Ярослав Смеляков - Стихотворения и поэмы

С ЧУВАШСКОГО

Яков Ухсай

377. УФИМСКИЙ БАЗАР

Солнца веселого утренний жартемные тучи прогнал с небосвода.Погреб открыт и распахнут амбар —в нашу Уфу на колхозный базаросень свои снаряжает подводы.

…Видел не раз я глазами юнцадни отошедшие, время другое.Злобою наши кипели сердцав час, когда, славя богатство купца,пел колокольчик под алой дугою.

Поле в пастушеских ярких кострах.Мы окружали огонь осторожно,а конокрады на наших конях,нагло свистя, гарцевали впотьмах,словно тузы из колоды картежной.

Стаею волчьей они налетят,как на отару, уснувшую в поле,целятся в лоб, кистенями грозят, —всё у них есть, а у наших ребяттолько батрацкие горсти мозолей.

Слушая ржанье своих лошадей,мы на базаре скрипели зубами,а конокрады оравою всейнаших при нас продавали коней,громко божась и махая руками.

Помню базарных рядов ералаш,пение нищих и пьяную свару,сотни покупок и тысячи краж.Щеки надув, оренбургский торгашВажно стоит посредине базара.

Глазки торговца товар стерегут;утром и в полдень, в тумане и мракезолото ищут, уснуть не дают, —так за лисой золотою бегут,пасти раскрыв, две худые собаки.

Солнце базар заливает дневной.Жаждет торговец — такая натура! —солнце продать и разжиться деньгой,наши глаза напоить темнотой.Сам ты ослепни, торговая шкура!

Деньги откуда возьмут батраки?Мы и рубля не видали ни разу:лапти плели и на те медякибелые приобретали платкии подносили своим черноглазым.

Деньги на грязных прилавках звенят,полдень наполнен жарою и смрадом,ржут жеребцы, поросята визжат.Без передышки торговки кричат:«Эй, покупайте — кому чего надо!»

Дяде бы лесу на избу купить,всю бы родню пригласить на веселье.Мне бы рубаху для праздника сшить,брагу у дяди стаканами пить,петь и плясать на его новоселье.

Вырос на дядину долю лесок —срезали рощу помещичьи пилы.Желудь, тяни свой зеленый росток, —жаль, что, пока зашумишь ты, дубок,дядя умолкнет под сводом могилы.

Я — для рубахи — не так чтоб давно —семя в кармане нашарил льняное.Рад, что нашарил, а жаль, что — одно,жаль, что, пока разрастется оно,сам я усну под могильной землею.

Сруба, мой дядя, тебе не видать,не приглашать всю родню на веселье,новой рубахи мне не надевать,и не придется мне петь и плясатьцелую ночь на твоем новоселье.

Я, поневоле замедлив шаги,жарко дышу в человеческой давке,вижу товары, гляжу на торги.До смерти рад бы купить сапоги —те, что блистают на этом прилавке.

Завтра же утром обул бы я их,волосы щедро намазал бы салом,—чем не красавец и чем не жених?Плакала б ты, покидая родных,под подвенечным своим покрывалом.

Брату купить воротник не легко,денег на мех у него не хватает.В зимнем сибирском лесу — далеко —прыгают белки по веткам легко,лисы хвостами следы заметают.

Нас, молодых сыновей, старики,словно орлов, из гнезда отпустили;дали нам званье свое — батраки,дали в наследство нам по две руки,солнцем и звездами нас наградили.

Солнца веселого утренний жартемные тучи прогнал с небосвода.Погреб открыт и распахнут амбар —в нашу Уфу на колхозный базаросень свои отправляет подводы.

Вот на базар из селений родныхстайкой спешат молодые подруги.Радостно жить им в лучах золотых.Выгнуты черные брови у них,как бугульминские гнутые дуги.

Юным невестам привет и хвала!Вы на полях потрудились немало.Яркий румянец не зря отдала,словно подарок, подругам селакрасная вишня отрогов Урала.

Вот я иду, замедляя свой шаг.Всем меня радует ярмарка эта:щедростью наших полей на возах,правдой в речах и весельем в глазах,встречей с колхозником Кара-Ахметом.

«Здравствуй, умелый садовник Ахмет!»Дружбы прекрасны старинные узы.Это отлично — сомнения нет,—если с читателем вместе поэтдружно сидят, наслаждаясь арбузом.

Гордо хожу я меж яблочных гор,между прилавками шелка и ситца.Время богатое радует взор.«Дай-ка, товарищ, мне этот ковер!Сколько платить мне за эту лисицу?».

С ЛЕЗГИНСКОГО

Сулейман Стальский

378. ПРИМУС

Тебе, наш гость, во всех краяхслова привета говорят.Стоит в углу на трех ногахв папахе света аппарат.

От спички он огонь берет,он керосин пудами жрет.И, как по морю пароход,идет по свету аппарат.

Дороден, важен, знаменит,во тьме он греет и блестит.Разбейте лампы! Пусть горитзимой и летом аппарат.

Прельщает пеньем соловей,петух царит в семье своей.Тебе подобных меж вещей,конечно, нету, аппарат.

Тебя недавно в наш аулпривез чеканщик Тевекул.С тех пор живет твой дивный гулв душе поэта, аппарат.

Тебя зажжешь, потом уснешь,а ты варить не устаешь.Ах, с колесом фортуны схожпо всем приметам аппарат!

Не задирай, однако, нос,хоть Сулейман тебя вознес,но это не совсем всерьез,в стихах воспетый аппарат.

379. НА ЖИВОТНОВОДЧЕСКОЙ ВЫСТАВКЕ

Затем правдивым я слыву,Что слова в жизни не солгал.В цветами убранном хлевуЯ всё на выставке видал.

Не рассказать за сто минутО том, что там смотреть дают.Телят, огромных, как верблюд,Я сам на выставке видал.

Ягнята, видно, норовятПо весу перегнать телят:Тулупы их по швам трещат,Я сам на выставке видал.

Красивых, словно пенье птиц,Как желтый сноп в руках у жниц,Золотогривых кобылицЯ сам на выставке видал.

Богата жизнь у нас в стране,Полдневный свет у нас в окне,То, что вы видели во сне,Я сам на выставке видал.

Народ с певца не сводит глаз:«Спой, Сулейман, еще хоть раз!Тебе мы верим: свой рассказТы сам на выставке видал».

С ЯКУТСКОГО

Семен Данилов

380. ДЕТИ

На влажном побережье Нила,в арабской дальней стороне,всё непривычно-странным было,всё показалось чуждым мне.Тут солнце светит по-иномуи ветер не такой, как дома.

Я увидал не в старой книге,а ощутимо, наявучужие тяжкие мотыги,чужие листья и траву.Течет тут время по-иному,неторопливо, незнакомо.

Вдоль глинобитных низких зданийидут поспешно по жаремужчины в длинных одеяньяхи жены тайные в чадре.Здесь всё совсем не так, как дома,всё необычно, незнакомо.

Здесь всё в ином проходит свете,но ранним утром в школьный классспешат нестриженые дети,совсем такие, как у нас.Она такая же до боли,ребячья шумная орда,какую я в якутской школеучил в недавние года.

С АБХАЗСКОГО