Кодекс Императора II - Виктор Молотов
— Что случилось? — спрашивает он у гвардейцев.
— Вам лучше самим это увидеть, — отвечает он, и мужчины расступаются, освобождая путь к двери.
Федор осторожно выходит в коридор и замирает. Шестеро гвардейцев из его личной охраны, которые должны охранять покои наследника, лежали мертвыми. Цесаревич побледнел и обернулся к живым гвардейцам:
— Когда это произошло?
— Четыре часа назад, Ваше Высочество.
Федор округлил глаза, поняв, что целых четыре часа находился без охраны. Его запросто могли убить!
— Тогда почему я еще жив?
— Вам лучше взглянуть сюда, — говорит начальник охраны.
Федор возвращается в комнату, в которой уже горит свет. Подходит к собственной кровати…
У изголовья торчит забитый топор. Сантиметрах в десяти от места, где совсем недавно находилась его голова.
— Какого… — прошептал Федор, силясь осознать произошедшее.
Судя по всему, кто-то объявил цесаревичу войну. Он вспомнил слова Дмитрия, но от этого не становилось лучше.
— Мне надо срочно позвонить, — говорит он гвардейцам.
Федор хотел отправиться в кабинет, который Казанские выделили ему для ведения дел.
— Ваше Высочество, это может быть небезопасно.
— Плевать! Срочно усильте охрану в десять раз! Не отходить от меня ни на шаг, — приказал наследник.
Охрана выполнила указ, и в сопровождении Федор помчался к кабинету. Сейчас он был готов согласиться на многие варианты по устранению Дмитрия от Разумовского. Он был готов на многие уступки. Все, лишь бы убить Дмитрия!
* * *
Весь день я отлеживался и раздавал дары. Помимо того, что два ушли на залечивание моих собственных ран, один пришлось просто растворить и вернуть Многомерной Вселенной — он был испорченным. Часто случается так, что слабые дары пытаются разогнать артефактами, но выходит такая жесть, что это только вредит энергетическим структурам — сила получается мнимой, а не реальной.
У меня остался всего один дар, который я не пристроил. Кому-то достанется хороший бонус.
Ближе к вечеру я отправился поговорить с сестрой, которая так ждала моего визита. Охрана на входе без вопросов меня пропустила.
Войдя в ее покои, я первым делом спрашиваю:
— Привет, как здоровье?
— Гораздо лучше, — улыбнулась Анастасия.
На ней практически не осталось следов недавнего нападения, если не считать розовой кожи, которая еще не обрела привычную сестре бледность.
— Хорошо выглядишь.
— Твоими молитвами и твоими стараниями, брат.
— Рад, что ты начала это ценить.
— Я всегда знала, ты самый заботливый из нашей семьи.
— И когда ты это поняла? После нападения? — я слегка приподнял брови.
— Нет, гораздо раньше. Один человек шантажировал меня, и внезапно пропал… Бывало, что исчезали гвардейцы из моей стражи, а потом в их вещах находили что-то, что могло причинить мне вред. У меня были подозрения, но теперь я знаю наверняка, кто в этом замешан. Но почему ты мне помогаешь? Мы же конкуренты, — сестра приблизилась ко мне и встала так, что нас разделяло всего два шага.
Я рассмеялся.
— С чего ты взяла, что мы конкуренты? — спрашиваю я с улыбкой.
— О как, — хмыкает она. — Насколько же ты умнее, чем я думала…
— Я Романов, а этого достаточно.
— К сожалению, не всем хватает крови Романовых, чтобы так развиться.
— Это уже их выбор. Из поколения в поколение наследники совершают одни и те же ошибки, вместо того, чтобы идти по проторенному пути.
— А ты это откуда знаешь?
— Я не спал на уроках истории.
Анастасия улыбнулась. Нас в детстве заставляли учить историю Российской империи так, чтобы она отскакивала от зубов. И сестре этот предмет казался самым скучным, хотя тут повлиял и преподаватель — Михаил Владиславович прекрасно разбирался в истории, но голос у него был уж слишком монотонный.
— Завтра я собираюсь выйти в люди, — говорит сестра.
— Зачем мне об этом знать?
Тем более, Анастасия и без того знала, что ее служанка передает мне все.
— Хочу, чтобы ты знал… Я за тебя, брат.
— Что ж, раз ты признала меня своим императором, я должен быть милостивым и щедрым.
— Щедрым? Подарки я люблю, — глаза сестры сверкали от любопытства.
Над моей рукой образуется сфера, и лицо сестры вытягивается — она не скрывает удивления. Ведь всем известно, чтобы получит дар — я должен убить его обладателя.
Небольшая сфера врезается в грудь сестры, и ее подкашивает.
Волосы Анастасии начали переливаться разными цветами, то же случилось и с кожей, меняющей оттенки.
— Скажи ему, чтоб не рычал, — говорю я.
— Он боится, — шепчет сестра.
— Правильно боится.
Сестра держалась за грудь, тяжело дыша. На руках выступили вены.
— Завтра не выходи. Твоему организму нужно это усвоить. Как поймешь, что случилось — свяжись со мной.
— Хо…хорошо.
Сестра направилась к кровати, а я вышел из ее покоев. Отправился в свой кабинет — то место, где я проводил большую часть времени, находясь в столице.
Я передал Анастасии аспект дара метаморфа, и теперь сестра станет сильнее. Но кроме этого, ее зверь будет доволен.
У нее довольно редкий дар метаморфа — со зверем внутри, его особенность — пожирание всех слабых и постоянная жажда убивать. Но у Анастасии нет подобных наклонностей, а значит, она сильнее характером, чем сидящий внутри нее зверь. А зверей со слабым характером попросту не бывает.
И сейчас он негодовал от происходящего. Пока не понимал, как мой подарок может его усилить. Но когда я попросил его успокоить, рычание вовсе сменилось на скулеж щеночка. Так что все прошло хорошо.
В дверь постучали, и я разрешил войти.
Ко мне пожаловал военный советник короны — Тимофей Игоревич Старцев вместе с двумя своими помощниками.
— Чем обязан? — спросил я.
— Ваше Высочество, поскольку вы единственный наследник, который сейчас находится во дворце, нам требуется ваша подпись.
— А сестра?
— Она сейчас не в лучшем здравии, и никого к себе не пускает. Через нее получить подпись не получится.
— Зачем вам моя подпись?
— Нам нужно разрешение на защиту земель, чтобы армия Российской империи выдвинулась в Эстонскую Федерацию.
— Так, давайте подробнее, — велел я.
— Вчера Эстонская Федерация выслала на наши земли диверсионный отряд, они уничтожили несколько застав. Империи сейчас требуется крепкая рука и срочные меры, — пояснил Тимофей Игоревич.
— Почему этого
