Максим Богданович - Белорусские поэты (XIX - начала XX века)
<ИЗ ЦИКЛА «ЛЮБОВЬ И СМЕРТЬ»>
«Хмуро небо ночное…»
© Перевод С. Ботвинник
Хмуро небо ночное, —Ночь давно пересилила день,И от свечки в покоеУж бесшумно колышется пятнами тень.
Ты не спишь ни минутки —Напряженно в постели лежишь,Словно жадно и чуткоУстремляешь свой взгляд в эту темную тишь.
Голос — трепетней, глуше,Еле рот твой раскрылся, румян.Мне шепнула: «Послушай», —И, зардевшись, кивнула на гибкий свой стан.
Сердце сжалось в волненьи!Понял я. У постели я всталПред тобой на колени,С затаенной надеждою к чреву припал.
А оно уж дрожало,Билась жизнь, затаенная в нем, —И душа просиялаНикогда не гасимым священным огнем.
Август или октябрь 1912БЕРЕМЕННОЙ
© Перевод А. Прокофьев
Тихо идешь ты и в чреве ребенка, шагая, колышешь, Служишь теперь колыбелью темной и теплой ему.
Август или октябрь 1912«Дитя, что в колосе зерно…»
© Перевод А. Прокофьев
Дитя, что в колосе зерно,Под сердцем у тебя всё зреет,И сердце темное светлеет,Щедрей становится оно.
И ничего в нем больше нет,Лишь есть любовь, ее сверканьеИ сладко-сонное желанье,И сладко-сонной думы след.
Август или октябрь 1912ТРИОЛЕТ («Деревянное яичко…»)
© Перевод С. Ботвинник
Деревянное яичкоПредставляешь ты собой.В нем увидишь, лишь открой,Деревянное яичко.Как игрушка-невеличка,В чреве скрыт ребенок твой —Деревянное яичкоПредставляешь ты собой.
Август или октябрь 1912«Когда дитя, ребенок твой…»
© Перевод А. Прокофьев
Когда дитя, ребенок твой,Под сердцем тихо шевельнется,То вмиг по телу разольетсяЕще невиданный покой.
И ты, такой покой храня,Как будто слышишь человечка:«Я — птенчик, под твоим сердечкомКак в гнездышке. Не тронь меня!»
Август или октябрь 1912ПРОКЛЯТЬЕ БЕРЕМЕННОЙ
© Перевод С. Ботвинник
К твоим окошкам спозаранкуЯвилась ворожить цыганкаВ посконном рубище нечистом,Блестя серебряным монистом.И, твой отказ почуяв сразу,Шипит проклятья злую фразу,В твой взор впирает взор сердитый:«Ребенка мертвого роди ты!»Тут засмеялась ты несмело,Вся задрожала, побледнела.
Август или октябрь 1912«С горем ты дитя рождаешь…»
© Перевод А. Прокофьев
С горем ты дитя рождаешь,Боли никак не унять.Стонами сердце терзаешь…Что я могу тут понять?
Сильно меня ты любила,Сильно тебя я любил,Всё же довел до могилы,Мукам отдав, погубил.
Август или октябрь 1912«Совсем без сил, в поту, как белый снег бледна…»
© Перевод С. Ботвинник
Совсем без сил, в поту, как белый снег бледна,На смятой, кровью залитой постелиЛежит усталая и жалкая она,«Я — мать», — одно лишь шепчет еле-еле.
Она измучилась. Ей, может, уж не жить —Но счастьем полон взор страдалицы недавней,А на ее тугой груди уже лежитБагровый, тепленький — и чмокает забавно.
Август или октябрь 1912«После родов день ото дня ты вянешь…»
© Перевод А. Прокофьев
После родов день ото дня ты вянешь:Поблекшее осунулось лицо,Растрескались обветренные губы;На них порой неясно пробежитПугливая и жалкая усмешка;Большие синеватые кругиЛегли, как тени, у очей, а очиКак будто просят милости у всех.
Так маленький пушистый одуванчикПод ветром облетает, чтобы семяМогло взрасти и расцвести могло бы,И после только жалкий стебелекВсем говорит о жизни, данной детям.
Август или октябрь 1912«Смертию смерть поправ…»
© Перевод А. Прокофьев
«Смертию смерть поправ»,Ты на земле отгостила…И, хоть сама умерла,В муках дитя породила.
Скоро в могилу навекТело усталое ляжет;Пусть же, как символ над ним,Крест о мученьях нам скажет!
Август или октябрь 1912«Тем венки суровой славы…»
© Перевод А. Прокофьев
Тем венки суровой славы,Что за край родной в боюЖребий вынули кровавый,Повстречали смерть свою.
Всё же доля есть славнее:В чьих сердцах любовь горит,Боль и муки знают с неюТе, кто миру жизнь дарит.
Слава тем, кто, так страдая,Может с честью смерть принять,Кто в мученьях умирает,Чтобы жизнь ребенку дать!
Август или октябрь 1912«Белый крест, плита, под ней могила…»
© Перевод Б. Иринин
Белый крест, плита, под ней могила;Нежным цветом роза зацвела…Здесь когда-то ты, мой друг, почила, —Родила в мученьях и легла.
Миновало всё… И боль и горе —Всё поблекло в долгой смене дней;И одна лишь надпись «Disce mori»[93]Здесь напомнит о судьбе твоей.
Август или октябрь 1912СТИХОТВОРЕНИЯ, НЕ ВОШЕДШИЕ В СБОРНИК «ВЕНОК»
ПРИДЕТ ВЕСНА
© Перевод П. Семынин
Холодно. По полю ветер гуляет, Воет, как зверь,Снегом швыряет, тоску нагоняет,— Плохо теперь.Плохо… но сердце поет: не томися, Будет весна! —Крикнет: «Проснися, земля, пробудися! Вспрянь ото сна!»Солнце проглянет, зазеленеет Шелк на лугу.Голос весны будто ветром развеет Горе-тоску.
<1908>НАД МОГИЛОЙ
© Перевод А. Тверской
У дороги в чистом поле Могила стоит,А над нею — злая вьюга Гуляет, шумит.На могиле одиноко Калина растет.Ее ветер овевает, Метелица гнет,Вкруг могилы незаметной Пляшет и гудит —Всё о том, кто в поле чистом Непробудно спит.
<1908>МОИ ПЕСНИ
© Перевод Н. Браун
1Когда горе душу обоймет мою,Станет жалко дней потерянных своих,—Я тихонько песни грустные пою,Всю печаль свою я вкладываю в них.Тихо песня разливается, звенит,Говорит мне, как я молодость сгубил,И как до сих пор не смог я полюбить,И совсем по-настоящему не жил.
2А как милую я вспомню сторону,Да как вспомню ее бедность и нужду,Дрогнет сердце, — и опять я петь начну,Хоть немного свою душу отведу.Грозно песня разливается, гремит,Долю злую мужиков она клянет:Ведь невидимая цепь на них висит,В стороне родной их давит тяжкий гнет.
1908НОЧЬ
© Перевод А. Тверской
Тихо всё было на небе, земле и на сердце…Ночь темнотою родные места покрывала,Яркие звезды блистали, и месяц вдруг выплыл,Небо, и лес, и поля серебром заливая.
Всё уж уснуло, и только березы шептались,Только осины шумели, и только колосья,Землю целуя, на поле широком качались.…Тихо всё было на небе, земле и на сердце.
1908НА ЧУЖБИНЕ
