Су Дун-по - Стихи. Мелодии. Поэмы
Красная скала
(Случай первый)
Так случилось, что осенью года жэньсюй,Когда уж седьмая луна на ущербе была,С гостем плыли мы в лодке у Красной скалы;Чуть прохладой дышал ветерок,Не тревожили волны реку.
Гостю я предложил, поднимая свой кубок с вином,Строки вместе припомнить о Светлой луне,Спеть о Деве Прекрасной стихи.
ВскореНад восточной горой появилась луна,Поплыла-поплыла между звезд.Засверкала река,Словно капли росы ниспадали на водную рябь,И смешались в одно небеса и вода.
Как велик этот водный простор!Это — в тысячи цинов вокруг — необъятная ширь!В колеснице-ладье мы по ветру летим и летимВ пустоту и безбрежность, не ведая, где их предел.Кружим в вечности, кружим, от мира сего отрешась,И как будто на крыльях — взлетаем в обитель святых..
Так мы пили вино, и веселью, казалось, не будет конца,А потом, на борта опираясь, мы начали петь.Пели так:
«Из корицы ладья — о-о-си! —Из орхидеи весло.В пустоте-чистоте — о-о-си! —Мы стремимся туда, где светло.Постигаю простор — о-о-си! —Но увы, лишь в мечтах.Где же Дева Прекрасная — о-о-си! —В небесах?»
…Гость мой флейтой отменно владел:Вторя песне,Звучала мелодия грустно-протяжно в ночи,В ней и слезы и жалобы слышались,Скорбь и печаль;Эта музыка вдаль уплывала,Тянулась, как нить,—И, быть может, драконы проснулись в пещерах в тот мигИ слезу уронила вдова в одинокой ладье…
Вот объятый тоскою, оправив халат,Сел учитель по имени Су перед гостемИ с досадой спросил:«Что ж ты песню прервал?»
«Посветлела луна, звезды стали редеть,Ворон к югу летит, — мне ответствовал гость.—Эти строки, — сказал он, — начертаны Цао Ман-дэ.
Поглядите на запад, — мой гость продолжал, —Там Сякоу вдали.Обернитесь к востоку — на востоке Учан.Русла рек, цепи гор меж собою сплелись,И леса разрослись — зелены-зелены……Это здесь Чжоу Лан проучил так жестоко Мэн-дэ!Под Цзинчжоу врага разгромив,По теченью спустившись в Цзянлин,Плыл Мэн-дэ на восток…Путь проделали в тысячу ли тупоносые судна его,Неба синь затмевали полотнища флагов-знамен.По прибытье в Цзянлин, разливал он хмельное виноИ с копьем, на коне восседая, сочинил эти строки,Что ныне припомнились мне…Был героем он в жизни своей,А теперь — где обитель его?..
Я и вы, мой учитель, рыбачили, хворост сбиралиНа острове, что посредине реки, —С каждой рыбкой, креветкой знакомы,С каждым лосем, оленем дружны.Лодку — лотоса лист — направляя вперед,Пили вместе вино.Мы казались себе мотылькамиМежду ширью небес и землейИли зернами риса в безбрежной стихии морской…»И изрек он, мой гость:«Опечален я: жизнь — это миг!Полон зависти я: бесконечно теченье Чанцзян!Если б вечно летать мне, подобно небесным святым!Эту яркость луны если б мог я навечно объять!Знаю, мало мгновенья, чтоб это постичь,И поэтому тонут мелодии музыки в скорбных ветрах…»
Я сказал ему так:«А доподлинно знает ли гость,Что такое — вода, что такое — луна?Все идет чередой, как вода, как теченье реки,Все идет чередой, но ничто никогда не уйдет.И луна — то кругла, то ущербна, но вечно — луна,И не в силах никтоувеличить-уменьшить ее.Ибо, если изменчивость ставить началом начал,В миг единый не в силах мы вечность вселенной постичь;Если ж будем считать постоянство за первоисток,То и я, и мой гость, да и все, что мы видим вокруг,—Вечно все!Так зачем же завидовать тщетноЧанцзян?
