Волшебные сапоги Хонеима. Еврейские сказки - Гертруда Ланда
На следующий день медведь опять встретился с лисой.
— Ну, соседка, подвела же ты меня вчера! — сказал медведь сердито. — Сама съела всю рыбу, а мне достались только колотушки. Вот я тебя сейчас разорву на куски!
Сперва лиса оробела, но в её хитрой голове уже возник новый план.
— Послушай, дружище! — сказала она. — Мы с тобой старые знакомые. Чего же ты на меня рас сердился? Вспомни-ка, сколько раз я находила для тебя и обед, и ужин? А вчера ведь и я рыбы не попробовала: наткнулась на какую-то посуду, та упала, загремела, сбежались люди. Некогда тут было о рыбе думать, только бы ноги унести. Правда, меня не били, но ведь могли поймать. Так что и мне голодной пришлось остаться.
— Я и теперь голоден, — проворчал медведь. — Да так уж и быть, я тебя не трону, только вот какой будет у нас уговор: найди мне сегодня хороший обед… Очень я сыр люблю; если ты мне достанешь сыру на обед, я тебя помилую.
— Ладно! — ответила лиса. — Только надо подождать, пока стемнеет; а то днём, при свете, как бы нам с тобой опять не попало.
Медведю это не очень понравилось. Он немного поворчал, но должен был согласиться, что лиса права. Только стал за нею посматривать, чтобы не сбежала. Когда стемнело и на небе взошла луна, лиса повела медведя к колодцу.
— Смотри, — сказала она, показывая ему отражение луны в воде, — вот сыр так сыр!
— Да, недурён! — отвечал медведь, глядя голодными глазами в колодец. — Но только как же мне его достать?
— А вот тут через вал верёвка перекинута и на ней две бадьи висят, — сказала лиса. — Садись в одну из них, а я спущу тебя вниз.
— Нет, спасибо, соседушка! Ты уж меня более не одурачишь. Спускайся-ка ты сначала.
— Отчего же нет? Можно, — согласилась лиса. Но тут же прибавила, хитро посмотрев на медведя: — Только, пожалуй, я одна весь сыр и съем.
— Нет, этого не позволю! — зарычал медведь сердито. — Знаешь что? Давай спускаться вместе. У меня на глазах-то ты хитрить не посмеешь. А если я один спущусь, ты опять со мной какую-нибудь штуку сыграешь.
— Хорошо! — снова согласилась лиса. — Я всей душой хочу доказать тебе свою дружбу и сделаю всё, как ты хочешь. Вместе так вместе. Мне всё равно. Но эти бадьи устроены вроде весов: когда одна спускается, другая поднимается. Я много легче тебя, так что в мою бадью надо положить большой камень.
Притащил медведь большущий камень, положил его в одну бадью, а другую, чтобы она не опустилась, лапой придерживал. Лиса вскочила в бадью с камнем, а медведь залез в другую.
— Как хорошо мы все устроили! — засмеялась лиса. — Ни тебе меня, ни мне тебя не перетянуть. Теперь остаётся только вместе вниз спуститься. И какие же люди глупые: запрятали сыр в эту яму и думают, что нам его уже и не достать. Хе-хе!
— Давай же скорей спускаться! — заторопил медведь. — С каждой минутой я становлюсь всё голоднее!
— Коли ты так торопишься, так я тебя мигом на дно доставлю, — сказала лиса и выпрыгнула из своей бадьи на землю. Бадья с медведем быстро опустилась в колодец.
— Ну что, достал сыр? — крикнула лиса медведю, глядя вниз.
— Какой тут сыр, тут одна вода! Я, того гляди, утону, — донеслось со дна колодца.
— А чтобы не утонуть, ты воду выпей, — на смешливо ответила лиса. — Прощай, сосед! Мне, брат, некогда: надо об ужине позаботиться.
Так хитрая лиса опять одурачила медведя.
Стар годами, да духом юн
Проезжая через шумный город Тиберию[5], император Адриан[6] был очень удивлён, увидав, как древний старик сажает молоденькое фиговое деревцо. Царь приказал провести к себе старика.
— Сколько тебе лет, старик?
— Государь! — отвечал старик с гордостью. — Сегодня день моего рождения: мне исполнилось ровно сто лет.
— Почему ты сажаешь это дерево? — продолжал царь. — Если бы ты работал, пока был молод, у тебя кое-что осталось бы на дни твоей старости.
— Не в праздности я провёл свои годы, государь, — ответил старик. — Но я надеюсь ещё вкусить плодов и от этого дерева.
Странным показались царю эти слова старца.
— Ведь пройдут многие годы, прежде чем этот отросток станет большим деревом и начнёт приносить плоды. Неужели ты надеешься дожить до этого времени?
— Почему бы нет? — отвечал старик. — Если Господь захочет даровать мне ещё сто лет жизни, это в его власти. А если не захочет, тогда, государь, плоды этого дерева достанутся моему сыну. Ведь и я унаследовал плоды трудов у моего отца.
— Ты лишь годами стар, но духом юн, — удивился царь. — Я тебя не забуду. Если ты доживёшь до того времени, когда деревце даст плоды, принеси их ко мне во дворец.
Быстро мчались годы. И вот однажды перед царским дворцом остановился старик с корзинкою спелых фиг в руке.
— Я должен видеть царя, — заявил он страже.
И когда после долгих его настояний о нём доложили царю, тот приказал привести старика немедленно.
— Чего ты от меня хочешь? — спросил царь.
— Государь, — ответил старик, — я тот человек, старый годами, но духом юный, которого ты однажды видел в сотую годовщину его рождения. Я сажал тогда фиговое деревцо, — и вот его плоды ты повелел принести тебе, если я их дождусь.
Царь припомнил старика и был так доволен, что, приняв от него фиги, приказал наполнить его корзинку золотыми и серебряными монетами.
Когда старик ушёл, придворный вельможа сказал царю:
— Этот человек еврей. За что ты оказал ему такую честь?
— Умолкни! — приказал царь. — Почему мне не оказать чести тому, кого сам Бог почтил своей милостью.
Царь-язык
Царь Персии был сильно болен, и никакие лекарства врачей ему не помогали. Тогда приказал он созвать к себе врачей со всей страны.
— Где же ваше искусство, которым вы так хвастаете? — спросил их он. — Вот уже несколько месяцев болезнь держит меня в постели. Я устал лежать. Я чувствую себя беспомощным, как раненый зверь, издыхающий в лесных
