Санин Евгений - Чудо - из чудес
И вообще, что-то неладно в доме…
Он огляделся.
Увидел клетку с Горбушей.
Вещи Лены.
Встал между ней и ими.
И спросил:
— А чего это вы сегодня такие? У одной глаза на мокром месте…
Достав белоснежный носовой платок, он сам осторожно вытер слезы на щеках Лены.
Встревоженно оглядел жену:
— У другой и без полотенца на голове сразу видно — давление не ахти. Обе одеты для улицы, хотя мы со Стасом должны прийти… Куда? Что тут случилось?
— То, что и должно было когда-то случиться! — хмуро ответила та.
— А в чем, собственно, дело? — с тревогой уточнил Сергей Сергеевич.
Свекровь покосилась на Лену и с издевкой спросила:
— Сама скажешь или как?
Лена, словно перед тем, как ныряют в воду, набрала в себя побольше воздуха и запинаясь, начала:
— Папа… Сергей Сергеевич… Я… Понимаете, так получилось… Ну, в общем… Даже не знаю, как и сказать…
— Словом, она — беременна! — не выдержала свекровь.
— Фу-фф! — с облегчением выдохнул Сергей Сергеевич. — А я уж подумал, что она сбежать от нас захотела! Ну, поздравляю, дочка! Поздравляю…
— С чем? — перебила его жена. — С неминуемой слепотой?! С тем, что Стасику теперь вместо учебы и писания книг придется всю жизнь ухаживать за ней и ребенком?!! Причем, неизвестно еще, за кем больше!
— Погоди-погоди! — протестующе поднял руку Сергей Сергеевич. — Во-первых, она еще не ослепла. К счастью, Кривцов не Господь Бог, и пока неизвестно, как оно все закончится. А, во-вторых, почему такая спешная эвакуация?
— Потому, что самое лучшее для всех, это Лене сейчас уехать в Покровку. Мы так решили.
— Вы? — пристально посмотрел на жену Сергей Сергеевич.
— Ну я! — отводя взгляд, нехотя призналась та.
— Почему, я тоже, — жалобно вставила Лена.
— Так я тебе и поверил! Благородная твоя душа… — покачал головой Сергей Сергеевич и приказал: — А ну, быстро раздеваться и все вещи по своим местам! Счастье, что вы еще не уехали, и первым пришел я, а не Стас.
— Это еще почему? — с вызовом спросила свекровь, никак не ожидавшая, что муж займет такую решительную позицию против нее.
— А потому что тогда бы ты просто потеряла сына! Он немедленно поехал бы вслед за Леной. И остался бы с ней в Покровском. В лучшем случае, они перебрались бы в нашу старую квартиру!
Свекровь не на шутку озадачили эти слова мужа.
— Но я действительно хотела, как лучше для него и, кстати, для Лены! Взгляни на нее — она же прямо на глазах чахнет в нашей мартовской Москве! А тут еще — ранний токсикоз!
— Все равно, такие дела не решаются скоропалительно и, так сказать, в одностороннем силовом порядке! — остановил ее муж. — По крайней мере, нужно сначала всем посоветоваться, поговорить. Может, и правда, Леночке будет легче переносить беременность в экологически чистом месте, питаясь здоровыми продуктами и, что в ее состоянии немаловажно, под постоянным присмотром медсестры мамы. Но — как отнесется к этому Стас?
— Да он и видеть меня сейчас не может! — всхлипнула Лена.
— А! Не обращай внимания! — отмахнулся теперь уже от нее Сергей Сергеевич. — Если он чего и не может — так это жить без тебя! Поверь. Уж кто-кто, а я знаю своего сына как облупленного. Точней, не лупленного как следует, в свое время…
— Ну хорошо, — согласилась свекровь. — Я не возражаю… Давайте сегодня же вечером проведем семейный совет!
— Где наши с тобой голоса будут лишь совещательными! — предупредил Сергей Сергеевич. – А решать, как быть — им самим!
И отправился снова вниз — расплачиваться с таксистом.
И отвлечь Стаса, пока распаковываются вещи Лены, если он уже на подходе…
6
— Постойте… Я кажется все понял! — воскликнул Стас.
