Голос зверя. Дикая история хеви-метала - Эндрю О'Нил
«Bring the Noise» положила начало моему неизбежному спуску в мир хеви-метала, и, казалось, она также знаменовала возможность новой эры кроссовера хип-хоп/хеви-метал. Этого никогда не происходило.
Когда метал и хип-хоп соединились в результате сотрудничества, несколько групп начали смешивать эти два стиля во что-то более связное.
Faith No More проложили путь, и тенденция к кроссоверу хардкор-панк/хип-хоп прослеживается у таких групп, как Biohazard, Dog Eat Dog, Downset и действительно довольно тяжелой Thumb из Германии.
Широкое и плотное использование сэмплов White Zombie, американцев, было ответом на новаторскую работу продюсерской группы The Bomb Squad над лучшими записями Public Enemy. Вокальный стиль Роба Зомби иногда сводится к рэпу. Его более поздняя сольная работа объединила электронные биты в отчетливо танцевальный стиль.
Rage Against the Machine возвысились над всеми в этой области. В музыкальном плане их риффы напоминают классический рок таких групп семидесятых, как Led Zeppelin. Гитарист-новатор Том Морелло использует ряд оригинальных методов, чтобы выдавить странные шумы из своего инструмента в попытке звучать как Терминатор X (диджей Норман Роджерс) из Public Enemy. Скользя ладонью по струнам, используя шестигранный ключ, быстро переключая тумблер звукоснимателя, он заставляет свой инструмент звучать как вертолет, как сирена воздушного налета, а иногда даже как гитара. Замыкая круг, Rage Against the Machine, американская группа, сочетающая элементы тяжелого рока и хип-хопа, на три четверти теперь сотрудничает с Чаком Ди из Public Enemy и B-Real (Луис Фрис) из Cypress Hill. И особо стоит выделить проект под названием Prophets of Rage. Совмещение рэпа с рок-музыкой вскоре стало обычным явлением.
Затем появились Korn.
В то время я и мои друзья-металисты думали, что первый альбом Korn – это глоток свежего воздуха. Выпущенный в 1994 году, он содержал множество элементов, которые мы уже обожали в метале, – гитары с перепадами, как в дэте, эмоциональная правда в текстах, напрямую говоривших о нашем подростковом отчуждении, и приемлемое вокальное исполнение…
История Korn в ранних записях – это история детских травм. Если метал жéсток и жестóк, излучает внутреннюю силу и гнев, направленный вовне, Джонатан Дэвис, напротив, показывает свою слабость. Он создал образ ребенка, над которым издевались и который наконец набросился на обидчика. В песне «Faget» он превращает гомофобное оскорбление, услышанное в детстве, в отчаянное выражение гнева. А в «Daddy» заканчивает трек безутешным плачем.
Это было абсолютным слезодавительным водопадом в рок-музыке; позже оно получит еще большее развитие в движении эмо, которое фетишизировало отчуждение, членовредительство, посттравматическое стрессовое расстройство и депрессию/тревогу. Готическая и индустриальная музыка сделали это в определенной степени, но с патологией, уходящей корнями во взрослую жизнь, – наркоманией, героином и сексом.
В музыкальном плане Korn объединяют в единое целое то, что им очевидно нравится. Элементы хип-хопа вливаются в ритм-секцию в стиле Beastie Boys, а не налагаются поверх музыки, как мэш-апы Anthrax/Public Enemy и Aerosmith/Run-D. M. C. Гитары приглушены, а бас и барабаны соединяются в мощный грув. Хотя в вокале Дэвиса присутствуют остатки рэпа, он агрессивен, экспрессивен и чертовски странен. Он исполняет самый причудливый яростный скат-вокал.
Мой флирт с Korn длился до самого конца полового созревания. У меня все еще есть слабость к ним – я восхищаюсь каждым, кто придерживается своего мнения, как они, и уверен – всегда будет свежий приток несчастных подростков из пригорода, которым нужна музыка.
После успеха альбома «Korn» Росс Робинсон стал самым востребованным продюсером мейнстрима, и в течение большей части десятилетия на лейбле были записаны сотни подобных групп. Оказывается, мы ошибались. Этот альбом не был глотком свежего воздуха. Это был комок свежего воздуха, проталкиваемый по толстой кишке музыкальной индустрии перед огромной кучей дерьма[244]. Любой, у кого была причудливая прическа или чокнутый образ, был в деле. Roadrunner – прежде надежный лейбл метала, сделавший Sepultura, Machine Head и Fear Factory, – начал гнаться за трендами и подписывать любое старое дерьмо с вертушками. Так всплыли Coal Chamber. Они представляли собой явно забытую мультяшную группу, скопировавшую детские аспекты Korn, но при этом отбросившую настоящие эмоции и агрессию. Попробуйте найти фотографию Coal Chamber, где они не принимают позу, как у сумасшедшей сломанной куклы. Не старайтесь, не найдете. Они возили фургон с мороженым на свои концерты, чтобы раздавать бесплатно. Это дерьмовая противоположность метала.
Limp Bizkit[245] были, похоже, группой, ориентированной на тестостерон, добавив в свой микс намного больше хип-хопа и гораздо больше самоуверенного чванства. Они подписали контракт после тура с Korn, но, по сути, они отстой[246]. И они купались в успехе. Если вы думаете, что это плохое название, вы правы. Фред Дерст говорит, что ему нужно было что-то такое, что оттолкнет людей[247].
Потом у нас был настоящий потоп. Puddle of Mudd, Mudvayne, Papa Roach, Creed. Ню-метал явно находится под влиянием первых дней Интернета. К группам, названия которых похожи на имена пользователей (Sum 41, Primer 55, Linea 77, Factory 81, Project 86), присоединяются группы, названия которых напоминают слова, которые мой любимый кот печатает, когда идет по моей клавиатуре: (Hed) PE., P. O. D., AqME, Sw1tched, 4 Lyn. От этих придурков у меня чешутся зубы.
Ню-метал начал заражать старые хорошие группы. Sepultura использовала продюсера Korn, Росса Робинсона, для создания своего альбома «Roots», посвященного трайбл-дэт-металу. Альбом был принят на ура, но беспокойство по поводу отхода от экстремальных металических корней – по иронии судьбы[248] – было выражено фанатами старой школы Sepultura.
Худшее, что сделал ню-метал, – развалил Machine Head. В результате давления лейблов или просто из-за того, что они сошли с ума, Machine Head продолжили свой безупречный посттрэш-дебют «Burn My Eyes» серией записей, которые все больше и больше напоминали хип-хоп и ню-метал, и испортили все, что в них было хорошего. «The Burning Red» – это холодное озеро Machine Head. В последние годы они искупили себя в виде инъекции олдскульного метала с двумя гитарами в стиле Judas Priest, но им так и не удалось полностью воспроизвести гениальность той первой записи.
Затем в 2000 году появились Linkin Park. Ходили слухи, что это был
