Волхв - Сергей Геннадьевич Мильшин
Парень, потянул повод, разворачивая Трудня к ельнику. Дождавшись, когда они удалятся саженей на пяток, дед положил ладонь на оберег, рельефно выступающий под рубахой. Коротко прошептал славу Тарху Даждьбогу. В следующий момент он уже спускался по камням, обходя распадок по широкому кругу.
Нагромождения булыг вынуждали пробираться осторожно, не дай бог зашуметь, неведомый странник сразу услышит. В густом лесу, наконец, появились проплешины, на одной из них он задержался, проверяя меч и нож. Поразмыслив, отдал предпочтение мечу: у родника хватало места для замаха. Несмотря на почтенный возраст, старик владел оружием справно. Как собственно и почти любой русич, с детства обученный воинским искусствам.
Подобрался удачно: не покатился ни один камушек, ни одна веточка не треснула под лаптём. Не раздвигая веток цветущего, обдающего резким пряным запахом, ярко-сереневого багульника, медленно осмотрелся сквозь его узорчатую листву. Широкая спина в белой рубахе заслоняла маленький костерок. Старик чуть подался вперёд, присматриваясь, и… застыл на вздохе.
– Ну, и чего ты там таишься, выходи ужо.
Не сразу Несмеян избавился от короткого столбняка. Наконец, смущённо возвращая меч в ножны, с шумом выбрался из кустов.
– Воинко, тудымо-сюдымо! Как ты меня напугал.
На Несмеяна с лёгкой усмешкой смотрел высокий старик с крепкими руками и подтянутой фигурой. Волосы цвета золы шевелил ветер. Длинная борода, тоже седая, обвязана верёвочкой, чтобы за ветки не цеплялась. Удобно устроившись на валежине, старик помешивал варево в котелке.
– Вот уж не знал, что ты такой пугливый.
– Я же тебя за ворога принял. Чуть не прибил даже.
– Ну, это ты заливаешь, прибить меня не просто. А вот подкрался хорошо, я не услышал. Если бы не вёл вас взором, врасплох застал.
Несмеян, довольно улыбаясь, подошёл поближе:
– Умеем кое-чего.
– Это хорошо, что умеете. Что так долго-то?.. Я уже заждался. Решил – пойду навстречу, подсоблю, вот кашу приготовил. Надоть, голодные.
Склонившись над котелком, Несмеян втянул горячий аромат гречневой каши:
– Ах ты, вкуснотища-то кака. А у нас с утра маковой росинки во рту не было.
– Чего так?
– Торопились к тебе засветло поспеть. Да вот, малость не успели.
– Ладно, потом обсудим, как шли и что видели. Шкуру не забыл?
– Как ты просил. Правда, одну только захватил. Больше не донести.
Старик кивнул, соглашаясь:
– Давай за внуком. Он там, поди, извёлся, тебя ожидаючи.
– Ага, – легко согласился Несмеян, – счас приведу.
Качнулись кусты запашистого багульника, и Несмеян исчез.
Проводив друга задумчивым взглядом, ведун снова сосредоточился на внутреннем взоре. Поймал взглядом парящего коршуна, мысль молнией метнулась к птице, и старик слился с сущностью гордого хищника. Теперь зоркие глаза коршуна стали глазами Воинко. Под ногами раскинулись знакомые места, пади, взгорья. Разглядел спешащего Несмеяна, и Гория с конем, спрятавшегося в ельнике. Закинул взгляд ещё дальше, насколько мог увидеть коршун и… успокоился. Никого из людей в пределах десятка вёрст не наблюдалось. От глаз коршуна ещё можно спрятаться под деревьями, но от взгляда волхва никакие заросли не укроют.
Поблагодарив птицу за помощь, он вернулся к костру, щурясь: глаз не сразу возвращал человеческое зрение. Ответно махнув крылом, коршун скрылся за скалой. Ведун потянулся ложкой к котелку, несколько крупинок гречки зацепились за её край. Дунув, острожно попробовал. Каша подошла. Приподнявшись, старик снял котелок. Завернув в серую свиту[10], чтобы не остыла, уселся, поджидая гостей.
