Карен Монинг - Скованные льдом
громче они пели, тем больше я выходила из себя.
- Вечно он всех макает носом, а сам ни перед кем не отчитывается. Думаю, настало для
этого время. Либо ты значишь что-то для него, либо нет. И я это выясню.
- Она что-то значит, - сказал Риодан.
Джо выглядела потрясенной.
Это разозлило меня еще больше. Она снова стала влюбленной дурочкой. Да всем же
ясно, что она не его тип.
- Врешь ты, ничего она для тебя не значит!
- Дэни, прекрати, - сказала Джо.
Знаю я его. Знаю, как он хитрит. Как перекручивает слова. Конечно, она что-то значит.
Но он не сказал, что для него. Она значит что-то для клуба, для его меркантильных целей,
она же официантка.
- Значит ли она что-то для тебя в эмоциональном плане? Ты ее любишь?
- Дэни, остановись сейчас же! - в ужасе сказала Джо мне, а Риодану: - Не отвечай.
Извини. Просто проигнорируй. Все это так унизительно.
- Отвечай мне, - потребовала я.
Песнопевцы разошлись вовсю, танцуя и покачиваясь, и мне приходилось почти орать,
чтобы перекричать их. Ну да ничего. Я была совсем непротив поорать.
- Совсем охренели, - прорычал через плечо Риодан, - не могут они орать где-нибудь в
другом месте.
- Они хотят внутрь, - ответила я. - И помрут прямо на твоем крыльце, потому что ты,
придурок, не хочешь их спасти.
- Я не ответственен за этот мир.
- Заметно, - в одно лишь это слово я вложила все свое осуждение.
- Она просто хотела встретиться с Танцором, - проговорила Джо. - Думаю, это важно.
Иногда тебе следует доверять ей.
- Любишь ее? - давила я.
Джо застонала, словно была готова умереть со стыда.
- Господи, Дэни, да заткнись же!
Я ожидала, что он отшутится, понесет какой-то бред или тоже станет на меня наезжать,
но он просто сказал:
- Дай определение любви.
Я уставилась в эти холодные, пустые глаза. В них был какой-то вызов. Мне его не
понять. Но определение, которого он ждал не такое уж и сложное. У меня в клетке было
полно времени поразмышлять об этом. И однажды в каком-то шоу я услышала прекрасное
определение, его я и воспроизвела:
- Это активное участие в жизни другого человека, забота о благополучии его души и
тела. Активное участие. Не безразличие.
В двух словах, ты постоянно думаешь об этом человеке. Не забываешь о нем ни на
минуту. Ты ставишь этого человека выше всего каждый божий день. Не зависимо от того,
что ты делаешь. И ты не бросаешь его умирать взаперти.
- Подумай о том, что это подразумевает, - ответил он. - Обеспечение едой. Кровом.
Защитой от врагов. Местом для отдыха и исцеления.
- Ты не упомянул об эмоциональной составляющей. Но я от тебя этого и не ожидала.
Потому что у тебя нет сердца. У тебя есть только правила. Ах да, и еще правила.
- Дэни, может, мы просто... - начала Джо.
Но Риодан ее прервал:
- Правила сохраняют людям жизнь.
- Слушайте, ребята, я думаю... - попыталась Джо снова.
- Эти правила не дают свободно дышать, - ответила я. Джо никто не слушает.
Неожиданно он схватил меня за воротник, приподнимая над землей. При этом мои ноги
болтались в воздухе, а наши носы соприкасались.
- По твоему собственному определению, - проговорил он, - ты и сама никого не любишь.
Все, на что ты способна по отношению к близким тебе людям - обратить их в своих врагов,
убить тех, кто им дорог, или стать причиной их смерти. Будь осторожна. На это раз ты зашла
слишком далеко.
- Потому что спросила у тебя, любишь ли ты Джо? - невозмутимо спросила я, словно и
не болталась в воздухе. Словно он не ударил меня ниже пояса.
- Это не твоего ума дело, Дэни, - сказала Джо. - Я и сама могу позаботиться о се...
- Вытащи голову из задницы и посмотри на мир вокруг, - ответил Риодан.
- Я и смотрю на мир вокруг, - сказала я. - И вижу гораздо отчетливее большинства, и ты
это прекрасно знаешь. Опусти меня.
-...бе прекрасно, - теперь уже и Джо завелась.
- Поэтому ты и такая слепая, - сказал Риодан.
- Глупость какая. Я все еще вишу тут, чувак.
Я попыталась нащупать мысками землю, но, видимо, я слишком высоко.
- Ты из-за деревьев не видишь леса.
- Нет никакого леса. Его сожрали Тени. Отпусти меня. Нельзя вот так подвешивать
людей только потому, что тебе этого захотелось.
Он так внезапно отпустил меня, что я поскользнулась и упала бы, если бы он не
подхватил меня и не поставил бы на ноги.
