Санин Евгений - Чудо - из чудес
«Мол, ни в коем случае!»
Лена, действительно, была не одна в этом кабинете.
— Нет! — решительно отказалась она.
И медсестра одобрительно кивнула.
— Почему? — удивилась, уже включившая аппарат, врач.
— Я не хочу лишний раз облучать своего ребенка, — еще непривычно выговаривая это сладостное слово, объяснила Лена.
— Какого ребенка?! — не поняла врач.
Медсестра сделала было шаг к ним.
Словно желая рвануться на помощь будущей матери.
Но врач, боковым зрением уловив это, резко оглянулась и сурово посмотрела на нее.
Медсестра, вздохнув, сразу вернулась к своему столику и сделала вид, что внимательно перебирает на нем учетные карточки…
Лена снова осталась одна.
Вовремя вспомнив, что рядом с ней Господь, сказавший «Не убий» и, в конце концов, она — сестра брата Героя России, она решила не сдаваться.
Уже собралась до конца доказывать, что в ней никакая сейчас не горошина, а настоящий живой человек.
Слушающий весь этот разговор и прекрасно понимающий все.
Но врач неожиданно не стала спорить.
— А, впрочем, УЗИ уже не имеет никакого значения. Все равно с таким противопоказанием — только, как говорится, сэкономим электроэнергию! И не будем даром терять время!
Она взяла из стопки небольшую бумажку и протянула ее Лене.
— Что это? — не поняла та.
— Направление на аборт. Завтра с утра моя смена. Время для вас самое удобное. Рука у меня, все говорят, легкая. Так что ты почти ничего не почувствуешь!
Рука Лены остановилась на полпути.
И листок с направлением упал на пол.
Лена, чтобы не быть столь неучтивой, наклонилась за ним.
Но тут с нее спали очки.
И она беспомощно принялась шарить руками на скольком линолеумном полу.
— Вот видите, — с жестокой усмешкой заметила врач. — Ну куда тебе, такой, еще рожать? Даже если произойдет чудо, и ты во время родов совсем не ослепнешь с такой слабой сетчаткой, как будешь потом ухаживать за ребенком? Ведь мало его родить. Его пеленать, кормить, купать прогуливать надо!
— А еще ее мужу, моему сыну, учиться надо — в университете и институте, — поддакнула свекровь, поднимая талончик и очки, которые, впрочем, не стала сразу возвращать Лене, отчего та продолжала оставаться совсем беспомощной. — Он ведь у нас готовится стать писателем!
— Тем более! — с еще большим уважением сказала врач и уже больше свекрови, чем Лене добавила: — Очень рада, надеюсь, взаимно полезному для нас знакомству. И, как говорится, — до завтра!
4
Как же не хотелось прямо сейчас уезжать от Стасика!..
Лене бы плакать от счастья.
Но она, всхлипывая от огорчения и обиды, собирала в теперь уже бывшей их со Стасиком комнате, свои вещи.
Клетка с Горбушей, чтобы ворона не видела и не слышала всего этого и не заболела еще больше, уже стояла в прихожей.
Туда же Лена вынесла свой туго набитый рюкзак и теперь добирала остатки одежды в дорожную сумку.
А что ей еще оставалось делать?
Всю дорогу из поликлиники до дома свекровь не отдавала очки.
Словно желая, чтобы она лучше почувствовала свою полную беспомощность и невозможность самостоятельно ухаживать за ребенком.
Вела она невестку окольными путями, отчего вместо двух-трех минут они шли больше получаса.
И все настаивала, настаивала на аборте.
Доказывая, что он необходим, иначе она перечеркнет своим ничем не оправданным упрямством и эгоизмом — да-да, именно эгоизмом, который вы, православные, называете гордыней — все блестящее будущее Стаса и больше того — просто окончательно погубит его!
Перед домом свекровь вернула очки.
И сказала еще более жестко, чем врач:
— В общем, так. Думай обо мне, что хочешь. Но — или ты идешь со мной завтра к врачу. И мы делаем все, что нужно. Или сегодня же вечером, чтобы не терзать сердце себе самой, Стасику и всем нам, отправляйся в свою Покровку. Деньги на дорогу я дам!
