Марина Цветаева - Борисоглебский, 6. Из лирического дневника 1914—1922
Ноябрь 1919
«Высокó мое оконце!..»
Высокó мое оконце!Не достанешь перстеньком!На стене чердачной солнцеОт окна легло крестом.
Тонкий крест оконной рамы.Мир. — На вечны времена.И мерещится мне: в самомНебе я погребена!
Ноябрь 1919
Але
«1. Когда-нибудь, прелестное созданье…»
Когда-нибудь, прелестное созданье,Я стану для тебя воспоминаньем.
Там, в памяти твоей голубоокой,Затерянным — так далекó-далёко.
Забудешь ты мой профиль горбоносый,И лоб в апофеозе папиросы,
И вечный смех мой, коим всех морочу,И сотню — на руке моей рабочей —
Серебряных перстней, — чердак-каюту,Моих бумаг божественную смуту…
Как в страшный год, возвышены Бедою,Ты — маленькой была, я — молодою.
«2. О бродяга, родства не помнящий…»
О бродяга, родства не помнящий —Юность! — Помню: метель мела,Сердце пело. — Из нежной комнатыЯ в метель тебя увела.
… … … … … … … … … … … …И твой голос в метельной мгле:— «Остригите мне, мама, волосы!Они тянут меня к земле!»
Ноябрь 1919
«3. Маленький домашний дух…»
Маленький домашний дух,Мой домашний гений!Вот она, разлука двухСродных вдохновений!
Жалко мне, когда в печиЖар, — а ты не видишь!В дверь — звезда в моей ночи! —Не взойдешь, не выйдешь!
Платьица твои висят,Точно плод запретный.На окне чердачном — садРасцветает — тщетно.
Голуби в окно стучат, —Скучно с голубями!Мне ветра привет кричат, —Бог с ними, с ветрами!
Не сказать ветрам седым,Стаям голубиным —Чудодейственным твоимГолосом: — Марина!
Ноябрь 1919
«Я не хочу ни есть, ни пить, ни жить…»
Я не хочу ни есть, ни пить, ни жить.А так: руки скрестить — тихонько плытьГлазами по пустому небосклону.Ни за свободу я — ни против оной— О, Господи! — не шевельну перстом.Я не дышать хочу — руки крестом!
Декабрь 1919
«Между воскресеньем и субботой…»
Между воскресеньем и субботойЯ повисла, птица вербная.На одно крыло — серебряная,На другое — золотая.
Меж Забавой и ЗаботойПополам расколота, —Серебро мое — суббота!Воскресенье — золото!
Коли грусть пошла по жилушкам,Не по нраву — корочка, —Знать, из правого я крылушкаОбронила перышко.
А коль кровь опять проснулася,Подступила к щеченькам, —Значит, к миру обернуласяЯ бочком золотеньким.
Наслаждайтесь! — Скоро-скороКанет в страны дальние —Ваша птица разноперая —Вербная — сусальная.
16 <29> декабря 1919
«Простите Любви — она нищая!..»
Простите Любви — она нищая!
У ней башмаки нечищены, —И вовсе без башмаков!
Стояла вчерась на паперти,Молилася Божьей Матери, —Ей в дар башмачок сняла.
Другой — на углу, у булочной,Сняла ребятишкам уличным:Где милый — узнать — прошел.
Босая теперь — как ангелы!Не знает, что ей сафьянныеВ раю башмачки стоят.
17 <30> декабря 1919
Кунцево — Госпиталь
1920
«Звезда над люлькой — и звезда над гробом!..»
Звезда над люлькой — и звезда над гробом!А посредине — голубым сугробом —Большая жизнь. — Хоть я тебе и мать,Мне больше нечего тебе сказать,Звезда моя!..
22 декабря <4 января 1920>
Кунцево — Госпиталь
«У первой бабки — четыре сына…»
У первой бабки — четыре сына,Четыре сына — одна лучина,
Кожух овчинный, мешок пеньки, —Четыре сына — да две руки!
Как ни навалишь им чашку — чисто!Чай, не барчата! — Семинаристы!
А у другой — по иному трахту! —У той тоскует в ногах вся шляхта.
И вот — смеется у камелька:«Сто богомольцев — одна рука!»
И зацелованными рукамиЧудит над клавишами, шелками…
* * *Обеим бабкам я вышла — внучка:Чернорабочий — и белоручка!
Январь 1920
«Я эту книгу поручаю ветру…»
Я эту книгу поручаю ветруИ встречным журавлям.Давным-давно — перекричать разлуку —Я голос сорвала.
Я эту книгу, как бутылку в волны,Кидаю в вихрь войн.Пусть странствует она — свечой под праздник —Вот тáк: из длани в длань.
О ветер, ветер, верный мой свидетель,До милых донеси,Что еженощно я во сне свершаюПуть — с Севера на Юг.
Февраль 1920 Москва
«Доброй ночи чужестранцу в новой келье!..»
Доброй ночи чужестранцу в новой келье!Пусть привидится ему на новосельеСтарый мир гербов и эполет.Вольное, высокое весельеНас — что были, нас — которых нет!
Камердинер расстилает плед.Пунш пылает. — В памяти балетРозовой взметается метелью.
Сколько лепестков в ней — столько летРоскоши, разгула и бездельяВам желаю, чужестранец и сосед!
Февраль <начало марта> 1920
Старинное благоговенье
Двух нежных рук оттолкновенье —В ответ на ангельские плутни.У нежных ног отдохновенье,Перебирая струны лютни.
Где звонкий говорок бассейна,В цветочной чаше откровенье,Где перед робостью весеннейСтаринное благоговенье?
Окно, светящееся долго,И гаснущий фонарь дорожный…Вздох торжествующего долгаГде непреложное: «не можно»…
В последний раз — из мглы осенней —Любезной ручки мановенье…Где перед крепостью кисейнойСтаринное благоговенье?
Он пишет кратко — и не часто…Она, Психеи бестелесней,Читает стих ЭкклезиастаИ не читает Песни Песней.
А песнь все та же, без сомненья,Но, — в Боге все мое именье —Где перед Библией семейнойСтаринное благоговенье?
Между 6 <19> и 20 марта <2 апреля> 1920
«Люблю ли вас?..»
Люблю ли вас?Задумалась.Глаза большие сделались.
В лесах — река,В кудрях — рука— Упрямая — запуталась.
Любовь. — Старо.Грызу перо.Темно, — а свечку лень зажечь.
Быть — повести!На то ведь иПоэтом — в мир рождаешься!
На час дала,Назад взяла.(Уже перо летит в потемках!)
Так. Справимся.Знак равенстваМежду любовь — и Бог с тобой.
Что страсть? — Старо.Вот страсть! — Перо!— Вдруг — розовая роща — в дом!
Есть запахи —Как заповедь…Лоб уронила нá руки.
Вербное воскресенье 9 <22> марта 1920
