Педро Кальдерон - Луис Перес галисиец (другой перевод)
Его я возвращу вам вскоре,
Но прежде свижусь я с мараном
И душу облегчить его
Заставлю исповедью честной,
Хоть он крещен был столь недавно,
Что и на исповеди правду
Еще не в силах говорить.
Коль слово - камень, и оно
Фундаментом для приговора
Служить должно, пусть суд поищет
Слова потверже, пусть мои
Он выслушает оправданья.
Судите, ваша милость, сами,
В чем я виновен, я, спокойно
И мирно живший в отчем доме?
В ответе ль я за то, что вдруг
Беда нежданно подкатилась
К порогу дома моего?
Разумно ли винить того,
Кто, вихрем будучи подхвачен,
Стал соучастником несчастья?
Голос (за сценой)
Нас много! Выломаем двери!
Луиса Переса мы сможем
Взять голыми руками.
Мануэль (за сценой)
Он
Надежной защищен скалою.
Луис
Впустите их, мой Мануэль!
(Открывает дверь.)
Узнал я все, что мне хотелось,
И мне они не помешают.
Им в двери хочется? Пусть входят!
Зато отсюда удирать
Через окно придется...
Голоса (за сценой)
Пойман!
В зал врываются альгвасилы, Мануэль и вооруженный народ.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Судья, Луис Перес, альгвасилы, Мануэль, народ.
Судья
Луис, ни с места! Я клянусь,
Что если без сопротивленья
Себя дадите взять, то я
Навеки стану вашим другом.
Луис
О нет! К чему мне друг - законник?
Он слово даст, а там, гляди,
Издаст закон о том, что клятву
Не он, а я блюсти обязан.
Судья
Ну что ж! Пеняйте на себя
В тот грозный час, когда велю
Казнить я вас.
Луис
Коли удастся,
Казните, господин судья!
Судья
Мне не удастся?
Луис
Нет! Покуда
Есть шпага у меня в руках,
Я в безопасности.
Судья (альгвасилам)
Убейте
Обоих, если не сдадутся.
Мануэль
На них, Луис, вперед!
Луис
На них,
Мой мужественный Мануэль!
Но прежде погашу я свечи
Во тьме их храбрость поубудет.
(Гасит свечи.)
Голоса
Ой, страшно!
Судья
Боже, что творится!
Луис
Эй, псы негодные, мерзавцы!
Бессмертную стяжаю славу
Я - Луис Перес, галисиец!
Луис Перес и Мануэль становятся по одну сторону, по другую
судья, альгвасилы и народ. Клинки скрещиваются.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
В горах.
Луис Перес, Исавель, донья Хуана, Мануэль.
Луис
Гора скрывается во мгле.
Но, мнится, на ее морщинистом челе.
От странствий отдыхая,
Покоится луна, владычица ночная,
Решив забыться мирным сном.
В расселине горы приют себе найдем.
Ведь если не схватили
Нас эти молодцы, когда уже мы были.
Как в мышеловке, в логове у них,
Две сотни не смогли нас одолеть двоих,
То пусть надежду всякую отбросят,
Что голову палач когда-нибудь мне скосит.
Им не узнать никак,
Где я сейчас, куда направлю завтра шаг,
Меня в другом разыскивают месте.
Ведь не подумают они, - сказать по чести,
Что здесь прибежище сыскалось мне,
Здесь, где к подножью скал прижат я, как к стене.
Ведь впереди моя земля, которой
Лишился навсегда я в силу приговора,
А позади сбегает вниз
Темно-зеленый лес, верней сказать - Нарцисс,
Прильнувший к синеве глубокой
В расселине средь круч зажатого потока.
И чаща дикая, да и река
Преграды создают, и каждая крепка.
Им предначертано самой судьбою
Служить для беглецов твердыней крепостною.
Густые травы и кусты,
Внезапно превратясь в обитель красоты,
Приютом станут двум прекрасным дамам.
И будет пышный лес в величии упрямом
Одаривать, как в сказочной игре,
Цветами в майский день и снегом в январе.
Вот родинкою на скале чернеет
Деревня, и туда порой, когда стемнеет,
Спускаться будем мы глухой тропой
(Ведь не посмеют там искать нас в час такой)
И, словно птицы, сможем беззаботно
Сбирать у жителей все то, что доброхотно
Они нам подадут.
Не станем притеснять мы этот бедный люд,
Довольствуясь тем малым,
Что нищим их рукам, от многих бед усталым,
Подать подскажет бог.
Так будем мы здесь жить, пока не минет срок
И не ослабнет у судьи решимость
Преследовать нас, но тогда необходимость
Скрываться здесь исчезнет, и покой
Мы сможем обрести в провинции другой,
Где наши имена безвестны.
