Джон Донн - Английская лирика первой половины XVII века

СИЛЬВИИ, С ПРИГЛАШЕНИЕМ ВЕНЧАТЬСЯ

Ну — под венец! И спать друг возле друга.Счастливей кто супруги и супруга?Твои часы стоят, мои спешат,Но ведь ничьи не повернешь назад.Что ж, Сильвия, гони свои сомненья,Любви правдивой чужды промедленья.К мольбам безумца преклони свой слух.Любить иль мудрой быть — одно из двух.

Генри Воэн

ВОЗРОЖДЕНИЕ

В цепях — и все ж мне удалосьБежать весной,И весь в цветенье, полон розБыл путь передо мной;Но ветер, хладно-жгуч,Цветы мертвил,И грех покровом черных тучМой бедный ум обвил…Обман! Весной назвать нельзяСих вихрей бег!Меня нагорная стезяВела сквозь лед и снег;Так пилигрима глазС надеждой ждет,Чтоб ширь небес отозвалась,Но, плача, дождь идет…Я шел и тяжело вздыхал,Вилась стезя,И на горе я отыскалВесы — и в руки взял:Я взвесил груз скорбей,Недавних бед,Но оказалось — тяжелейВеселье прежних лет!..Вдруг кто-то крикнул: «Прочь!» — И вдругМне виден сталВосток прекрасный, свежий луг,Луг, где Иаков спал:Нет, не для наших ногСия земля,По ней ступает лишь пророкДа божий друзья…Внезапно я узрел вокругВысокий лес,Чьи ветви, наподобье рук,Сплетались там и здесь,И в нем моя душа,Изумлена,Свои потери вновь нашлаВ ней расцвела весна.Раскрылось солнце, лик землиОжил тогда,И облака в лазури шли,Белея, как стада.И ветерок был прян,И куст любойНадел венок; был взгляд мой пьян,Но слух объял покой.И только малый ключ журчалВ той тишинеВ тени, как музыка, звучал,Как плач, был внятен мне:Я водоем узрел.На дне лежатКаменья: этот — кругл и бел,Тот — темен и щербат,Лилась вода, и камень в нейПлясал, светил,Другой, что полночи мрачней,Совсем недвижен был.И так я, с толку сбит,Их созерцал,Но вот уж новый странный видМоим очам предстал:На берегу — цветущий садВ полдневный час,Одни в нем крепко спят, а взглядДругих горит, лучась.Я чувствую, как ветерокПодул в саду,Откуда? Где его исток?Ищу — и не найду…Я вглядывался, я искал,Бродил весь день,Не даже лист не трепетал,Не шевелилась тень.Напрасно я искал,Увы… Но вдругМне тихий голос внятен стал:«Повсюду дышит Дух!»А я: «Он дышит надо мной…Умру, чтоб жизнью жить иной…»

УЕДИНЕНИЕ

О наслажденье первых лет,О детства ангельского свет,Когда я свой второй уделЗемной — почти еще не зрел,Когда душа одной мечтойЖила — небесной чистотой!Бывало, отойду — смотрюНа первую любовь свою,Вновь отойду, но через мигОпять гляжу на светлый лик.Душа блуждала налегке,Жила на облаке, цветке,И всюду взор ее следилЗа отблесками вечных сил.Еще коварный мой языкЯзвить мне совесть не привык,Не знал греховных я искусств,Не ведал помраченья чувств.И чуял я сквозь плоть — близкиПресветлой вечности ростки…О, как теперь я был бы рад,Когда б возможен был возвратНа этот путь, на прежний след,Чтоб вновь увидеть ясный свет!Дух пламенный на горный склонВзлетел — и зрит Иерихон,Моя ж душа пьяным-пьяна,И чуть не падает она…Спешит вперед людская рать,Лишь я идти хотел бы вспять:Когда же прах мой без следаИсчезнет — я вернусь туда!..

УТРЕННЕЕ БДЕНИЕ

О радость! Расцветают все цветыВо мне, мой дух бутонами покрытСредь темноты,Пусть небесаКак саван сна,И ночь мрачна,В груди моей — роса,Она бодритИ оживляет землю, будит сад,И мир поет, очнувшись от зимы,И песнь гласятИ сонм ветров,И струй каскад,И сотни стадНа сотни голосовПоют псалмы,В симфонии природы пресвятойМы — ноты… Все мелодии сольюВ молитве я.Так нежит слухПоющий дух,Чье эхо — жизнь в раю!..Молитве тойУчусь в ночи. Душа вошла во мрак,Как в облако — звезда: жива она,Свет не иссяк.За тьмою тучЕсть вышний свод,И там живет,Горит бессмертный луч:На ложе снаПрах жизнь мою и светоч мой облек,И все же Ты — нетленный их исток!..