- И не нужно чтобы он меня любил, - сказала Джо. - Иногда дело вовсе не в ней.
- Тогда не стоит заниматься с ним любовью!
- Это мое личное дело, с кем мне заниматься любовью, - ответила Джо.
- Я ни с кем не занимаюсь любовью. Я трахаюсь, - сказал Риодан.
- Спасибо за уточнение, - приторно сладко пропела я. - Слышала, Джо? Тебя просто
трахают. Вы даже не дошли до чпоканья. Отымели тебя. Легко и просто.
Я просто вне себя. Перед глазами - красный туман. Хреновы околокостерные песнопевцы так
разорались, что мешали ясно мыслить. Мне нужен Танцор. Риодан меня просто сводит с ума.
Джо - безнадежный случай. Дублин умирает.
Меня так все достало, что я дала Риодану в нос.
Мы все застыли на мгновенье, я и сама поверить не могла, что со всей силы врезала
Риодану, хотя он меня и не провоцировал. По крайней мере, не больше, чем обычно.
А потом Риодан схватил меня за руку и потащил к Честеру. Таким злым я его еще не
видела. Джо вцепилась в мою вторую руку, пытаясь его остановить и крича на нас обоих. Я
скользила и буксовала на льду, пытаясь избавиться от обоих.
Мы барахтались в этих сугробах, сражаясь друг с другом, когда внезапно день стал
туманным, и я ничего не могла расслышать. Я шевелила губами, но не издавала ни звука. Я
даже околокостерный народ не слышала больше. Не слышала собственного дыхания. Внутри
нарастала паника.
Мы с Риоданом посмотрели друг на друга, и между нами возникло такое
взаимопонимание, какое иногда у меня бывает с Танцором. Без слов. Мы слеплены из одного
теста. На поле битвы я бы предпочла быть рядом с ним, а не с Кристианом или Танцором.
Я ухватилась за Риодана, а он за меня. Мы засунули Джо между нами.
И на суперскорости помчались оттуда, будто за нами гнался сам черт.
Вернее Ледяной Король.
Переводчики: azlesha
Глава 35
Она сбила меня с толку этой своей наукой
Словно привязанные, мы с Риоданом тормозим посреди улицы. Мы остановились
достаточно далеко, чтобы избежать опасности, но в то же время достаточно близко, чтобы
обернуться и взглянуть на Честер.
К тому времени, как мы оглянулись, было уже слишком поздно. Температура там, где
мы стояли, резко упала градусов на 15. Ледяной Король исчезал в расщелине в воздухе где-
то в ста метрах от нас. Туман засасывался в щель, темный сгусток проскользнул в портал,
расщелина исчезла, и в мир снова вернулись звуки.
Типа того. Джо плакала, но звук был такой, словно она делала это в бумажном пакете
под ворохом одеял.
Как-то на поле возле аббатства корова боднула меня прямо в живот, потому что я
разбудила и напугала ее, врезавшись в нее в стоп-кадре. Сейчас я чувствую себя так же, как и
тогда: не могу даже вздохнуть. Я пытаюсь расправить легкие, но они так и остаются
слипшимися блинами. А когда мне все-таки это удается, вздох сопровождается громким
свистящим звуком, глухим и неестественным. Глоток воздуха такой холодный, что обжигает
горло и легкие.
Замерзшая, я изумленно смотрю на улицу.
Они все мертвы.
Абсолютно все.
Наземная часть Честера представляет собой скульптуру из замерзших статуй, окутанных
льдом и тишиной.
- Твою мать, нет! - взрываюсь, простонав, я.
Там, где мгновение назад люди разговаривали и пели, волновались и ожидали, жили,
ради всего святого, жили, не осталось ни проблеска жизни. Каждый мужчина, женщина и
ребенок, среди которых мы стояли, были мертвы.
Человечество лишилось еще нескольких сотен.
Ледяной Король против человечества: 25:0.
Если так будет продолжаться и дальше, то Дублин превратится в чертов город-призрак.
Я внимательно осмотрелась. Белые сугробы, насыпи и столбы, люди покрыты морозным
инеем и толстым сверкающим слоем льда. С их рук и локтей свисают сосульки. Дыхание
замерзло в воздухе ледяными перьями. Даже на таком расстоянии холод от ледника
причиняет боль, словно часть Дублина вдруг оказалась в открытом космосе. Дети замерзли,
съежившись у бочек с огнем, грея над ними ладошки, а взрослые - обнявшись, склонившись
друг к другу и хлопая. Вокруг стоит ужасающая тишина, просто гробовая. Как будто ледник
огражден от остального мира звуконепроницаемой стеной.
Рядом тихо и мелодично плачет Джо. И это единственный звук в ночи, черт возьми,
кажется это единственный звук во всем мире! Джо плачет как породистая грациозная
