Виктор Мамченко - Сон в холодном доме

ВИКТОР МАМЧЕНКО. СОН В ХОЛОДНОМ ДОМЕ (Париж, 1970)

Ночной разговор

Ночных сверчков опять с цикадами не путайЦикады ночью спят, им ночью — все равно,А в сердце, может быть, как в пропаде темноИ кажется земля тяжелой мертвой грудой.

Живут цикады днем. Растопленной смолоюГорячий сосен сок пьянит до песен их;Не надо им тогда веселых глаз твоих,Не надо слез твоих, ночей со звездной мглою.

Они живут в раю. Им нас совсем не надо.И нам они — к чему? Представь себе, что вдругЗемля горит, беда, что все — как ад вокруг,А мы с тобою райского вкушаем сада.

1946

Она

Светом солнечным пьянелиЗолотистые глаза,Неподвижны были елиИ морская полоса,И цикады жарко пели.

Слов чудесных я не помню —Не они сомкнули круг, —Я глаза сияньем помню,И таким волненьем вдруг,Что закрыли солнце к полдню.

Помню тоже: сердце билосьПод рукою об белье,А потом оно открылосьГрудью темною ее, —Будто так оно приснилось.

А потом прикрыла очи,И была она тиха,Как звезда июльской ночи, —Вся в печали без греха,Тишины любовной кротче.

Вновь шумели в знойной лениМоре, сосны и земля,И вязало время тени,Будто Парка, оголяЕе детские колени.

1946

Акварель

Тяжелый дом, а дальше — холмы, горы;Прованса день уходит в дальний свет;Прохладе солнечной раздвинул шторыПривычный жест, как было сотни лет.

К приходу вечера девичьи зовыСпешат сказать — и чем душа полна;Повторные слова взволнованны и новы,Как в море миллиардная волна.

Старушка черная под черной шляпойСидит и спит у солнечной стены,И ловит тень котенок мягкой лапой —Кривую тень старушечьей спины.

Старушка спит, ей снится в кухне лужаКогда-то пролитого молока,Письмо с войны (тогда живого) мужа,Иль гнев его и темная рука.

А может быть, теперь, в минуты эти,Легчайший сон летит по городам —Куда ушли ее большие дети,Ступая прочь по сердцу и годам.

Идут быки с рожном большим на выях,Их очи — тихие, а вечер — вот ужеОб землю бьется на прохладных крыльяхВ огнях зари, на звездном рубеже.

1949

На вокзале

Последний знак, и вот скользят огни,А в сумраке — твои глаза одни;Тяжелый поезд медлит все, покаВ прощанье бьется жаркая рука.

Уйдет он прочь под арками мостов,Но — звездный путь ему, счастливых снов!И дней — с утра — цветущею землей,Людей ему — веселою семьей!

Шумит в огнях Париж ночной, глухой…Ну что, дитя, уехал милый твой;Чего ж ты ждешь, и плачешь, как во сне,И сон — не твой, не в розовой весне;

Должно быть, поезда нещадный стукОб сердце бьется, сердце из-под рукЛетит за ним, летит как счастье дней, —Подстреленным полетом лебедей.

Скажу тебе о днях. Пройдут они.У жизни будут дни — другие дни.Не может быть, чтоб в сердце навсегдаЖила, была горячая беда.

1949

Лютенция

Здесь редок снег, здесь только зимний холод,Здесь снег бранят и грязью и чумой,И парижанину подснежный городДавно не мил, и он спешит домой.

Люблю я снег полночною зимоюВ латинских улицах и тупиках,Когда века в снегу идут со мною,Спешат со снежной музой на руках.

И тишина звучит тревожным боемКурантов, вдруг очнувшихся в снегу…Мечта со мной, нам весело обоим,Молчит она, молчать я не могу;

И вот шепчу я (с русским удареньем!)Слова чужие страсти и любви, —Французским меряю стихотвореньемПечаль и радость русские в крови.Печаль и радость русские в крови.

1957

Итальянский мальчик

Под небом Парижа —случайные встречииграл на гармошкетот юнга в портуИ темные очи,и детские плечиказались под солнцемв любовном поту.Вокруг нас теснилисьи шхуны, и лайбы,и полдень Тунисадремотно дышал,и якорь огромныйтяжелые лапыраскинул на пирсеи шхуну держал.Пустынно и море,и порт был безлюдный,мальчишка играли смотрел на меня,и час был высокий,безоблачно трудный,и солнце мерцало,всем миром звеня.Там Индия где-то,а там — Заполярье…Куда же идти намв тугих парусах?Но юнга вдруг вспомнило плачущей Марье,припал вновь к гармошке,под солнцем в слезах.

1963

Баллада о рыбаке

Рыбак ушел в нехожую погоду —Чтоб море было без луны и звезд, —Приморскому покорен небосводу,И ничего, что ветер бьется вхлест —Норд-остом бьется, парусом играет,А чайка в море — будто умирает.

Его жена, на каменистом пляже,Как будто не плетет, а вяжетХудую сеть, разодранную бурей,Сейчас её дитя, играя ляжетИ на сетях спокойно вдруг уснет.Стрижей косых неистовый полет

Сшибается под крышею понуройПоет рыбачка песенку простую,Следя за парусом, белеющим волной.Но вот и ночь. И вновь тугую туюТерзает ветер за ее спиной.На западе — пожарище заката, —Природы чудной ветреная плата.

К тугой груди прижав дитя, рыбачкаИдет к соседке — душу отвести:Какая ночью в море рыбьем качка,Как трудно прорвы в неводе сплести,Как рыбу надо во-время продать,И с мужем в море жить и умирать…

Над холмами приморскими светлоЗвезда вечерняя пропала в туче,Сгребает ветер тяжкою метлойКипенье волн, взлетающих всё круче,И темная рыбачка смотрит в мореИ, как влюбленная, не верит в горе.

Пришел рыбак под утро. Парус влажныйОн крепко с мачтой шкотами связал.С уловом он — как если б счастье взял, —Умчался вдаль куда-то ветер страшный…Он в дом вошел, и сонную улыбкуЖены схватил, как золотую рыбку.

Любовь

Сколько радости было от снега,Он всю ночь будто шелком шуршал;За окном моим тропкою бегаУзкий след, как от серны, лежал.Был любим ею я до рассвета;Время мчалось дорогой земной,И дышала она, будто Лета,Легкокрылой бедою и мной.Как же так вдруг бежит, убежала,Тяжкой дверью прикрыла себя,А рассвет, без конца и начала,Леденеет, беглянкой слепя.

Зимние ямбы

Весь день тот был как счастье в тихом слогеЗеленый свет простерся далеко,Сжимала руку жарко и легкоВесна моя, веселая в дороге,Чтоб всё неистовым казалось мне,Как власть любви в невероятном сне.

И тихо бились в паутинке светаГлаза ее, бесстрашные в себе,И не казалось мне — в такой судьбе, —Что всё пройдет, как полыханье лета,Как осени угрюмые дожди,Чтоб вдруг зимой проснуться от «Не жди!»

Был праведный от часа и до часаТот день свободы — вечности часов,Мерцала стрелка золотых весовВ руках любви, как солнечная масса.Ах, жаждой полная весна моя.Куда же ты… Так жаждой напоя!

Стоит зима у моего порога,А ночь тиха, а ночь совсем не спитКак тот замученный бессонницей пиитДля трудной вечности любви своейСредь Елисейских розовых полей.

Снежная оторопь