Лена, не в силах понять, за что она ее так и вообще почему все столь жестоко, надела очки.
И тут же увидела счастливую маму, которая катила перед собой коляску, то и дело наклоняясь к ребенку и о чем-то ласково говоря с ним.
Слезы, мгновенно выступившие на глазах, теперь уже не позволяли ничего видеть даже в очках…
Если разобраться по справедливости, то свекровь, как сама мать, наполовину была права.
Ослепнув, Лена действительно могла испортить всю жизнь любимому человеку.
Ее сыну.
Но вторая половина — принадлежала одной только ей.
И свекровь не вправе была посягать на нее!
Можно было, конечно, запоздало сокрушаться, что зря она тогда согласилась со Стасом, поддалась на свою слабость, выйдя за него замуж и приехав сюда.
Но, с другой стороны, теперь у нее есть бесценное сокровище — память пусть о недолгих, но наполненных счастьем не то, чтобы месяцах — а неделях и даже днях огромного и ласкового, как безбрежное море в самую лучшую, солнечную погоду, счастья.
Кроме того, она за это время успела помочь Стасу.
Большая часть никак не дававшегося ему романа была надиктована.
Олег с Ириной, при помощи Владимира Всеволодовича, непременно доведут ее до конца.
Издадут в виде первого тома книги.
Что, несомненно, придаст уверенность Стасу и, разрубив его Гордиев узел, сразу сделает настоящим писателем.
И, наконец, и это самое главное — у нее теперь будет ребенок!
Которого она никому, ни за что, никогда не отдаст!
И уж тем более, не погубит…
Но как… как не хотелось прямо сейчас уезжать от Стасика!
И только мысль, что если он куда за меньшее до сих пор не хочет разговаривать с ней, то теперь наверняка, как об этом прямо сказала свекровь, просто возненавидит ее, торопила Лену.
Деньги на дорогу лежали на столе.
Над той самой картой-схемой, которую она составляла с такой радостью и надеждой!..
Свекровь уже вызвала такси.
Удостоверившись, что Лену не переубедить, она сама вызвалась ехать с ней на вокзал, купить билет и посадить на поезд.
И теперь ждала ее, прямо в пальто.
Поторапливая:
— Скорее, скорее!
Словно боясь, что не успеет, так как вот-вот должны были вернуться Сергей Сергеевич и Стас.
И она не ошиблась в своих опасениях.
Когда Лена была уже полностью готова, в прихожей раздался звонок.
Чей — определить было невозможно.
Сергей Сергеевич и Стас были так похожи характерами и многими привычками друг на друга.
Что даже в дверь звонили совершенно одинаково.
Два коротких звонка, как бы подготавливающих, чтобы не напугать хозяйку и третий — уже настойчивее, длиннее…
5
Свекровь не на шутку озадачили эти слова мужа.
Оказалось, что это был… Сергей Сергеевич.
— Леночка! У меня для тебя сюрприз! — прямо с порога радостно сообщил он. — Точнее, вклад в твою словесную копилку! Стасику невероятно повезло, что у него, как у будущего писателя, всегда рядом человек, который так тонко чувствует каждое слово! Сразу подскажет ему, если где-то что-то не так…
— Сережа!.. — попыталась остановить его жена.
Но тот, привычно поцеловав ее в щеку, лишь отмахнулся:
— Погоди! Дай доскажу, пока не забыл!
И уже обращаясь к Лене, продолжил:
— Значит, так! Приехал, точнее, приполз я в автосервис. Говорю мастеру, что мне нужно срочно отремонтировать машину. А он сразу в ответ: «Это ждать надо!» Я объясняю, что некогда мне ждать. Но он как заведенный на все мои просьбы: «Это ждать надо!». Не выдержал я: «Чего ждать?!» А он хитро так посмотрел на меня и, четко выделяя каждую букву, сказал: «Это ж — дать надо!» Только тут до меня дошло, что к чему. Дал я ему, как говорится, «на лапу» и он буквально за пару часов все сделал. Но до чего же богат русский язык! Стоит лишь чуть-чуть поменять порядок слов и даже букв, и…
Только тут Сергей Сергеевич заметил, что Лена не так внимательно, как всегда, слушает его.
