Проза и сценки. Драматургия - Даниил Иванович Хармс
Циклы и сборники*
В архиве Хармса имеется всего семь сформированных им подборок текстов: одна стихотворная (см. т. 1 наст. собр.) и шесть прозаических или смешанного содержания. О последних шести и пойдет здесь речь.
Из них собственно сборниками мы можем уверенно называть «Случаи» и еще два комплекса. Самостоятельность входящих в эти три сборника текстов нам известна по их существованию в отдельных автографах: таким образом, здесь очевиден авторский замысел объединить первоначально независимые друг от друга тексты. Три других комплекса – скорее циклы, изначально (или почти синхронно с началом работы над первым) осознававшиеся как будущий единый текст и так и писавшиеся.
Таким образом, из условно называемых нами сборниками в настоящем собрании мы публикуем «Случаи» (как имеющий наиболее отчетливо выраженную авторскую волю относительно его формы – наличие в автографе титульного листа с посвящением, оглавление) и три цикла.
Для того, чтобы дать представление о составе остальных двух сборников, перечислим входящие в них тексты:
1. «Пушкин и Гоголь», «Неудачный спектакль», «Математик и Андрей Семенович», «Новая Анатомия», «Обезоруженный или неудавшаяся любовь», «Страшная смерть», «По вторникам над мостовой…», «Виктору Владимировичу Хлебникову», «Послание Казимиру», «Оптический обман», «Окно», «Подруга», «Утро (пробуждение элементов)», «Небо», «Первое послание к Марине», «Второе послание к Марине», «О драме», «Инкубаторный период», «Одна особа, ломая в горести руки…», «Липавского начала мучить…».
2. «Размышление о Девице», «Неизвестной Наташе», «Математик и Андрей Семенович», «Пушкин и Гоголь», «Неудачный спектакль», «Обезоруженный или неудавшаяся любовь», «Макаров и Петерсен. <№ 3>», «Оптический обман», «Петров и Кама-ров», «Новая Анатомия», «Песень».
В. Глоцер первым привлек внимание к тому, что при заглавиях многих из входящих в эти сборники текстов а также и над отдельными другими текстами Хармса имеется значок m с цифрой (в общей сложности таких пронумерованных текстов 36, а среди значков самый старший – 43: некоторые номера не обнаружены). Не давая какой-либо интерпретации значку т, В. Глоцер высказал предположение, что таким образом Хармс отбирал и нумеровал собственные тексты для будущей книги (Глоцер. С. 206212).
Страсть Хармса к складыванию книг из своих текстов известна (см., например, вступит, статью к наст. собр.), однако, самым интригующим является собственно значок m и общая нумерация. Полагаем, что объяснение тому и другому надо искать в эзотерических, оккультных интересах Хармса. Мы предполагаем, что Хармс создавал на основе уже написанных им текстов собственную колоду карт Таро, соотнося их содержание с интерпретацией соответствующей карты. Не вдаваясь здесь в подробное рассмотрение этих соответствий, отметим лишь, что в некоторых случаях сопряжения того и другого очень убедительны (учитывая еще, что Хармс не писал тексты на темы той или иной карты Таро, как это практиковалось иными авторами, а «применял» ту или иную карту к своим текстам).
Общая же нумерация таких значков – 43 – почти совпадает с общим количеством Гермесовых книг, содержащих тайное учение оккультистов – их всего 42 (вполне в духе Хармса было внести здесь свою новацию). См. также: Сажин IV. С. 89–94.
140. <Цикл 1>*
Все тексты, составляющие цикл, объединены разносторонней трактовкой существа и свойств окружающего человека мира и возможностей его познания (отдельные мотивы и детали этой темы встречаем во множестве самостоятельных текстов Хармса).
Укажем несколько источников, которые несомненно повлияли на Хармса и «прослушиваются» в текстах цикла. Это, прежде всего, обоснование мира четырех измерений в книге П. Д. Успенского «Tertium organum. Ключ к загадкам мира», выписки из которой сохранились в архиве писателя (к идеям этой книги по ходу комментирования текстов Хармса неизбежно приходилось уже обращаться). Основополагающим в книге Успенского является утверждение иллюзорности мира трех измерений: «Прошедшего уже нет; будущего еще нет; настоящее – переход из одного небытия в другое. Но этот короткий миг – фикция. Он не имеет измерения. Таким образом, настоящего не существует. То, что мы уловили – уже прошедшее. Таким образом, мира не существует. Но, между тем, мы живем, существуем, следовательно, в нашем рассуждении есть какая-то ошибка» (Успенский. С. 28–29). По мысли Успенского, восприятие подлинного мира возможно лишь при изменении сознания и способа восприятия мира: «Если бы мы могли изменить свой психический аппарат и увидели бы при этом, что изменился мир кругом нас, то это было бы для нас доказательством зависимости свойств пространства от свойств нашего сознания» (Успенский. С. 70). Такое «расширение сознания» дает оккультизм. Схожие идеи Хармс находил и у Папюса (см., например: Папюс. С. 87 и др.). Вне доктрины оккультизма о «физике четырех измерений», в отличие от «геометрии трех измерений», писал Г. Минковский в книге «Пространство и время» (СПб., 1911). Знакомство с его теорией Я. Друскина (см. Чинари) позволяет предположить, что и Хармсу она была знакома. В связи с исходным постулатом об особых свойствах мира четырех измерений, в отличие от привычного человеку трехмерного мира, находятся рассуждения Хармса о «текучести» (об источниках этого понятия см. в т. 1 наст. собр.) и соотношении трансфинитных и цисфинитных чисел (там же, 94 и 118). К настоящему (как и другим подобным) квазинаучным текстам Хармса следует относиться с достаточной мерой трезвой иронии – они, эти тексты, сами внутренне автоироничны. Как свойственно Хармсу, он своеобразно трансформирует почерпнутые им в разных источниках серьезные научные теории, балансируя на грани учености и игры. Так, для измерения непостижимых формальной логикой свойств мира он вводит свою меру – саблю. Литературный источник этого «термина» находим в «Мертвых душах» Гоголя (см. т. 1 наст. собр., 98 и др.; см. также: Сажин IV. С. 97).
Обстоятельную интерпретацию наст. текста см.: Жаккар I. С. 89–92, 103–106.
1. Впервые – Полет в небеса. С. 73–76. Автограф – РНБ.
В процессе работы Хармс изменил первоначальные имена персонажей: Ляполянов – был Лядов; Гуриндурин – Петров (он стал бы десятым Петровым в текстах Хармса); Плотник носил фамилию Винтер.
Заглавие ср. с «Управлением вещей» в «Авиации превращений» Хармса (отм. Жаккар I – см. т. 1 наст. собр., 29).
вершок – мера длины, равная 4,44 см.;
Шагами измеряют пашни, // а саблей тело человеческое, // но вещи измеряют вилкой – Т. Горячева предположила, что в качестве эталонов мер подразумеваются детали картин Малевича «Авиатор» и «Англичанин в Москве» (Горячева. С. 52);