Между тем в небесах и на этой землеВсякой твари и вещи свое назначенье дано.Если есть что-то в мире, чем я обладать не могу,То йоты того не посмею присвоить себе.Но ведь ветер, что чист в небесах,Не запретен для наших ушей,А луна среди звезд, что светла,Не боится взглянуть нам в глаза.Мы возьмем их себе — и не будет препятствий тому,Ибо Высшим Создателем нам во владение данЭтот вечный источник живой красоты,Мы им можем владеть как хотим!»
И от радости тут засмеялся мой гость,Засмеялся и кубок наполнил вином.А потом, после трапезы,Кубки и плошки вокруг разбросав,Мы лежали на дне нашей лодки вдвоемИ не знали, объятые сном, что восток побелел.
Красная скала
(Случай второй)
Так случилось, что в этот же год,Но уже при десятой луне,Я из Снежной обители путь в Лингао держал.Два товарища-гостя были вместе со мной.
Вот шагаем по глинистым, желтым холмам.Опустились туман и роса,Опадает с деревьев листва;На земле — только тени людей,С неба светлая смотрит луна…
При луне стало весело нам,—Мы идем, и у каждого песнь на устах.Но, вздохнув, я сказал:«Вот ведь как!Есть друзья — нет вина.Есть вино — не хватает закуски к вину.А луна так светла! Свежий ветер так чист!Разве будет еще столь прекрасная ночь?»
Гость ответил:«На склоне ушедшего дняБросил сеть я — и рыбу поймал:Рот огромен, мелка чешуя,Вот уж подлинно карп из Сунцзян!Словом, добрая снедь. Только как мы добудем вина?»
Я вернулся домой — за советом к жене,А жена говорит:«Мерой в доу запасЯ хранила давно до минуты такой».
Так достал я к закуске вино!
А потом мы продолжили путьИ добрались до Красной скалы,Где рокочет теченье реки,Пробиваясь меж глыб.Горы так высоки, что уменьшенной кажется снизу луна.Из отхлынувших вод обнажаются скал острия.
Только несколько лун миновало и несколько солнц, —А узнать не могу эти горы и эту реку!
…Полы длинной одежды своей подобрав,Я вскарабкался вверх но отвесной скалеИ, пробравшись сквозь чащу кустов молодых,Оседлал Леопарда и Тигра,На спину Дракона Рогатого влезИ, до гнезд соколиных добравшись,Взираю на темный дворец — на обитель Фэн И…Жаль, что гости со мной не решились взобраться сюда!
Вдруг раздался пронзительный свист,Задрожали деревья, пригнулась трава,Все долины в низинах эхом вторили свисту в горах,Все гонимые ветром реки вздыбили воды свои.
Цепенея и духом упав,Я смятенье не мог побороть,Страшно было стоять на вершине совсем одному,И тогда я спустился к друзьям,Нас у берега лодка ждала.На средине рекиМы отбросили весла, отдавшись теченью Чанцзян,И дремали, от мира уже отрешась…
Вот приблизилась полночь.Тишина воцарилась — и вдругОдинокий журавльНад рекой пролетел:Колесницы колеса — это круглые крылья его.Тонкий шелк — это белые перья его.Пролетел с громким крикомИ на западе скрылся из глаз…
Я в Лингао… С друзьями расстался,В обители тихой заснул…И во сне предо мною предстал проповедник-даосВ одеянии с перьями, как у бессмертных святых.Он в Лингао зашел по путиИ учтиво спросил:«Хорошо ли и весело ль время у Красной скалы провели?»
Я монаха спросил, как его величать,Но лишь голову тихо склонил, не ответил даос.«О! — воскликнул я. — Понял: во сне продолжается явь!Ночью вы пролетели над нами,Крича, как журавль?»
Улыбнулся даос, поглядел на меня и исчез,Был смущен я, когда же опомнился — дверь распахнул,Огляделся вокруг —Ни души!..
Слова о верности просвещенному правителю
