Подземный мир - Вольфганг Хольбайн
Михаэль прошёл в темноте к своей кровати, сел на край, но скоро снова встал, охваченный тревогой. Что же это с ним? Что произошло вчера вечером с ним, а главное, с его воспоминаниями?
Вид Хендрика на какой-то миг приоткрыл бронированные двери его памяти, но они захлопнулись раньше, чем он успел заглянуть за них. Это был какой-то абсурд: он мог припомнить отдельные моменты - имя Хендрика, тот факт, что у него есть сестра, гигантского тролля. Он знал, что блуждающие огни не просто свет, что их огонь нельзя гасить водой и что гоули бывают не только в фильмах ужаса. И ещё многое другое. Но эти обрывки не складывались в осмысленное воспоминание.
Он подошёл к окну, развёл пластмассовые жалюзи и выглянул на улицу. Оба автомобиля все ещё были здесь. В этом заключалась ещё одна загадка. Даже если все так, как говорили его родители, присутствие этих машин бессмысленно. Если полиция предполагает, что Вольф умышленно поджёг свою виллу и что Михаэль об этом что-то знает, то машины появились чересчур рано. Официальные органы реагируют не так быстро и вообще не так. Незаметно припаркованные на обочине машины с зябнущими полицейскими в плащах бывают только в детективных фильмах, но не в действительности, особенно если надо всего лишь допросить о поджоге девятиклассника. И уж не так быстро после поджога. Даже ночь ещё не прошла. До восхода солнца остаётся добрых полчаса...
Солнце.
Что-то с этим связано. И очень важное! Это имеет отношение к нижнику Хендрику (и опять тут как тут незнакомое слово «нижник»), к нему и...
И вдруг он все понял. Вздрогнув, он ещё раз выглянул в окно и выбежал из комнаты. Солнце! Боже правый, солнце! При свете солнца Хендрик погибнет!
Михаэль постарался спуститься по лестнице бесшумно на цыпочках. Родители все равно обнаружат потом его отсутствие; но сейчас это не играло роли. Главное - успеть
Прошмыгивая мимо кухонной двери, он думал только о том, успеет он в больницу или нет. Шансы были слабые Получаса, оставшегося до восхода солнца, ему бы, может и хватило добраться до больницы, если он будет мчаться сломя голову, но ведь это ещё не все. Ещё нужно найти палату Хендрика, как-то проникнуть туда и вывести Хендрика - и все это до света.
Однако проблему не решишь, перебирая в голове варианты, не позволяющие её решить.
Он добежал до двери гаража, скользнул внутрь и, не зажигая света, стал искать свой велосипед. Конечно, он больно ушиб голень, стиснул зубы и запрыгал на одной ноге, тут же налетев на велосипед. Тот начал падать, и Михаэль с трудом удержал его, чудом избежав грохота.
Если бы он упал, мать только глухая не услышала бы такого шума.
Но и сейчас полной тишины не было. Когда Михаэль с бьющимся сердцем прислушался в темноте, он различил странные скребущиеся звуки. Они звучали приглушённо, как будто доносились откуда-то издалека. В первый момент он не мог; определить, с какой стороны они идут. Какими бы они ни казались тихими, но заполнили весь гараж, и теперь- к ним добавилось ещё что-то: как бы хлопки или то было падение камней? Й тут он понял, откуда доносятся эти звуки
Снизу.
Скребущиеся звуки проникали сквозь бетонный пол гаража из подвала. От испуга Михаэль чуть снова не уронил велосипед, но быстро подхватил его, замерев, прислушался и попытался посмотреть на проблему логично и спокойно.
Под ногами у него что-то шевелилось. Возможно, это крыса. Отец в последние месяцы не раз говорил, что они завелись в подвале. Он даже ставил мышеловки (из которых крысы пожирали приманку) и клал отравленную приманку - к которой грызуны, естественно, не прикасались. Скрестись могла крыса или бездомная кошка, которая в поиске тёплого ночлега забралась в подвал.
Это могло бы служить объяснением, если бы не одна деталь: подвал был вырыт не под всем домом. Гараж отец построил своими руками лет пять назад, и иод бетонным его полом не было ничего, кроме цельной нетронутой земли!
Михаэль закрыл глаза, мысленно сосчитал до десяти и попытался успокоиться. Это далось ему уже не так легко, как в первый раз, зато звуки под землёй прекратились. Восстановилась полная тишина.
Но Михаэль продолжал стоять как вкопанный, с бьющимся сердцем и прислушивался.
Все же, наверное, крыса. Ведь эти твари живут не только в подвалах, они прорывают свои ходы в дренажные каналы, кабельные шахты и даже в сплошном массиве земли. Обычное дело, просто у Михаэля сейчас слишком напряжены нервы.
Он вытянул руки вперёд и стал пробираться к выходу из гаража. Как хорошо, что отец регулярно смазывал петли. Он с опаской оглядывался, проводя велосипед мимо кухонных окон, но удача не изменила ему. Мать все ещё была занята своими делами ж ничего не заметила. А если бы и заметила, уже не смогла бы его удержать. |
Он вывел велосипед на улицу, вскочил в седло и оглянулся на машины у обочины. Если пассажиры этих машин не заснули, они не могли не увидеть его. Но если бы они попытались пуститься за ним в погоню, им пришлось бы пережить жестокое разочарование: он знал достаточно много обходных путей, но которым мог без труда ускользнуть от них.
Но странным образом они не отреагировали, хотя один из них посмотрел в сторону Михаэля как раз в тот момент, когда он оглядывался. Может, отец ошибся и то были вовсе не полицейские?
А вторая машина? Михаэль бегло оглянулся на неё, уже нажимая на педали. Сидящих в ней он не видел, но их было по крайней мере двое. Они все ещё или опять уже курили: Михаэль заметил два красных тлеющих огонька.
Но что-то тут было не так. Михаэль сам не мог бы сказать, что именно, но события прошедшего вечера, научили его прислушиваться к внутреннему голосу, и ой сделал то, что в первый момент удивило его самого. Хоть каждая минута была у него на счёту, он остановился, отъехав на расстояние, чтобы садящие в машине уже не видели его, но сами ещё были на виду. Огоньки сигарет отчётливо виднелись, но слишком близко друг к другу. Как будто два курильщика прижались щеками, а сигареты их вспыхивали разом. Если разобраться, это и на сигареты не походило. Скорее на горящие глаза...
У Михаэля вдруг пересохло во рту. Руки до боли впились в руль. Теперь он
