Олег Малевич - Поэты пражского «Скита»

ОТРЕЧЕНИЕ[66]

Повторят, и не раз еще, годаИ этот день, и этот вечер синийНа берегу пустынного пруда,Где кружит ветер легкий пух гусиный.

Еще не раз стремительной веснеДожди отслужат светлые молебны;Еще не раз подымет колос хлебныйЛюбовь земли в налившемся зерне.

— Но жизнь давно читая между строк,Короткие, ничтожные тревоги.Уже не жду, куда, на чей порогВедут меня вечерние дороги.

…Звезда полей прозрачна и светла.Мне было нужно счастье не такое…Моя душа просила лишь покоя,Но на земле покоя не нашла…

КРЫЛЬЦО ИИСУСА

Острый месяц — серебряная подкова,Поднятая Иисусом на дороге,Гвоздиками звезд прибита сноваНа синем небесном пороге.

Деревья, встопорщив ветки,Смотрят, как сквозь прищуренные ресницы.На весенние Богородичины пометки —Кому цвести и плодиться.

А по двору веселые гуси —Облака пушистые бродят…Это у тебя, Иисусе,Васильки на криничной колоде.

…Жалобная ночная птицаВ поле потихоньку тренькает.— Ах, на крыльцо Твое синее примоститься,Хотя б на последней ступеньке…

НА ДАЛЬНЕМ ПУТИ

Вот так — поля и белый дом…Бледнеет день в лазури ясной,И месяц маленький и красныйОпять родился над прудом.

Все так же, в Туле или в Праге,Идут дожди, шумят леса,И молодые голосаПоют по вечерам в овраге.И та же жизнь — любви и встречНеизреченная осанна…Как может сердце уберечьВсе то, что помнит так туманно?..

— Быть может, северные дниЕще сиреневей и тише.И сердцу, может быть, сродниВетряк, соломенные крыши,Поля, дороги, скрип телег.Божница на мосту покатом,И голубой, вечерний снегПод нежным розовым закатом.Но что же сделать я могу?..Как с неизбежностью поспорю…

— Так отъезжающие в мореГрустят о днях на берегу.И кажется каюта душной…Но что ж… Дорога — далека.И сердце учится послушноСловам чужого языка…

II

ВОЛЧИЦА

Жизнь моя, дикая волчица,Выкармливающая Ромула и Рема,Смотри, как легко мне молчитсяВ эту весеннюю поэму.

Я чувствую темную глинуУтлого моего сосуда.Куда Великой Горшечник кинулМаленькое, незаметное чудо.

Горчичное зерно, щепоткуКрутой и колющей солиДля этой жизни короткой.Для этой короткой боли.

И круг завершая вечныйСквозь щемящие весны, — я знаю:Это сосуд мой Великий ГоршечникНа земном огне обжигает…

ВЕЧЕРНИЙ ГОСТЬ[67]

Без имени и без названья даже,Плывущее к тебе — и без конца,Какою кротостью мне о тебе расскажет,Вечерним гостем стукнув у крыльца.

…Проселками, над золотою пылью.Медвяный месяц, вскинув на рога,Опять твоей неотвратимой быльюСквозь крепь плотин зальет мои луга.

Скупой любви отяжелевший бреденьТянуть со дна на золотой песок.Не мною началось, не я приду последнимИскать следов твоих незримых ног.

И падать медленно… О, это ль — неизбежность?..Но даже сердце может ослабеть,Себя испепеляющую нежность, —Последний дар — переписав — тебе…

НЕБЕСНАЯ ЗЕМЛЯ

Всегда о нежности, всегда о небывалом,Не о себе — через границы дня…Земным делам, таким пустым и малым,Мой легкий щит — не выдавай меня!..

…Всегда о нежности, и пусть всегда не кстати,Все попусту, все с сердцем невпопад.Все — странником, куда глаза глядят,И воином миролюбивой рати.

Не о земном, — но о земле моей.Простых сердец вечернем водопое;О кротости — через границы дней,О нежности — через границы вдвое…

— Мой легкий щит, мое копье, мой меч.Моя любовь!.. — И вот опять приснится:Сквозь глубь ночей, чтоб всей душой истечь, —Твои неизъяснимые ресницы…

СТИХИ О МОЛОДОСТИ [68]

Еще о нежности поют твои глаза,Ковшом любви не вычерпанной глуби.Еще тебе никто не рассказал.Как горестно и сладко сердце любит.Еще весь мир — дрожащий отблеск дня, —Плывет вовне, тебе неуловимый.И так светло и радостно звеня,В нем всходят весны и нисходят зимы…И в легких днях, еще таких простых,Что сердцем кротким можешь ты заметить?И что поймешь в скупых словах моихВот этих строк, рожденных на рассвете…

НОЧНОЙ СПУТНИК

Не узнавая комнаты и кресел,В бессоннице блуждая наугад,Где черный ветер стекла занавесил,Я чувствовал — качался утлый домИ рвался вверх от пристани ненужнойЗемной корабль…                И я один был в нем,И плыл во тьме над этой ночью вьюжной.— Нет, не один. Бродили мы вдвоемМежду постелью, креслом и окном…И спутник мой шаг в шаг ходил со мною.Его плеча касался я плечомИ чувствовал, как тяжко дышит тьмою…Молчали мы. Что говорить? О чем?…А поутру, когда рассвет туманныйВошел в окно и лег у наших ног,Я увидал, кто был мой спутник странный:По комнате ходили — я и Бог.

БЕССОННИЦА ВТОРАЯ

Ни голодом, ни жаждой, ни разлукой…Закрыть глаза… А сердце сквозь года,Сквозь жизнь стрелою, пущенной из лука,Летит вперед — и канет без следа,Еще любя, и все тесней и туже…И взгляд внимательный с соседней из планет,Пройдя землей, нигде не обнаружитМоей любви и кратко скажет — «нет!»……А в легком сне — и там я буду лишним, —Что повторит, что вспомнит жизнь твоя?Быть может — класс, быть может — сад и вишни,И за холмом вечерние края…И только стих споет о небывалом.Но этой ложью сердцу не помочь.— И снова вижу комнату и ночь,И сбившееся на пол одеяло…

ВЫХОД ИЗ КРУГА

Тобой исполненный и замкнутый в тебеИ круг забот, и круг часов беспечных.Ах, о какой блистательной судьбеЕще мечтать в годах бесчеловечных?

Не для тебя ль крылами легких птицС листов газет над строчками событийЛетит мой мир сквозь золото ресницПо звонкой, опрокинутой орбите…

Свисти и пой, веселый птицелов!— Но сердце не почувствовать на ощупь.Не для сетей божественный улов,Что серебром еще в сетях полощет…

…И падая на камни, обомлев,Не о тебе душа в припадке страждет.Не о земном, но об иной землеСвятой восторг неутолимой жажды…

III

СТИХИ К МУЗЕ[69]

Так часто в тишине ночнойРосло крылатое движенье —Небесное отображеньеУгрюмой горечи земной.

И сердце чуткое моеВоздушные вбирало волныИ подымало остриеПриемником певучих молний.

И ты, вдыхая воздух талый,В весенней, звонкой вышине,Вот так же к Пушкину слетала,Как и слетаешь ты ко мне.

И помнишь все еще, быть может,Сквозные лепестки свечей,И гулкий зал, такой несхожийС дешевой комнатой моей.

И вот всплывает профиль смуглыйВ воспоминаниях твоих…— И робкий исправляя стих.Мой черновик бросаешь в уголь[70].

ШЕСТИКРЫЛЫЙ СЕРАФИМ