Владимир Маяковский - Том 7. Стихотворения, очерки 1925-1926
19/IV-26 г.
Первомайское поздравление*
Товарищ солнце, — не щерься и не я́щерься! — Вели облакам своротить с пути! — Сегодняшний праздник — праздник трудящихся, — и нечего саботажничать: взойди и свети!Тысячи лозунгов, знаменами изо́ранных, — зовут к борьбе за счастье людей, — а кругом пока — толпа беспризорных. — Что несправедливей, злей и лютей?!Смотри: над нами красные шелка — словами бессеребряными затканы, — а у скольких еще бока кошелька — оттопыриваются взятками?Подняв надзнаменных звезд рогулины, — сегодня по праву стойте и ходи́те! — А мало ли буден у нас про гулено? — Мало простоено? Сколько хотите!Наводненье видели? В стены домьи — бьется льдина, мокра и остра. — Вот точно так режим экономии — распирает у нас половодье растрат.Товарищ солнце, скажем просто: — дыр и прорех у нас до черта. — Рядом с делами огромного роста — целая коллекция прорв и недочетов.Солнце, и в будни лезь из-за леса, — жги и не пяться на попятный! — Выжжем, выжжем каленым железом — эти язвы и грязные пятна!А что же о мае, поэтами опетом? — Разве п-е-р-в-о-г-о такими поздравлениями бодря́т? — А по-моему: во-первых, подумаем об этом, — если есть свободные три дня подряд.
[1926]
Четырехэтажная халтура*
В центре мира стоит Гиз —оправдывает штаты служебный раж.Чтоб книгу народ зубами грыз,наворачивается миллионный тираж.Лицо тысячеглазого треста блеститэлектричеством ровным.Вшивают в Маркса Аверченковы листы,выписывают гонорары Цицеронам.Готово. А зав упрется назавтрав заглавие, как в забор дышлом.Воедино сброшировано 12 авторов!— Как же это, родимые, вышло?? —Темь подвалов тиражом беля,залегает знание — и лишьбегает по книжным штабеля́мжирная провинциалка — мышь.А читатели сидят в своей уездной яме,иностранным упиваются, мозги щадя.В Африки вослед за Бенуя́миулетают на своих жилплощадях.Званье — «пролетарские» — нося как эполеты,без ошибок с Пушкина списав про вёсны,выступают пролетарские поэты,развернув рулоны строф повёрстных.Чем вы — пролетарий, уважаемый поэт?Вы с богемой слились 9 лет назад.Ну, скажите, уважаемый пролет, —вы давно динаму видели в глаза?— Извините нас, сермяжных, за стишонок неудачненький.Не хотите под гармошку поплясать ли? —Это, в лапти нарядившись, выступают дачникипод заглавием — крестьянские писатели.О, сколько нуди такой городимо,от которой мухи падают замертво!Чего только стоит один Радимовс греко-рязанским своим гекзаметром!Разлунивши лысины лачки́,убежденно взявши ручку в ручки,бороденок теребя пучки,честно пишут про Октябрь попутчики.Раньше маленьким казался и Лесков —рядышком с Толстым почти не виден.Ну, скажите мне, в какой же телескопв те недели был бы виден Лидин?!— На Руси одно веселье — пити… —А к питью подай краюху и кусочек сыру.И орут писатели до хрипоты о быте,увлекаясь бытом госиздатовских кассиров.Варят чепуху под клубы трубочного дыма —всякую уху сожрет читатель-Фока.А неписанная жизнь проходит мимоулицею фыркающих о́кон.А вокруг скачут критики в мыле и пене:— Здорово пишут писатели, братцы!— Гений-Казин, Санников-гений…Все замечательно! Рады стараться! —С молотка литература пущена.Где вы, сеятели правды или звезд сиятели?Лишь в четыре этажа халтурщина:Гиза, критика, читаки и писателя.Нынче стала зелень веток в редкость,гол литературы ствол.Чтобы стать поэту крепкой веткой —выкрепите мастерство!
[1926]
Английскому рабочему*
Вокзал оцепенел, онемевает док.Посты полиции, заводчикам в угоду.От каждой буквы замиранья холодок,как в первый день семнадцатого года.Радио стальные шеи своротили.Слушают. Слушают, что́ из-за Ламанша.Сломят? Сдадут? Предадут? Иликрасным флагом нам замашут?Слышу. Слышу грузовозов храп…Лязг оружия… Цоканье шпор…Это в док идут штрейкбрехера.Море, им в морду выплесни шторм!Слышу, шлепает дворцовая челядь.К Болдуину, не вяжущему лык,сэр Макдональд пошел церетелить.Молния, прибей соглашательский язык!Слышу — плач промелькнул мелько́м.Нечего есть. И нечего хлебать.Туман, к забастовщикам теки молоком!Камни, обратитесь в румяные хлеба!Радио стало. Забастовала высь.Пусто, — ни слова, — тишь да гладь.Земля, не гони! Земля, — остановись!Дай удержаться, дай устоять.Чтоб выйти вам из соглашательской опеки,чтоб вам гореть, а не мерцать —вам наш привет и наши копейки,наши руки и наши сердца.Нам чужды политиков шарады, —большевикам не надо аллегорий.Ваша радость — наша радость,боль — это наша боль и горе.Мне бы сейчас да птичью должность.Я бы в Лондон. Целые пять,пять миллионов — простите за восторженность! —взял бы, обнял и стал целовать.
[1926]
