять определенные наблюдения – таким образом, «закон роста» «доказывается» его способностью объяснять простые геометрические соотношения, которые сохраняются между планами тела. Томпсон, конечно, надеется, что читатель увидит эстетическую привлекательность его идей – в этом нет сомнений! – но, как и каждый ученый, работающий под властью железного правила, он знает, что должен показывать, а не рассказывать.
258 «Важнее обладать красотой»: в эссе Дирака 1963 года «Evolution of the Physicist’s Picture of Nature», стр. 47. Дирак использовал работу Шрёдингера, получившую Нобелевскую премию по квантовой механике, в качестве примера своего наставления; с таким же успехом он мог бы привести и свою собственную.
258 «Единственные теории физики, которые мы готовы принять»: эта знаменитая формулировка появляется в не менее знаменитой статье Вигнера «The Unreasonable Effectiveness of Mathematics in the Natural Sciences». Мне не удалось найти независимый источник, где приводились бы слова, которые Вигнер приписывает Эйнштейну; возможно, он имел в виду их только как перефразирование хорошо известного отношения Эйнштейна к эстетическим достоинствам теории.
259 Вам не нужно далеко ходить, чтобы найти похожие высказывания: Чандрасекар, «Truth and Beauty»; Дойч, «Beginning of Infinity», Глава 14; Вильчек, «Beautiful Question». Сабина Хоссенфельдер высказывает интересную точку зрения в произведении «Lost in Math».
259 Две новые частицы xi: Обратите внимание на дополнительную звездочку, которая отличает эти частицы xi от частиц в октете, изображенном на рис. 10.11. Разница заключается в спинах частиц: xi со звездочками имеют спин 3/2, тогда как xi без звездочек имеют спин 1/2.
265 Это было именно то, чего требовало железное правило: схема Гелл-Манна также подразумевала существование другой частицы, она появилась как раз в тот момент, когда экспериментаторы начали видеть доказательства ее существования в своих данных.
265 Мюррей Гелл-Манн получил свою Нобелевскую премию: премия была присуждена в 1969 году. Наряду с исключительностью Нобелевской премии появляются и вызывающие зависть различия. Каждое из великих открытий Гелл-Манна было сделано независимо и в одно и то же время другим ученым: Казухико Нисидзима также открыл странность; Юваль Нееман – восьмеричный путь; Джордж Цвейг – кварки. Однако никто не стал бы оспаривать, что Гелл-Манн был заслуженным победителем.
266 «Главный критерий выбора правильной гипотезы»: цитируется в биографии Гелл-Манна Джорджа Джонсона, Strange Beauty, 239.
266 И все же он не подал апелляции: техническая статья Гелл-Манна 1962 года о восьмеричном пути характеризует схему как «привлекательную», но появление этого единственного слова настолько близко, насколько Гелл-Манн подходит к эстетическому обоснованию своей теории. Он тратит несколько страниц на обсуждение возможных эмпирических проверок своих идей.
267 «Делайте выбор и выносите суждения»: Б. Грин, Elegant Universe, 166–7.
267 «Эстетические суждения не являются судьей научного дискурса»: Б. Грин, Elegant Universe, 166.
268 Следует вести журнал оценок: таков совет, предложенный философом науки Джеймсом Макалистером в его книге «Beauty and Revolution in Science».
269 Это нелогично, неразумно, и нерационально: технически, что железное правило делает неправильно с логической точки зрения, так это нарушает то, что философы называют «принципом полной очевидности», правило рациональности, которое требует, что при обосновании какой-либо точки зрения вы должны (насколько это практически возможно) принять во внимание все соответствующие соображения. В научных рассуждениях эстетические соображения имеют значение, но железное правило их игнорирует.
Я должен подчеркнуть, что железное правило не вынуждает отдельных лиц нарушать принцип полной очевидности в своих частных научных рассуждениях. Многие в полной мере пользуются этой свободой, включая в свою оценку теорий любые неэмпирические соображения – эстетические, философские, религиозные, – которые они считают важными. Действительно, некоторые из самых вдумчивых людей, которых я знаю, – это психологи, физики, лингвисты, биологи. Это не мышление ученых, а наука как социальный процесс совместного исследования, как способ интеллектуального взаимодействия, как набор правил для ведения публичного спора, который игнорирует правила логики.
Глава 11. Появление науки
275 «Я понял, что это было необходимо»: Декарт, Meditations I (опубликовано в 1641 году).
276 «Должно быть положено новое начало»: Бэкон, Новый органон, § 1.31; также цитируется в главе 5.
276 Беспрецедентный случай в истории человечества: Афины V и IV веков до нашей эры, пожалуй, являются единственным серьезным соперником XVII века.
276 Такое огромное разнообразие: многие историки пытались объяснить склонность европейцев раннего Нового времени к новизне. Стало ли это возможным благодаря первому в мире средству массовой информации – недавно изобретенному печатному станку с подвижным типом печати? Было ли это вдохновлено открытием Нового Света и ростом международной торговли? Было ли это вызвано экономическим и демографическим восстановлением после разрушений, вызванных Черной смертью? Я не буду занимать определенную позицию по этому вопросу; достаточно того, что среди многих других вещей это привело к довольно основательному эмпиризму.
276 Объяснение едва началось: предполагать, что «правильные» идеи, как только кто-то приложит усилия, чтобы их получить, неизбежно восторжествуют над остальными, как если бы их подхватила на плечи группа героев и понесла в будущее по усыпанной лепестками роз тропинке, – это впадать в заблуждение, которое ученый Герберт Баттерфилд назвал «историей вигов».
277 Бойль написал очень много: Боас, Robert Boyle and Seventeenth-Century Chemistry, с. 75–78. «маленькие тела»: цитируется на стр. 82.
279 «Термины «протестант» и «католик»»: Веджвуд, Тридцатилетняя война, 373.
280 «Это была не та вера»: Веджвуд, Тридцатилетняя война, 372.
280 Что имело значение для гражданских целей: хотя Британия не была непосредственно вовлечена в Тридцатилетнюю войну, почти такой же эффект был достигнут Гражданской войной в Англии 1642–1651 годов и ее последствиями.
280 Разделение политической и религиозной идентичности: например, Людовик XIV попытался вновь распространить католицизм на всю Францию в 1685 году.
281 «Законы Бога и законы человека»: Ньютон, «Seven Statements on Religion».
281 Постоянное деление пополам: немецкий политический философ и юрист Самуэль фон Пуфендорф, родившийся на полях сражений Тридцатилетней войны в Саксонии в 1632 году, ярко писал о
