Александр Блок - Стихотворения
Я, изнуренный и премудрый…
Я, изнуренный и премудрый,Восстав от тягостного сна,Перед Тобою, Златокудрой,Склоняю долу знамена.
Конец всеведущей гордыне. –Прошедший сумрак разлюбя,Навеки преданный Святыне,Во всем послушаюсь Тебя.
Зима пройдет – в певучей вьюгеУже звенит издалека.Сомкнулись царственные дуги,Душа блаженна, Ты близка.
30 ноября 1902Царица смотрела заставки…
Царица смотрела заставки –Буквы из красной позолоты.Зажигала красные лампадки,Молилась богородице кроткой.
Протекали над книгой ГлубиннойСиние ночи царицы.А к Царевне с вышки голубинойПрилетали белые птицы.
Рассыпала Царевна зерна,И плескались белые перья.Голуби ворковали покорноВ терему – под узорчатой дверью
Царевна румяней царицы –Царицы, ищущей смысла.В книге на каждой страницеЗолотые да красные числа.
Отворилось облако высоко,И упала Голубиная книга.А к Царевне из лазурного окаПрилетела воркующая птица.
Царевне так томно и сладко, –Царевна-Невеста – что лампадкаУ царицы синие загадки –Золотые да красные заставки.
Поклонись, царица. Царевне,Царевне золотокудрой:От твоей глубинности древней –Голубиной кротости мудрой.
Ты сильна, царица, глубинностью,В твоей книге раззолочены страницы.А Невеста одной невинностьюТвои числа замолит, царица.
14 декабря 1902Все кричали у круглых столов…
Все кричали у круглых столов,Беспокойно меняя место.Было тускло от винных паров.Вдруг кто-то вошел – и сквозь гул голосовСказал: «Вот моя невеста».
Никто не слыхал ничего.Все визжали неистово, как звери.А один, сам не зная отчего, –Качался и хохотал, указывая на негоИ на девушку, вошедшую в двери.
Она уронила платок,И все они, в злобном усильи,Как будто поняв зловещий намек,Разорвали с визгом каждый клочокИ окрасили кровью и пылью.
Когда все опять подошли к столу,Притихли и сели на место,Он указал им на девушку в углу,И звонко сказал, пронизывая мглу«Господа! Вот моя невеста».
И вдруг тот, кто качался и хохотал,Бессмысленно протягивая руки,Прижался к столу, задрожал, –И те, кто прежде безумно кричал,Услышали плачущие звуки.
25 декабря 1902Покраснели и гаснут ступени…
Покраснели и гаснут ступени.Ты сказала сама: «Приду».
У входа в сумрак моленийЯ открыл мое сердце. – Жду –
Что скажу я тебе – не знаю.Может быть, от счастья умру.Но, огнем вечерним сгорая,Привлеку и тебя к костру.
Расцветает красное пламя.Неожиданно сны сбылись.Ты идешь. Над храмом, над нами –Беззакатная глубь и высь.
25 декабря 1902Я искал голубую дорогу…
Я искал голубую дорогуИ кричал, оглушенный людьми,Подходя к золотому порогу,Затихал пред Твоими дверьми.
Проходила Ты в дальние залы,Величава, тиха и строга.Я носил за Тобой покрывалоИ смотрел на Твои жемчуга.
Декабрь 1902На обряд я спешил погребальный…
На обряд я спешил погребальный,Ускоряя таинственный бег.Сбил с дороги не ветер печальный –Закрутил меня розовый снег.
Притаился я в тихой долине –Расступилась морозная мгла.Вот и церковь видна на равнине –Золотятся ее купола…
Никогда не устану молиться,Никогда не устану желать, –Только б к милым годам возвратитьсяИ младенческий сон увидать!
Декабрь 1902Она ждала и билась в смертной муке…
Она ждала и билась в смертной муке.Уже маня, как зов издалека,Туманные протягивались руки,И к ним влеклась неверная рука.
И вдруг дохнул весенний ветер сонный,Задул свечу, настала тишина,И голос важный, голос благосклонныйЗапел вверху, как тонкая струна.
Декабрь 1902Запевающий сон, зацветающий цвет…
Запевающий сон, зацветающий цвет,Исчезающий день, погасающий свет
Открывая окно, увидал я сирень.Это было весной – в улетающий день.
