Император Пограничья 14 - Евгений И. Астахов

Евгений Астахов, Саша Токсик

Император Пограничья 14

Глава 1

Глазами Скальда, я видел, как паника охватила вражескую армию. Люди бросились к выходам, но проломы оказались забиты телами и падающими кусками стен. Тяжёлая пехота наёмников в штурмовых комплектах брони уходила под воду, как камни. Маги тратили последние силы, создавая платформы из воздуха и льда, но их было слишком мало.

Южный форт превращался в братскую могилу для армии Владимира.

Ловушка была простой и гениальной одновременно. Ещё несколько недель назад, когда Беспалов с Грановским докладывали о проблемах с грунтовыми водами на южном участке, я понял — это не препятствие, а дар. Капиллярные потоки, пронизывающие глину и песок тонкой сетью, были практически невидимы для магического зондирования. Мы не стали бороться с ними. Вместо этого геоманты создали временные барьеры из уплотнённой породы, перенаправив воду в искусственные резервуары под фундаментом.

Стены форта держались во многом на магических связях — сложной паутине энергетических нитей, которые Вершинин, Сомова и Громов вплели в каждый камень основания. Поэтому так важно было избежать досрочного разрушения укрепления от артиллерийского огня противника.

Целый час мы играли спектакль для врага. Мои гвардейцы сражались как одержимые, создавая иллюзию отчаянной обороны. Конечно, без погибших не обошлось, но каждый павший и раненый защитник немедленно утаскивался по подземному туннелю в Угрюм для оказания первой помощи, а его места занимал новый дружинник. К моменту финального штурма в форте оставались только те, кто мог быстро эвакуироваться.

Когда армия Владимира откатилась для перегруппировки, мы действовали молниеносно. По моему сигналу за минуту последние защитники исчезли в туннелях. А потом на стены вышли творения Аронова. Старый фантазмант превзошёл себя — его иллюзорные бойцы двигались, стреляли, даже кричали, получая «раны». Враг видел защитников там, где их уже не было. Видел, как они падают под ударами, корчатся в агонии, истекают кровью. Но когда победители ворвались внутрь, они нашли только следы боя — кровь, патроны, обломки оружия. Тел не было, потому что настоящие защитники уже выбирались из туннеля в Угрюме, а иллюзорные просто растворились в воздухе.

Через Скальда я засёк момент активации. Вершинин, Сомова и Громов одновременно разорвали магические путы. Эффект оказался мгновенным и катастрофическим. Тысячи тонн воды, сдерживаемые магией, обрушились на форт изнутри. Но это были не просто гейзеры — вода несла с собой песок, глину, мелкие камни. За секунды твёрдая почва превратилась в жидкую грязь. Стены, лишённые магической поддержки фундамента, начали заваливаться внутрь под собственным весом.

Я наблюдал, как элита армии Сабурова тонет в грязевой пучине. Тяжёлая пехота наёмников пошла ко дну первой — вес брони и оружия тянул их вниз, как якоря. Один гвардеец отчаянно пытался сбросить усиленный бронежилет с разгрузкой, но застёжки заело от грязи. Он исчез под бурой поверхностью, оставив только пузыри.

Боярские маги тратили последние силы, удерживая себя на поверхности воздушными чарами — далеко не все аэроманты умели летать, как это делала Засекина. К тому же за них цеплялись товарищи — наёмники, раненые, паникующие бояре. Молодой дворянин пытался левитировать, удерживая в воздухе ещё троих. Его лицо побагровело от напряжения, потом магия иссякла, и все четверо рухнули в трясину. Старый аристократ создал ледяную платформу, но она треснула под весом десятка людей, вскарабкавшихся на неё.

Боярич с перебинтованной рукой барахтался в грязи, крича что-то неразборчивое. Какой-то наёмник попытался использовать его как опору, и оба ушли под мутную воду. Командир какой-то ратной компании держался на поверхности, сбросив оружие и амуницию, но течение несло его к водовороту у рухнувшей западной стены.

Но нам этом мы не остановились.

Артиллерия, молчавшая больше часа, чтобы создать иллюзию уничтожения, открыла методичный огонь. Снаряды рвались среди барахтающихся в грязи людей, поднимая фонтаны жижи вперемешку с частями тел. С башен восточного и западного фортов ударили снайперы — каждый выстрел находил цель в голове или груди, пытавшихся скрыться магов. Наши собственные, не участвовавшие в защите форта, обрушили на топь весь свой арсенал.

Это был не бой. Это был расстрел.

Командир «Неукротимых», которого я узнал по описанию из доклада Коршунова, попытался вытащить застрявшего по пояс бойца. Пуля Брагиной пробила ему голову, и он рухнул лицом в грязь рядом с тем, кого пытался спасти. Молодой боярич, чудом удерживающийся на обломке стены, поднял руки в знак сдачи.

Несколько усиленных бойцов Гильдии пытались организовать спасение товарищей. Трое из них выстроились цепочкой, вытаскивая четвёртого из трясины. Первый залп нашей артиллерии разнёс их на куски. Части тел в чёрной униформе разлетелись на десяток метров, окрасив грязь алым.

Моё внимание привлёк капитан Ибрагимов из Алых Витязей, который бултыхался в центре водоворота. Его шрам на щеке белел на фоне измазанного грязью лица. Понятия не имею, что он здесь забыл, но это оказалось роковой ошибкой. Офицер что-то кричал — то ли проклятия, то ли мольбы о помощи, но прилетевший рядом снаряд отправил мерзавца на дно.

Не все попали в смертельную западню. Несколько десятков магов и наёмников, оказавшихся у самых краёв форта в момент активации ловушки, сумели отскочить на твёрдую землю. Они немедленно попытались организовать спасение тонущих — геоманты пытались создать каменные мосты через трясину, аэроманты формировали воздушные потоки для вытягивания людей, пироманты пробовали выпарить воду. Но мы были готовы к таким попыткам.

Наши маги методично разрушали любые спасательные конструкции — Каменский и Зубова обрушивали каменные переправы, едва они начинали формироваться, Карпов и Кронгельм рассеивали воздушные вихри встречными потоками, Вельский углублял воронки под теми, кто пытался создать опору, Безбородко и Черкасский просто обстреливали огнём противника, заставляя отвлекаться на собственную защиту.

Каждая попытка магической помощи немедленно пресекалась концентрированным огнём артиллерии и снайперов. Спасатели быстро поняли — любая попытка помочь утопающим означает собственную смерть. Один за другим они отступали от края бывшего форта, бросая товарищей на произвол судьбы.

Бурлящая трясина продолжала свою страшную работу. Крики становились реже, отчаяннее. Наша артиллерия методично довершала разгром, не давая никому приблизиться к краю воронки. Но я уже не смотрел на это — впереди ждала следующая цель.

* * *

Василиса стояла на парапете западного форта, руки плотно прижаты к холодному камню. Через амулеты связи она координировала действия геомантов, расставленных вдоль стены. Внизу, в грязевой воронке, которая ещё час назад была южным фортом, барахтались сотни людей.

— Вершинин, блокируй каменный мост справа! — скомандовала она,