Константин Ваншенкин - Прикосновенье
«Рядом шагая дорогой одною…»
Рядом шагая дорогой одною,Возле него расцвела ты душою.
Время — и счастью, и грозным недугам.Возле нее укрепился ты духом.
А за окошком то солнце, то вьюга…Как вы растете возле друг друга!
«Лифт запоздалый громыхнул…»
Лифт запоздалый громыхнул,Расплывчатые тени шатки.И женщина, заслышав гул,Выходит к лестничной площадке.
Так, ничего не говоря,Пройдя росистою поляной,При бледном свете фонаряЖдут на платформе деревянной.
Вечерний лифт гудит, дрожа,Озарена его изнанка.И снова — мимо этажа,Как скорый мимо полустанка.
«И вдруг узнала: у него…»
И вдруг узнала: у негоУже два года есть другая.Не понимая ничего,В письмо смотрела, не мигая.
То поражало наповал,Что шли вчера, сияла зелень,А он шутил и напевал,Лишь был чуть более рассеян.
Вдруг вспоминала, бог ты мой,Его задумчивые ласки,Приходы поздние домойИ взор спокойный, без опаски…
КОНЕЦ ЛЮБВИ
…И чем друг другу не потрафили?Прощаясь, глазом не моргнули.Они друг другу фотографии,Теперь ненужные, вернули.
Она ему подарки прежние —Колечко с брошкой — возвратила.А он — ее записки нежные,Давно утрачена их сила.
Вот так в минуты расставанияОни в пустынных гулких стенахТе давние завоеванияМеняли, как военнопленных.
«Она ушла, и в гулкой глубине…»
Она ушла, и в гулкой глубинеБольшого дома лифт замолк устало.А он сидел с собой наедине,Вдруг ощутив, как тихо в мире стало.
И так смотрел он в глубь своей души,Как раненый, что вышел на полянуИ с ужасом, в неведомой глуши,Чуть сдвинув бинт, рассматривает рану.
КОГДА-НИБУДЬ
Когда-нибудь взгрустнешьТы обо мне немножко.Когда-нибудь всплакнешьУ мутного окошка.
В холодной ряби лужДевчонки моют боты.И твой — как странно! — мужИдет уже с работы.
Дождливым серым днемВойдет и плащ свой сбросит.— Ну что? Опять о нем? —Тебя с обидой спросит.
РОМАНС
Посреди ночного мира,В тишине, издалека,По асфальту — мимо, мимо —Два точеных каблучка.
И на миг всего, не боле,Отзывается в грудиОтголосок смутной боли,Той, что будет впереди.
До сих пор та ночь хранима,Словно сердцем новичка.По асфальту — мимо, мимо —Два точеных каблучка.
Что поделаешь, за годыРасставаний и разлукНе убавилось заботы,Но остался этот звук.
Над водой полоска дыма.Тают в небе облачка.А по жизни — мимо, мимо —Два точеных каблучка.
И на миг всего, не боле,Отзывается в душеОтголосок давней боли,Нами прожитой уже.
ПОРТРЕТ
Какой прекрасный, чистый цветВыдавливается из тубы!Здесь женский пишется портретГлаза, и волосы, и губы.
А сам художник хмур и старИ на припеке мерзнет летом.Но разве бы ты спорить стал,Что есть и он в портрете этом?
«Не снимала с пальцев кольца…»
Не снимала с пальцев кольцаНа короткий даже срок,Чтоб случайно муж-пропойцаНе нарушил свой зарок.
Не снимала на ночь перстни..,А снаружи, где темно,Все накатывали песниНа закрытое окно.
НАДПИСЬ, ВЫСЕЧЕННАЯ НА КАМНЕ В ГОРАХ
Упаси вас бог познать заботу —Об ушедшей юности тужить,Делать нелюбимую работу,С нелюбимой женщиною жить.
«Свое еще не отлюбя…»
Свое еще не отлюбяИ ожидая в жизни смуту,Не отпускала от себяОна его ни на минуту.
Предчувствуя его уходИли предвидя долю вдовыо,Его любила целый годЗахватническою любовью.
ОБЛАКО
Вспоминается сквозь сон —Как смеялась, что болтала,Беспрерывный сладкий звонТелефона и бокала.
Мужа верные друзьяИ ее друзьями были.Не какие-то князья:Что давала — ели-пили.
Он ушел — хватило силЖизнь начать ему сначала.Ни один не позвонил,Ни одна не забежала.
Не осталось ничего, —С прошлым прочно распростилась,Ибо облако егоВместе с ним переместилось.
УХОД
Сквозь новые внезапные заботы,Сквозь многие возникшие дела —Вдохнула ощущение свободыИ голову бесстрашно подняла:
Дорога, уносящая отлого,Дома и перелески без конца.И белый след как будто от ожогаНа месте обручального кольца.
«Давно ли на скамье…»
Давно ли на скамьеВ обнимочку сидели?Вернулся он к семьеВ начале той недели.
Вернулся наконец.Пять лет сравнялось сыну.Стоит его отецИ ровно держит спину.
Высокий и прямой.Прошла его измена.Негаданно домойВернулся как из плена.
Не чувствуя вины,Стоит себе у входа.Вернулся как с войны —Через четыре года.
«Там, где люди не спеша…»
Там, где люди не спешаВыходили на прогулку,Продвигался не дышаПо вечернему проулку.
Вдруг увидел, в землю врос,Будто стукнулся о стену.Что, вернулся? — свой вопросВыбросила как антенну.
— Не хочу тебя, враля,Не люблю и не ревную… —Словно зонд из корабля —Прямо в сферу неземную.
«Не ушла, но сказала: «Уйди!»…»
Не ушла, но сказала: «Уйди!» —С этой точки отсчетаПозади и уже впередиСловно выжжено что-то.
«Уходи!» — прозвучала над нимНаивысшая сила.Навсегда этим словом однимЖизнь ему занозила.
«Был в душе запечатлен…»
Был в душе запечатлен,Как при магниевой вспышке,Головы ее наклон,Снег, налипший на пальтишке.
Я все думал лишь о ней,Даже чаще, чем вначале, —Посреди летящих днейИ бессонными ночами.
Так я жил в наш трудный век,Занят этим важным делом…И очнулся… Падал снег.Поле было белым-белым.
Мир стоял совсем иной,Ровным светом душу полня.Я подумал: «Что со мной?Я ее совсем не помню!»
Взгляд, шагов летящий звук,Смех среди морозной пыли —Стерлось все, как будто вдругФотопленку засветили.
«Ты добрая, конечно, а не злая…»
Ты добрая, конечно, а не злая,И, только не подумавши сперва,Меня обидеть вовсе не желая,Ты говоришь обидные слова.
Но остается горестная метка, —Так на тропинке узенькой в лесуТоварищем оттянутая ветка,Бывает, вдруг ударит по лицу.
«Свободою пахнет весна…»
