Патрик О'Брайан - Помощник хирурга
— Так точно, сэр! — гаркнул Бонден. — Комнату для доктора и мистера Кимбера с докладом сразу после завтрака.
— До того как ты уедешь, дорогой? — вскричала Софи в тот же миг, как за Бонденом закрылась дверь. — Но ведь наверняка тебе не обязательно так скоро появляться в Адмиралтействе? Разве Адмирал не дал тебе отпуск?
— О да, он был сама любезность, сделал всё, что было в его силах, и шлёт тебе свою любовь. Я беспокоюсь вовсе не об Адмиралтействе, а о Луизе Броук. Ей нужно поведать о состоянии мужа при первой возможности и если поутру отправиться в путь, я могу успеть на «Хариджский экспресс», так что быстро обернусь и буду дома уже в пятницу.
— Письмо, очень тёплое письмо, вполне бы подошло. Ты так устал, дорогой Джек, и худой как палка, тебе нужен отдых, а сутки тряски в экипаже вконец тебя измотают, не говоря о том, что нужно ещё добраться до города. И как бы то ни было, ведь ты сказал Бондену, что не можешь ничего существенного сообщить о ране бедняги Броука — тёплое письмо, со всякого рода наилучшими пожеланиями и мнением Стивена гораздо лучше, с какой стороны ни посмотри.
— Софи, Софи, — с улыбкой произнёс Джек.
Сердцем жена понимала, что людям на службе приходится путешествовать на громадные расстояния, чтобы утешить семьи своих сослуживцев, и несколько раз сама была объектом такой бесконечной заботы — лишь несколькими месяцами ранее первый лейтенант с «Явы» заехал по пути из Плимута, чтобы уверить её, что она всё ещё владеет живым мужем. Но даже с учётом этого сложно было сопротивляться такому нежданному отъезду. Она бормотала: «Луиза Броук», — весьма недовольным, даже ревнивым тоном, и ей пришли на ум несколько новых причин. Софи озвучила их несмотря на то, что во взгляде Джека и наклоне его головы было что-то, дающее понять — все попытки бесполезны, как бы убедительны ни были доводы. В результате, охватившее их прежде ощущение счастья вернулось вновь. Пара отправилась бродить по саду, осматривая особенно ценные растения, кроме тех, что росли непосредственно у дома и которые они сажали вместе. Ни одного из супругов нельзя было назвать гением по части садоводства, как и счесть обладателем отменного вкуса, так что те растения, которые выжили — лишь небольшая часть из всех, — возвышались в неистовых, плохо упорядоченных зарослях.Но цветы эти, какие уж народились, были их собственными и они всем сердцем любили их. Когда Софи пришлось отправиться в дом, чтобы присмотреть за детьми, Джек пошёл следом, так что она услышала его твердые, знакомые шаги на пороге. В музыкальной зале пианино — редко используемое, но по случаю настроенное, чтобы давать девочкам уроки — издало череду громких аккордов, поднимающихся выше и выше, наполненных радостью до того как упасть в глубокий, задумчивый грохот, который спокойно перетёк в сонату Гуммеля, которую Джек часто играл, и которую она сама выучила давным-давно.
Потом он взял свою скрипку, скрипку гораздо более дорогую, чем он мог себе позволить — Амати, не меньше, купленную на долю добычи, взятой в Индийском океане, — и вновь заиграл что-то умиротворяющее, переложенное для этого инструмента. Джек играл не слишком хорошо: прошло много времени с тех пор, как он брал в руки скрипку, да и пальцы раненой руки ещё не до конца восстановили проворство, но для Софи будто играл сам Паганини — дом вновь ожил и был наполнен жизнью.
Как бы то ни было, она оказалась права насчёт непоколебимой решимости мужа: на следующий день сразу после обеда Джек вместе со Стивеном сел в дилижанс и умчался так быстро, как только могла позволить четвёрка запряжённых лошадей, с грохотом и тряской поехав по боковой дорожке от Эшгроу-коттедж.
— Мне и впрямь не стоит путешествовать таким способом, — заметил Джек, когда друзья достигли большой дороги и можно было продолжить разговор. — Лучше уж обычная повозка, или даже фургон.
— Надеюсь, ты переговорил с Кимбером? — спросил Стивен.
— Не совсем. Сам Кимбер не смог приехать — передал, что как раз отправляется в Бирмингем. Вместо него прибыла группа, как он выразился, новых компаньонов в нашем предприятии и некоторые из них сущий сброд. Пара мелких поверенных с грязными шейными платками, которые всё время вели записи...
— Скажи, брат, всё так плохо?
— Что ж, единственное, что точно известно — Кимбер превысил мои инструкции в тысячу раз, с этими гигантскими работами, шахтной разработкой и всякого рода машинами. И эта, как её называют, ассоциация заинтересована и в других вопросах, включая строительство судоходного канала.
— Только канала и не хватало, — пробурчал Стивен себе под нос. — Стоит добавить сюда еще вечный двигатель и поиски философского камня для полноты картины.
— ... и это весьма необычно, — продолжал Джек, — с одной стороны, они утверждают, что траты и долги просто огромны — один парень обозначил мне сумму, которая, грубо говоря, вдвое превышает ту, которой я располагаю, хотя он и признал, что это лишь прикидки — а с другой, они убеждают меня поспешить. Стоит лишь копнуть немного глубже, говорят они, и чистый убыток превратится в миллионное состояние. Но в любом случае, им нужны ещё деньги или гарантии оных. Я заметил, как один из тех парней-поверенных осматривал комнату, явно прикидывая, сколько можно выручить за мебель.
Ты бы просто восхитился мной, Стивен: я был беспристрастен как судья и спокойнопозволил им высказаться. Они настойчиво хотели узнать мою долю в государственных ценных бумагах — спросили меня прямым текстом, будь проклята их дерзость — и про детали моего брачного контракта: каково было состояние Софи, и что из себя представляет поместье отца. Тут они явно хватили лишнего — должно быть решили, что нашли прекрасного голубя для общипки, парня, который ничего не смыслит в делах и которого можно убеждением или угрозами заставить участвовать в любой разорительной глупости. Но я поставил точку, сказав, что не намерен больше вкладывать ни пенни и пожелал им хорошего дня. Боже, Стивен, с возрастом и впрямь приобретаешь некоторые преимущества. Десять лет назад, да что там — даже пять, в конце разговора они бы оказались в пруду для купания лошадей, а я бы имел на руках тяжбу из-за нападения и угрозу оружием, кроме всего прочего.
— Как же они тебе ответили?
— Подняли шум, начали грубить, попытались уладить дело — кнутом и пряником, знаешь ли. Они, мол, явно не ожидали, что джентльмен откажется от своих обязательств — да это и все равно бессмысленно, поскольку у них в залоге мое имущество. Пока меня не было, им пришлось занять деньги под непомерно высокий процент, ведь наличные обходятся гораздо дешевле, нежели дисконтные векселя, да ещё Кимбер наделил их полными полномочиями. Так что они вправе рассчитывать на то, чем я владею. К их несчастью, миссис Обри оказалась не тем человеком, который мог их предоставить — они не слишком юлили, заявив, что от леди не ждут, что она будет разбираться в делах. В итоге единственным выходом стала попытка ускорить процесс, удовлетворить всё больше наседающих кредиторов и поскорее получить наличные. С моим возвращением ситуация упростилась: они способны получить деньги под залог одного моего имени, а моя подпись — лишь формальность. Будь я разорён, они бы весьма неохотно приняли меры, чтобы защитить собственные интересы.