Стас медленно шел с работы домой.
Идти не хотелось.
Пути было всего на 5-7 минут.
Но настроение — хуже не придумаешь.
Усталость от затянувшейся ссоры с Леной, желание простить ее и невозможность это сделать, пересилить себя, вконец измотали его.
И он, сойдя со Старого Арбата, петлял окольными путями.
То удаляясь, то приближаясь к дому.
В антикварном магазине сегодня было на редкость удачное приобретение.
Несколько больших лотов античных и средневековых монет по очень выгодным ценам.
Стас сделал все для того, чтобы клиент, лишь приценившись у них, не отправился в другой магазин, где ему дали бы, безусловно, больше.
Обрадованный владелец магазина тут же выдал ему солидную денежную премию.
И разрешил оставить себе в качестве подарка маленький блестящий денарий Нерона.
Стас разжал кулак, в котором продолжал держать эту монету.
Недоуменно прищурился.
Зачем он его взял?..
Денарий настолько истерт — был в обращении, пожалуй, не меньше ста лет, что только благодаря характерному полному профилю императора можно безошибочно сказать, что это — Нерон.
Он даже хотел выкинуть его.
Но в последний момент передумав, положил в карман.
И без того мусора на тротуаре хватает…
Где-то в лесах и на лугах снег обнажал сейчас нежные, с тончайшим ароматом весны, подснежники.
А здесь из-под разъеденных дождем и нездоровым туманом сугробов вылазили — окурки, обертки из-под мороженого, недоеденные пирожки, пустые пивные бутылки и банки…
На Старом Арбате, который старательно вычищали каждое утро, и то было не по себе от этих гнилостных запахов.
А уж тут…
Стас вернулся на украшенный красивыми фонарями Старый Арбат, с его уличными музыкантами и танцорами, грохотом, музыкой, многолюдьем…
Чтобы как-то убить время стал заходить во все попадающиеся по пути магазины и лавки.
И не переставал думать о Лене…
Он сам не понимал, почему так упрямился, затягивая эту глупую, ни ей, ни ему не нужную, ссору.
Давно уже нужно было сделать первый шаг навстречу, причем, как мужчине — ему.
Ведь Лена, если разобраться по справедливости, и не отступала от него…
Значит, должен подойти к ней именно он.
Но — как?..
Едва он собирался сделать это — тут же появлялась мысль: зачем она скрыла то, что просила у Ника деньги.
И правда, зачем?..
Стас умел мгновенно решать самые сложные и, казалось бы, неразрешаемые задачи.
Как творческие.
Так и жизненные.
То есть, сугубо практичные.
Взять хотя бы сегодняшнего клиента, который и сам до конца не знал, чего хотел…
Но, тут, словно ослепленный обидой, он не мог понять, как оказалось, самого простого!
Это выяснилось, после того, как, зайдя в очередной антикварный магазинчик, он вдруг увидел маленькую бронзовую статуэтку апостола с сумой на левом плече и посохом в правой руке и немедленно позвонил Владимиру Всеволодовичу.
У академика была уже целая подборка таких статуэток, которые полтора-два века назад использовались в качестве удобно умещавшихся в пальцах ручек для печатей.
Они договорились, что Стас купит ее – благодаря премии, денег у него на это хватало.
И он, найдя два-три следа коррозии на плаще и подставке, сумел еще умело договориться о немалой скидке.
Пока Стас расплачивался, Владимир Всеволодович спросил, как там Лена и, по сбивчивому ответу почувствовав, что у них что-то неладно, принялся расспрашивать, в чем дело.
Стас, прикрывая телефон ладонью, потихоньку все объяснил.
— Ну мало ли зачем ей понадобились деньги? — сразу встал на сторону Лены академик.
— Так попросила бы у меня!
— Но ведь ты же сам сказал, что, по словам следователя, это была огромная сумма! — резонно напомнил академик.
— Тем более… — обидчиво начал Стас, и тут его взгляд упал на роскошное издание девятнадцатого века.
Кожаный переплет…
Дорогое тиснение…
Золотой обрез…
Таких теперь уже и не делают!
Разве что только Левон…
«Левон?!»