На этот раз путники не скрывались, и их приближение Воинко услышал загодя. Захрустели камни под обуткой, зашуршали ветки кустов черёмухи, и на полянку вывалились старик с Гором. Над плечом Гория покачивалась морда жеребца. Трудень пытался ухватить губами складку плаща. Парень нехотя отпихивал нахальную морду плечом.
– Здрав будь, Светлый.
– И ты здрав, Гор. Давненько тебя жду.
– Так всему своё время.
– Каков пострел!
Смущённый Гор отпустил коня, и тот уткнулся мордой в сочный травостой. Воинко протянул юноше берестяное ведёрко:
– Пока каша не остыла, сбегай к ручью – он вот там, вниз по ворге.
Кивнув, Горий заторопился тропинкой вниз.
Подкинул сухие ветки в костерок, Воинко повернулся к Несмеяну:
– Значит, шли за вами.
Несмеян не удивился осведомлённости волхва, они давно знали друг друга, и Воинко не в первый раз демонстрировал необычные способности. Кивнув, Несмеян покосился на заросли:
– Шли.
– Думаешь, следили за вами из деревни?
– Нет, – дед почесал переносицу. – Скорей всего, сидели на тропе в засаде. Похоже, знают примерное направление на капище.
– Я так и думал. К нашему счастью, они считают, что светлое место находится на той стороне хребта. Там и ищут.
– Ну и нехай ищут.
– Опасаюсь я князя. Злой, умный. Попы ему голову заморочили. После пропажи двух своих людей, как бы дружину сюда не перебросил. На наши сёла с огнём не пришёл…
Несмеян повесил голову:
– Это он может. Мы, тудымо-сюдымо, посопротивляемся, но супротив его наемников не устоим.
– Уходить придётся. Навстречу солнцу, на восток. В Асгард, на Иртыше который. Там наши, одноверцы. Помогут на первых порах.
– Многие не захотят. Не верят, что наш князь на своих же, русичей, войной пойдёт.
– Надо убедить.
– Легко сказать… Может, ты сам по сёлам пройдёшь, с людьми поговоришь? Тебя уважают, послушают.
– Может, и пройду. На Купало собираюсь с отроком в Коломны, пусть попрыгает с девушкой своей через костёр очистительный, да и сыромять в город пора доставить. Кузьма ждёт материала, говорит, не хватает. Что-то последнее время дружина княжеская упряжь только и заказывает. Не к добру это. – Он помолчал, что-то обдумывая, и будто с плеч упала тягомотина. – Ну, ладно, то дела следующие.
– Добро, – отозвался Несмеян. – Заходи, родичи рады будут. Волхва-то нашего нет теперь.
По тропинке с полным ведром родниковой воды поднимался улыбающийся Горий. Мокрые пшеничного цвета космы облепили высокий лоб – парень уже умылся. Старики потянулись личными кружками к ведру. Зачерпнув, напились. Горий полил на руки сначала ведуну, потом деду. Оставшуюся в ведре воду отставил для Трудня. Тот потянулся к берестяной посудине. Гор легко оттолкнул коня:
– Ну тебя, не остыл ишшо.
Светлая ночь опустилась на уральскую землю. Размытые вечерние тени обрели чёткость, резкость. Из низины следом за отроком прилетел гнус. Выбрав полено посырей, Несменян кинул в огонь – дым немного отгонит ненасытную тварь. Ведун достал из небольшого мешка с перевязью на горле ржаной каравай:
– Ну, гости, пора и отужинать, чем Бог послал, – он отхватил от каравая три щедрых куска. Раздал. Ложка, полная горячей каши, перевернулась над тарелкой, протянутой Гором. – Завтра на хуторе я вас по-настоящему попотчую. У меня на льду хариус и таймени. И десяток крохалей припасён – на озере в силки