Раздышались цветы – и на темный карнизПередвинулись тени ликующих риз.
Задыхалась тоска, занималась душа,Распахнул я окно, трепеща и дрожа.
И не помню – откуда дохнула в лицо,Запевая, старая, взошла на крыльцо.
Сентябрь – декабрь 1902Андрею Белому
Целый год не дрожало окно,Не звенела тяжелая дверь;
Всё забылось – забылось давно,И она отворилась теперь.
Суетились, поспешно крестясь.Выносили серебряный гроб…
И старуха, за ручку держась,Спотыкалась о снежный сугроб.
Равнодушные лица толпы,Любопытных соседей набег…И кругом протоптали тропы,Осквернив целомудренный снег
Но, ложась в снеговую постель,Услыхал заключенный в гробу,Как вдали запевала метель,К небесам подымая трубу.
6 января 1903Я к людям не выйду навстречу…
Я к людям не выйду навстречу,Испугаюсь хулы и похвал.Пред Тобой Одною отвечу,За то, что всю жизнь молчал
Молчаливые мне понятны,И люблю обращенных в слух.За словами – сквозь гул невнятныйПросыпается светлый Дух.
Я выйду на праздник молчанья,Моего не заметят лица.Но во мне – потаенное знаньеО любви к Тебе без конца.
14 января 1903Днем за нашей стеной молчали…
Днем за нашей стеной молчали, –Кто-то злой измерял свою совесть.И к вечеру мы услыхали,Как раскрылась странная повесть.
Вчера еще были объятья,Еще там улыбалось и пело.По крику, по шороху платьяМы узнали свершенное дело.
Там в книге открылась страница,И ее пропустить не смели…А утром узнала столицаТо, о чем говорили неделю…
И всё это – здесь за стеною,Где мы так привыкли к покою!Какой же нам-то ценоюДосталось счастье с тобою!
29 января 1903Разгадал я, какие цветы…
Разгадал я, какие цветыТы растила на белом окне.Испугалась наверное ты,Что меня увидала во сне:
Как хожу среди белых цветовИ не вижу мерцания дня.Пусть он радостен, пусть он суров –Всё равно ты целуешь меня…
Ты у солнца не спросишь, где друг,Ты и солнце боишься впустить:Раскаленный блуждающий кругНе умеет так страстно любить.
Утром я подошел и запел,И не скроешь – услышала ты,Только голос ответный звенел,И, качаясь, белели цветы…
9 февраля 1903Погружался я в море клевера…
Погружался я в море клевера,Окруженный сказками пчел.Но ветер, зовущий с севера,Мое детское сердце нашел.
Призывал на битву равнинную –Побороться с дыханьем небес.Показал мне дорогу пустынную,Уходящую в темный лес.
Я иду по ней косогорамиИ смотрю неустанно вперед,Впереди с невинными взорамиМое детское сердце идет.
Пусть глаза утомятся бессонные,Запоет, заалеет пыль…Мне цветы и пчелы влюбленныеРассказали не сказку – быль.
18 февраля 1903Зимний ветер играет терновником…
Зимний ветер играет терновником,Задувает в окне свечу.Ты ушла на свиданье с любовником.Я один. Я прощу. Я молчу.
Ты не знаешь, кому ты молишься, –Он играет и шутит с тобой.О терновник холодный уколешься,Возвращаясь ночью домой.
Но, давно прислушавшись к счастию,У окна я тебя подожду.Ты ему отдаешься со страстию.Всё равно. Я тайну блюду.
Всё, что в сердце твоем туманится,Станет ясно в моей тишине.И когда он с тобой расстанется,Ты признаешься только мне.
20 февраля 1903Снова иду я над этой пустынной равниной…
Снова иду я над этой пустынной равниной.Сердце в глухие сомненья укрыться не властно.Что полюбил я в твоей красоте лебединой –Вечно прекрасно, но сердце несчастно.
Я не скрываю, что плачу, когда поклоняюсь,Но, перейдя за черту человеческой речи,Я и молчу, и в слезах на тебя улыбаюсь:Проводы сердца – и новые встречи.
Снова нахмурилось небо, и будет ненастье.Сердцу влюбленному негде укрыться от боли.Так и счастливому страшно, что кончится счастьеТак и свободный боится неволи.
22 февраля 1903Всё ли спокойно в народе?..