ПОКОЙ

Душа! Над звездным сводомСтоит небесный град,Там грозный страж пред входомБесстрашен и крылат.Там силы света славят,Склоняясь пред вождем,Его, кто ими правит,Кто в яслях был рожден.Прекраснейший на светеТвой друг (душа, проснись!)Он спас тебя от смерти,С небес сошедши вниз…Коль сил твоих достанет,Увидишь — там растетТа роза, что не вянет,Цвет мира, твой оплот!Отбрось же все волненья,Лишь в нем найдешь покой,Он верен без сомненьяБог жизни, пастырь твой!..

МИР

Однажды в полночь вечность видел я,Она кольцом сверкала, блеск лия,Бескрайний свет струя.Под ней кружилось время, словно тень:Час, год и деньДвиженьем сфер вращали весь наш мирИ все, что он вскормил;Там пел влюбленный, струны шевеляИ милую моля,С ним только лютня и фантазий тьмаИгра ума.Перчаток, лент силки — он миг назадВ них видел кладРазбросаны, и всем он пренебрег:Пред ним — цветок!..Правитель мрачный, чей удел тяжел,Он, как ночной туман, покрывший дол,Скорее полз, чем шел,И, словно солнце в помраченья час,Собою тяготясь,Был тучами свидетелей гоним,Вопящими над ним.Как крот, он принимался норы рыть,Чтоб тайны скрыть,И муки тех, кого он там когтил,Мрак поглотил.Он, вскормлен церковью, доносов ройЗрел пред собойИ жаждал крови, обратив ееВ свое питье!..На груде хлама скряга, чуя страх,Всю жизнь томился и сжимал в рукахНе золото, а прах.Он жил, презрев божественный покой,Дрожащею овцой.У тысяч, кто лишил себя ума,В объятиях — сума!..Эпикуреец небеса вместилИ никому не льстил.Все многословны были — он едваЦедил слова.Кто в мелочах погряз, душою слаб,Тот жалкий раб…И правда чистая победой злаУнижена была!Но тот, кто плакал, ил акал здесь и пел,И снова пел, хоть крыльев не имел,Он ввысь, в Кольцо, взлетел!«Лишь тем (я молвил), кто лишен ума,Желанней света — тьма!В пещерах скрытым, страшно им взглянутьНа свет, явивший путь,Путь, чтоб любой из тьмы и смерти — могВвысь воспарить, где Бог,Идти за солнцем вслед и стать светлейЕго лучей!»Когда ж безумцев поносить я стал,Мне кто-то прошептал:«Кольцо жених невесте лишь своейОтдаст — и только ей!..»

«На днях я вышел в поле…»

На днях я вышел в поле — провестиНа воздухе часок,Там как-то летом встретил, я цветокПредивной красоты…Но стужа снегом замела кустыИ землю ту,Что видел я в цвету.Я ж, видимостью, белой пеленойНе обольщен,Подумал: «Что ж, мы встретимся ещеС иной весной,Пусть расставанье с этой — в год длиной,Другой в свой срокУвижу я цветок».Все ж палку поднял я, пошел назадИ раскопалТо место, где он прежде расцветал,И бросил взглядТам зелен, свеж и, как затворник, святОн невредимЛежал, для нас незрим!..В догадках и сомненьях, изумлен,Я потонул,Одно поняв: он там себе вернулВсе то, чем онЗдесь, на ветру, был прежде обделен,С теченьем днейСтав ярче и юней.Потом я вновь накрыл его взаменПелен — листвойИ, про последний час подумав свой,Поник, смятен,И прошептал: «Умерший, ты блажен!Спи — сам покойСклонился над тобой!»Но кто же сею верою согрет?Кто примет вестьОт корешка? Он спит всю зиму здесь,И крыльев нетВзлетев, увидеть истину и свет,И рад любойПопрать его стопой…О Ты! чей дух когда-то мертвецаВоспламенил,Животворил, высиживал, кормилЕго — птенцаБез образа, без имени, лица,В земной судьбеДай следовать тебе,Чтоб в мире масок и теней, ведомСвятой тропой,Я одолел к заре вслед за тобойКрутой подъем,О Ты — незримый, дышащий во всем,Молю — явиДар мира и любви.Отсюда, где печальный сон царит,Веди меняТуда, где свет и где блаженство дняВсю боль смирит,Там явишь мне, что тот в тебе сокрыт,Чей бедный прахЯ вспоминал в слезах!..

«В мир света навсегда они ушли…»