Изменчива судьба: то круг сжимает тесный,
То рвет его рукой своей,
Когда захочется быть милостивой ей.
Мануэль
Что ж, не впервой такое дело:
Не раз уж выбирал иной убийца смело
Своим убежищем святым
Тот злополучный дом, где жил убитый им.
А власти с их обычной слепотою
Бывают дерзостью обмануты такою,
И получалось, что в своем дому
Спасал убитый жизнь убийце своему.
Мы также выбрали приютом горы,
Где вы клинком своим с врагом решали споры.
Судья ищеек не пошлет сюда,
Хоть и проведает о нас, но не беда,
Коль и пошлет. Природа постаралась
Так сделать, чтобы двух клинков здесь оказалось
Достаточным, чтоб отразить напор
Хоть войска целого - ведь скаты этих гор
Да и река нас охраняют с тыла.
Что переливчатым мерцаньем сотворила
Здесь синевы и зелени игра?
Как разгадать, что там - река или гора?
О красок волшебство! Скала пред нами
Сверкает хрусталем, поток блестит цветами.
Исавель
Как стыдно было мне сейчас!
Из ваших выспренних и горделивых фраз
Я поняла: мужское самомненье
Не может допустить, чтоб женщина в сраженье
Участье приняла. Но честь и жажда мщенья
С тобою, брат, повелевают мне
Стоять плечом к плечу, сражаться наравне.
Я жажду в гневе беспредельном,
Чтоб каждый мой удар ударом был смертельным.
Донья Хуана
Хоть по натуре я робка,
Но выбор сделала, и эта вот рука,
Пусть неумелая, подымет шпагу
И будет убивать.
Луис
Я оценил отвагу,
Одушевляющую вас,
Но должен все-таки сказать вам без прикрас,
Что ваше мненье ложно:
Ведь женщине всегда лишь женщиной быть можно.
А мы - мужчины и должны
Вас защищать... Итак, надеждою полны
На щедрое людское вспоможенье,
Отправимся, мой друг, в ближайшее селенье.
А вы нас ожидайте тут.
Исавель
Казаться медленным мне будет бег минут.
Разлука долгой и тревожной,
Укоротить ее прошу вас, сколь возможно!
Луис Перес и Мануэль уходят.
Дорога у подножья горы.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Луис Перес, Мануэль.
Луис
Остались Исавель и донья Хуана
В ущелье до того глухом и диком,
Что я за них спокоен совершенно,
Меня же веская весьма причина
Принудила вас увести оттуда.
Здесь без утайки вам открыть могу
Все, что недавно мне известно стало,
И получить ваш дружеский совет.
Итак, когда я в доме у судьи
Листал страницы дела моего,
То вдруг, средь прочих показаний,
Я натолкнулся на одно, где низость
И ложь корнями накрепко сплелись.
Один свидетель на кресте поклялся,
Что видел, как я вместе с дон Алонсо
По уговору вызвали на ссору
Несчастного Диего и, вдвоем,
Как самые отпетые злодеи,
На одного напав, его убили.
Подумайте, мой друг, возможно ль
Стерпеть спокойно этакую подлость
И допустить, чтоб клеветник презренный
Грязнил своим поганым языком
Того, кто волей случая иль рока
Захлестнут был волной беды ужасной,
Хоть провинился только в том, бедняк,
Что он всю жизнь как был, так и остался
Достойным образцом для всех идальго.
Мануэль
Но кто злодей, вас так оклеветавший?
Луис
Кто он? Скажу, хоть ненавистно даже
Мне и звучанье имени его:
Мой враг не кто иной, как Хуан Баутиста.
Мануэль
И клялся на кресте! Какой подлец!
Во мне не вызывает удивленья
Его поступок. Ведь обычно подлость
Роднится с трусостью и прибегает
Не к благородному суду руки,
А в ход язык пускает или ноги.
Идемте, и, ни от кого не прячась,
Не опасаясь нам грозящей кары,
При свете дня, в присутствии судьи
Клеветника отыщем, хоть бы даже
Он в щель забился в доме у себя,
И, вытащив на площадь, там заставим
Средь скопища людского, при народе,
Признаться в том, что он вас оболгал.
Ведь при единой мысли, что в ту ночь
Я, не сразив его своею шпагой,
Дал Хуану безнаказанно уйти,
Невольно чувствую себя задетым,
Как если бы меня он оскорбил.
Луис
Так именно мы с вами и поступим,
Но прежде, чтобы не вспугнуть удачу,
Обдумать я хочу весь образ действий.
Не забывайте, что всегда возможен
Исход двоякий при подобной встрече.
А надобно вам твердо знать одно:
Когда меня на ссору вызывают,
То я немедля обнажаю шпагу,
Не думая о том, чем для меня
Сраженье может кончиться. Однако
