Футляр для музыканта - Михель Гавен
– Против Бормана есть только одно оружие – рейхсфюрер, – произнесла Маренн негромко. – Я не думаю, что рейхсфюрер останется равнодушным к тому, что его дочь попытались сделать наркоманкой.
– Это верно, – кивнул Шелленберг, – и я сейчас уже готовлю доклад, – сообщил он. – Адъютант рейхсфюрера Брандт сообщил мне, что рейхсфюрер готов принять меня вечером после того, как вернется из ставки. Я собираюсь ознакомить его и с показаниями Рильке, и с результатами анализа Гудрун, и с тем заключением, которое дали доктор де Кринис и доктор фон Майндорф. Думаю, что все это достаточно весомые аргументы для того, чтобы рейхсфюрер занял нашу сторону. Но, как ты понимаешь, – добавил он, затушив сигарету в пепельнице, – все решится в поединке рейхсфюрера и Бормана за фюрера – кто успеет доложить первым, кто сумеет склонить фюрера на свою сторону. Уверен, что, понимая, как много стоит на кону, Борман сейчас тоже не сидит без дела, он ищет возможности спасти ситуацию и обеспечить пути отступления для своих людей. Как бы там ни было, я почти уверен, что добиться ареста фон Херфа-старшего нам вряд ли удастся. Максимум, на что мы можем рассчитывать, – это его отставка с поста. Это, я полагаю, реально.
– Главное, чего добиваюсь я, – это закрытие лаборатории фон Херфа-младшего в Оберсдорфе и Дахау и прекращение его экспериментов, – горячо возразила Маренн. – Фон Херф-старший меня тревожит лишь постольку, поскольку он – та главная надстройка, которая все это прикрывает и обеспечивает. И оба они, можно не сомневаться, под видом обеспечения интересов партии сколачивают и для себя весьма неплохие состояния. Я добиваюсь, чтобы фон Херф отказался от этой ужасной задумки с суперагентом, для которой он хочет использовать музыканта Гленна Миллера, а также прекратил издеваться над людьми в Дахау. Если в результате получится хотя бы это, я буду считать, что добилась желаемого. Кстати, о Гленне Миллере.
Маренн встала и подошла к окну – рыжая лисица все еще бегала между елями у ограды. Маренн постояла несколько мгновений молча, сосредоточиваясь и собираясь с духом. Вальтер Шелленберг не торопил ее, терпеливо ожидая, что она скажет дальше.
– Кстати, о Гленне Миллере, – повторила она и повернулась. Подошла к столу.
– Я обязана доложить. И я думаю это, – сказала она негромко, глядя в лицо бригаденфюрера. – Гленн Миллер сегодня назвал мне имена заговорщиков, с представителем которых ему было поручено встретиться в Париже его американским руководством.
– Имена заговорщиков в штабе Западного фронта? – переспросил Шелленберг. – Тех, кто остался после раскрытия заговора и самоубийства фельдмаршала фон Клюге?
– Да, – подтвердила Маренн. – Собственно, он назвал только одно имя, одного офицера – это адъютант фон Клюге барон фон Венцлов. Вторая персона – это невеста фон Венцлова, французская танцовщица Жюли Делакруа, которая должна была встретиться с Миллером в Париже и получить гарантии для участников заговора.
– За что же они требовали гарантий? – усмехнулся Шелленберг. – Что такого ценного для американцев они намеревались сделать? Убить фельдмаршала фон Рундштедта? Но у фюрера это не последний фельдмаршал. Ряды их поредели после раскрытия заговора фон Штауфенберга, но кое-кто все-таки имеется в запасе, и профессиональная квалификация их достаточно высока.
– Они намеревались открыть фронт в Арденнах, чтобы дать возможность американцам свободно пройти «линию Зигфрида» и ударить на Новиль и Сен-Вит. Они собирались сделать то же самое, что сделали англо-французские повстанцы в 1918 году, когда, – Маренн запнулась и даже покачнулась от волнения, едва совладав с чувствами, – когда я навсегда рассталась со своим приемным отцом, маршалом Фошем, – добавила она глухо. – Гленн рассказал мне это в благодарность за то, что я оказала ему помощь. Но, что касается меня, я и сама не знаю, как мне к этому относиться.
Она села в кресло и опустила голову, прижав ладонь ко лбу.
– Во всяком случае, мой бригаденфюрер, – продолжила она все так же глухо, – вы дали поручение, я докладываю, что оно выполнено. Я полагаю, Ральф составит протокол по всей форме? Я вряд ли смогу сделать это правильно.
Она подняла голову. Шелленберг откинулся на спинку кресла и молчал, глядя перед собой. Маренн не могла не заметить, что лицо его побледнело и он взволнован, хотя не хочет показывать это.
– Я очень надеюсь, что этот барон фон Венцлов бежал, – добавила Маренн. – Ведь он же понимает, что, раз посланец американцев исчез, вполне возможно, что его захватило гестапо, а значит, над ним самим и его невестой нависла опасность. Неужели он все еще находится в штабе фон Рундштедта?
– Это легко узнать, – ответил Шелленберг и, не глядя на нее, нажал на кнопку, вызывая адъютанта.
– Мой бригаденфюрер.
Ральф фон Фелькерзам вошел в кабинет и встал у двери, вытянувшись.
– Здравствуйте, фрау Ким, – добавил он чуть погодя.
– Здравствуйте, Ральф. – Маренн кивнула, обернувшись.
– Ральф, немедленно свяжитесь со штабом ОКВ, – приказал Шелленберг. – И соберите для меня все данные о некоем бароне фон Венцлове. Он служил в штабе Западного фронта адъютантом фельдмаршала фон Клюге, это все, что пока о нем известно. Соберите все данные. Возраст, семья, послужной список, награды, связи. Потом доложите мне.
– Слушаюсь, бригаденфюрер, – Ральф фон Фелькерзам щелкнул каблуками. – Будут еще приказания?
– Нет, идите, – сухо распорядился Вальтер. – Выполняйте.
– Слушаюсь.
Адъютант вышел и закрыл дверь. Маренн с удивлением взглянула на Шелленберга.
– От того, что узнает Ральф, будет зависеть, нужно ли составлять протокол, – ответил тот устало на ее невысказанный вопрос. – Бросить человека в лапы гестапо – дело нехитрое, но вполне вероятно, что и нам самим могут пригодиться связи этого барона, – объяснил бригаденфюрер. – Его связи с американцами в первую очередь. Что касается «линии Зигфрида», – он криво усмехнулся, – что сейчас о ней горевать? Она была прорвана американцами 29 января без всякого участия барона фон Венцлова. Хотя, если он до сих пор находится в штабе фон Рундштедта, он, конечно, поучаствовал… в ее обороне, как я понимаю. Теперь эта линия и все, что там происходило в Арденнах, не представляет никакого интереса, так как сражение нашими военными проиграно. Мы должны думать ни о том, как бы кого наказать за то, что даже не было сделано, а только планировалось, а как нам избежать катастрофы, которая явно не за горами, и тут все средства хороши. Все средства для выхода из войны на два фронта. И барон фон Венцлов с его танцовщицей тоже могут пригодиться. Все зависит от того, насколько у них тесные связи с этим американским генералом Арнольфом и насколько тот влиятелен в Штатах.
– Я обещала Гленну, что постараюсь использовать эту информацию, чтобы не передавать его в гестапо, а по возможности оставить в Шарите, насколько это возможно, – осторожно заметила Маренн.
– Не думаю, что Мюллер будет очень настаивать на том, чтобы
