Император Пограничья 14 - Евгений И. Астахов

Конверт оказался увесистым. Внутри лежало официальное требование на гербовой бумаге с печатью нотариуса. Магнат Демидов Никита Акинфиевич настаивал на возврате долга Владимирского княжества. Миллион рублей плюс проценты. К требованию прилагалась долговая расписка, заверенная княжеской печатью и подписью Сабурова.

Срок выплаты — тридцать дней.

Глава 18

Я откинулся в кресле, разглядывая депешу от Демидова, и почувствовал, как внутри разливается холодное веселье. Не злость, не возмущение — именно веселье от феерической наглости происходящего.

Никита Акинфиевич и Мартын Потапович фактически спонсировали войну Владимира против Угрюма. Они дали Сабурову два миллиона рублей на то, чтобы тот уничтожил меня и захватил мой острог. А теперь Демидов хочет стребовать с меня — с меня! — деньги, которые передал Сабурову для моего же уничтожения. Это уже не просто наглость. Это наглость мирового, космического масштаба.

— Демидов что, совсем с ума посходил на почве поражений? — пробормотал я вслух.

С одной стороны, Никита Акинфиевич загнан в угол, а загнанные звери от отчаяния творят такое, что и в страшном сне не привидится. С другой стороны, отчаяние — это когда человек бросается на противника с голыми руками. А это… Это что-то другое. Расчёт. Пусть кривой, но расчёт.

Я вытащил из ящика стола магофон и набрал номер Петра Павловича Стремянникова. Тот ответил после третьего гудка — голос ровный, деловой, без намёка на раздражение от очередного звонка. Ещё бы, он из обычного юриста незаметно превратился в главного юридического консультанта целого князя.

— Ваша Светлость.

— Пётр Павлович, у меня тут интересная депеша пришла, — начал я, не скрывая иронии в голосе. — От магната Демидова. Требование возврата долга Владимирского княжества. Миллион рублей плюс солидные проценты. Срок — тридцать дней. Прилагается долговая расписка, заверенная княжеской печатью и подписью Сабурова.

Повисла короткая пауза. Стремянников не из тех, кто выражает удивление возгласами. Через секунду он спокойно произнёс:

— Понятно. Вышлите мне копию всех документов на магофон. Мне нужно изучить формулировки и печати.

— Уже отправляю, — я сфотографировал бумаги магофоном и переслал юристу. — Но я хотел бы услышать ваше мнение прямо сейчас. Хотя бы общую картину.

— Юридически, — Стремянников сделал паузу, видимо, уже просматривая полученные файлы, — основания для иска у Демидова есть. Сабуров давал расписки как должностное лицо, князь Владимирский. Очевидно, Никита Акинфиевич не хотел просто направить миллион рублей чужому княжеству, не имея рычагов для давления на покойного Сабурова. Если бы тот победил, расписку можно было бы уничтожить как ненужный компромат. В случае проигрыша — попытаться стребовать возврат либо с самого Сабурова, либо с княжества. Поскольку вы возглавили Владимирское княжество, долг реально повис на Владимире.

Я потёр переносицу, анализируя сказанное. Логика железная. Демидов перестраховался от обеих сторон — и занял выгодную юридическую позицию, даже проиграв войну.

— Какие у меня есть правовые возможности? — спросил я прямо.

— Для начала важно понимать контекст, — ответил юрист. — Демидов никак не может юридически принудить Владимирское княжество к выплате долга. Это проистекает из самой природы формы государственного устройства Содружества Русских Княжеств.

— Поясните подробнее, — я взял со стола стакан с водой, устраиваясь поудобнее. Предстоял обстоятельный разговор.

— Содружество — это конфедерация, — начал Стремянников с той методичностью, которую я в нём ценил. — То есть союз суверенных государств, заключивших конфедеративный договор. В конфедерации нет единого высшего законодательного и судебного органа, так же как и единого гражданства. Каждое княжество — отдельное государство со своими законами, судами и порядками. Договор регулирует только вопросы общей безопасности, торговли и дипломатии.

Я кивнул, хотя юрист меня не видел:

— То есть Демидов не может просто подать в суд Нижнего Новгорода и заставить меня платить?

— Именно. Если бы речь шла об иске магната к графу или боярину, тогда да — суд шёл бы по месту подачи иска, то есть в Нижнем Новгороде. И то, сюзерен второй стороны мог бы попытаться оградить своего подданного тем или иным образом. Однако внутри Содружества вы и Демидов теперь имеете равные аристократические титулы, — в голосе Петра Павловича прозвучала холодная удовлетворённость. — Титул магната, свойственный главе Нижнего Новгорода, приравнен к княжескому титулу. Демидов — князь своего города. Вы — князь Владимирский. Равные по статусу.

— И что это означает практически?

— Князья свои судебные споры могут решить только двумя путями, — Стремянников говорил размеренно, давая мне время осмыслить каждое слово. — Либо через добровольную медиацию, то есть посредничество третьей стороны, которую обе стороны признают авторитетной. Либо через обращение в Переславскую Палату Правосудия.

Я нахмурился. Название было смутно знакомо.

— Слышал краем уха, что там решаются княжеские юридические и торговые споры, но не знаю деталей. Поясните контекст.

— Поскольку жизнь в конфедерации совершенно без конфликтов невозможна, — юрист продолжал терпеливо, — а выше князей никого нет, был создан нейтральный межкняжеский судебный орган, чью власть добровольно признают князья для решения взаимных споров. Для этой цели был выбран клочок земли на стыке нескольких княжеств, где был создан вольный город Переславль-Залесский, который не подчиняется ни одному княжеству.

Я откинулся в кресле, переваривая информацию. Умно. Очень умно.

— И как этот город получил такой статус?

— История длинная, — Пётр Павлович сделал паузу, явно прикидывая, сколько деталей необходимо. — Город основал Юрий Долгорукий как будущую столицу. По тем временам Переславль был огромным — больше были только Киев и Смоленск. В Смутное время, в тысяча шестьсот восьмом году, Переславль захватила Речь Посполитая. А в тысяча шестьсот одиннадцатом город полностью уничтожили во время массового Гона Бездушных.

— Жнец? — уточнил я коротко.

— Жнец… Прорвался к городу, крепостные стены пали. Население вырезано и стало частью армии Бездушных, город превратился в руины. Это произошло на фоне распада Империи Рюрика. Смутное время нанесло серьёзный урон всем землям — монастыри разграблены и сожжены, торговые пути уничтожены, целые княжества исчезли с карты.

Я слушал молча.

— После окончания Смуты, — продолжил Стремянников, — четыре княжества — Москва, Сергиев Посад, Ростов Великий и Ярославль — осознали стратегическую важность Переславля. Город стоял на пересечении торговых путей между их землями. В тысяча шестьсот девяносто пятом году был подписан Переславский пакт — договор о совместном восстановлении разорённого города и признании его с нейтральным статусом. Любое княжество, подписавшее пакт, обязалось не размещать в Переславле свои войска. Город объявили нейтральной территорией для решения межкняжеских споров. Позже к пакту присоединились почти все княжества Содружества.

— И именно в Переславле-Залесском заседает орган, который разбирает претензии одного князя к другому, — заключил я вместо него.

— Верно, — подтвердил юрист. — Переславская Палата Правосудия. Но важно понимать: точно так же, как княжество Нижнего Новгорода не может